Ознакомительная версия. Доступно 32 страниц из 158
Генрих с пораженческим видом сел и заговорил хриплым голосом:
– Сейчас летний перерыв. Папская курия соберется на заседания не раньше октября, и я прекрасно знаю, что дела там движутся не быстрее улитки, так что пройдут месяцы, если не годы, прежде чем папа придет к какому-нибудь решению. Но даже в этом случае ожидание может оказаться напрасным, так как Климент действует заодно с императором и, скорее всего, выскажется в пользу королевы. – Король обхватил голову руками и в отчаянии зарыдал.
У Анны похолодело сердце. Она заглянула в будущее и увидела, как ее юность уходит, пока год за годом длится досадное ожидание. Нет! Ей этого не вынести. Должен быть какой-то выход. В ней разгорелся гнев против Уолси. Он подыгрывал Кампеджо и папе, одновременно закармливая Генриха искренними речами и фальшивыми обещаниями.
– Мы должны благодарить за это кардинала! – выпалила она.
Даже сейчас, опасалась Анна, Генрих не узрит истины. Но она ошиблась.
– Да, и он за это ответит! – прорычал король, вскидывая голову. – Прежде чем покинуть монастырь Черных Братьев, я велел ему сообщить моим послам в Ватикане, что мое королевское достоинство не позволяет мне являться для дачи показаний в папский суд – мои дворяне и мои подданные такого не потерпят. Я приказал передать его святейшеству, что если и прибуду в Рим, то только во главе армии, а не как искатель справедливости. – Король поднялся и начал расхаживать по комнате. – Они меня не обставят, Анна! Я получу развод, даже если мне придется порвать с Римом!
Это была их единственная надежда. Он говорил всерьез, Анна в этом не сомневалась.
А Уолси ждет ее месть, она поклялась в этом! И строптивую, надоевшую Екатерину, которая упрямо цеплялась за то, что уже потеряла, и делала жизнь невыносимой для всех. Но главный виновник, конечно, Уолси, этот неблагодарный Уолси. Предатель короля.
Анне было необходимо сорвать на ком-нибудь злость, или она бы взорвалась. Уолси нужно дать понять, как сильно он раздосадовал ее. Только Генрих ушел консультироваться со своим советом, Анна приказала подать принадлежности для письма, взяла перо и яростно начертала:
Милорд, хоть Вы и являетесь человеком глубокого понимания, Вы не можете избегнуть порицания со стороны всех и каждого за то, что навлекли на себя гнев короля, который вознес Вас до высочайшего уровня, о каком только может мечтать амбициозный мужчина. Я не могу понять, а король и того меньше, как Ваша Преподобная Светлость, введя нас в заблуждение сладкими обещаниями по поводу развода, могли отречься от них и как могли Вы совершить то, что сделали, дабы воспрепятствовать исполнению наших желаний. В чем тогда состоит Ваш способ ведения дела в суде? Дав мне убедительнейшие знаки своей привязанности, Ваша Светлость пренебрегли моими интересами ради королевы. Я полагалась на Ваши обещания и обнаружила себя обманутой, но в будущем я стану возлагать надежды только на покровительство Небес и любовь моего дорогого короля, ибо только она одна поспособствует приведению в порядок планов, которые Вы нарушили, и поставит меня в то счастливое положение, которого хочет Бог и так сильно желает король, что станет большим благом для королевства. Причиненные Вами неприятности доставили мне много горя, но я бесконечно больше огорчена, видя себя преданной человеком, который лишь притворялся, что преследует мои интересы. Искренне доверившись Вам, я была слишком разочарована в своих ожиданиях. Именно доверие к Вам побуждало и все еще побуждает меня быть более умеренной в отмщении за себя. Не имеющая сил забыть, что была Вашей слугой, Анна Болейн.
Пусть этот удар заставит трепетать от страха сердце кардинала! Пусть земля содрогнется под ногами Уолси! Он знает, что ее слово – закон для короля. Больше никакого лицемерия. Она открыто заявила о своей враждебности и, отправив письмо, почувствовала себя лучше. Тем не менее ощущение хрупкости и разбитости не пропадало. Оставшись одна, Анна дала волю бурным слезам.
Куда бы она ни шла при дворе, повсюду слышалось назойливое жужжание голосов – сплетни да пересуды. Великий кардинал, который почти единолично правил Англией в последние двадцать лет, впал в немилость и благоразумно удалился в свое поместье Мор в Хартфордшире, явно осознавая, что вина за неудачу с вынесением желанного вердикта в суде падет на него.
Генрих позволил ему уехать.
– Я не хочу его видеть! – пылал он. – Он меня предал!
Ситуацию ухудшили император и король Франции – эти опасные враги взяли и заключили мир.
– Я теперь изолирован и лишен поддержки за границей, – удрученно говорил Генрих Анне с видом человека, получившего удар под дых.
Больше не делалось заявлений о походе с армией на Рим, и, когда королю вручили папское бреве с вызовом в Рим, все, на что он был способен, – это метаться по дворцу в бессильной ярости. В отмщение за унижение он приказал Екатерине покинуть двор и отправиться в одно из своих полученных в приданое владений, чтобы он мог свободно взять с собой Анну в летний охотничий тур по стране.
Отъезд из Лондона помог Анне справиться с депрессией. Приятно было ехать под теплым августовским солнцем по красивым, осененным листвой улицами и пропеченным жаром дорогам, видеть зеленую сельскую местность, расстилавшуюся по обе стороны на их пути в Уолтхэм, Титтенхангер и Виндзор. Вдали от города воздух был чище, и это оживило Анну. Генрих стал спокойнее: он принял решение найти выход и двигаться дальше. Даже заговаривал об осуществлении развода путем объявления своей абсолютной власти. С такими мыслями король в октябре и созвал парламент. Семена, посеянные Анной, наконец начали давать всходы.
Труднее всего было бороться с враждебно настроенными толпами людей, которые сбегались посмотреть на проезд короля и приходили в ярость, видя, что он выставляет напоказ свою любовницу. Недовольство люди выражали громко и отчетливо. «А где же добрая королева?» – кричали они. «Мы не хотим потаскуху Буллен!» Раздавались даже призывы побить Анну камнями как прелюбодейку, каковой ее считали. В конце концов Генриху пришлось вызвать королеву, чтобы та следовала с ними дальше, в Вудсток. Радость Анны по поводу поездки немедленно улетучилась. Екатерина вернулась на свое место рядом с Генрихом. Она царственно улыбалась и, без сомнения, наслаждалась своим маленьким триумфом. Анна снова оказалась задвинутой в благоразумную безвестность. Все вернулось на круги своя. Неужели будет вечно существовать этот грешный триумвират – она, Генрих и Екатерина? Неужели они обречены быть скованными цепью навсегда?
Глава 17. 1529 год
К празднику Рождества Девы Марии королевская свита прибыла в Графтон-Реджис. Здесь, в деревенской глуши Нортгемптоншира, у Генриха имелся охотничий домик. Было оговорено, что кардинал Кампеджо приедет сюда получать от короля формальное разрешение на возвращение в Рим.
Анна только-только покинула отведенные ей комнаты, как вдруг услышала во дворе топот копыт – прибыла целая группа всадников, ошибиться было невозможно. Выглянув из окна галереи, она увидела кардинала Кампеджо, который с трудом выбирался из конных носилок. Конюхи побежали отводить лошадей, слуги подхватили багаж кардинала, вперед торопливо и важно выступил рыцарь-вестник, чтобы сопроводить его высокопреосвященство в подготовленные для него покои. А потом Анна заметила еще одного человека – он вылезал из носилок с противоположной стороны. Это был Уолси!
Ознакомительная версия. Доступно 32 страниц из 158
