Норьега собрал необычайно разнообразных и влиятельных друзей. Среди них были диктаторы, партизаны, контрабандисты и высокопоставленные американские чиновники.
ЦРУ завербовало Норьегу еще юным кадетом в Перуанской военной академии. Его заработок все рос, пока он продвигался вверх по карьерной лестнице. Когда Норьега достиг поста главы военной разведки, его зарплата составляла сто десять тысяч долларов в год. Он стал одним из ценнейших «объектов» ЦРУ в Латинской Америке и даже встретился с главой ЦРУ, Джорджем Бушем, в Вашингтоне в 1976 году.
В начале восьмидесятых Норьега стал партнером наркокартеля в Медельине, Колумбия, и предоставил ему свободный доступ к секретным аэродромам Панамы. Оттуда в США попадало огромное количество кокаина. За подобные услуги картель выплачивал Норьеге около ста тысяч долларов за вылет. Однако Норьега, что характерно, в то же время являлся главным осведомителем Управления по борьбе с наркотиками. Он выдавал Управлению ценную информацию, благодаря которой под арест попадали сотни представителей картелей-соперников, а тонны кокаина оказывались изъяты. Старшие чиновники США давали Норьеге хвалебные рекомендации.
В тот же период Норьега особенно внушил к себе доверие администрации Рейгана: он согласился помочь никарагуанским «контрас». Публично он сыпал дежурными фразами о необходимости восстановить мир, о сотрудничестве стран Центральной Америки, но тайно оказывал необходимую поддержку «контрас». Он принимал их лидеров в Панаме, разрешил Штатам обучать бойцов на секретных панамских базах и закрывал глаза на то, что американцы начали использовать авиабазу «Говард» в Зоне Панамского канала, с которой отправляли оружие на собственные базы вдоль границы Никарагуа с Гондурасом.
После того как Норьега сместил президента Барлетту, американский посол в Панаме Эверетт Бриггс решил усилить влияние США. Этому воспротивился его начальник, заместитель Госсекретаря Эллиот Абрамс, яростный сторонник «контрас». Два месяца спустя Норьега отправился в Вашингтон на встречу с главой ЦРУ, Уильямом Кейси, желая узнать из первых уст, что же о нем думают Штаты. Кейси был одним из создателей проекта «контрас», и вместо того, чтобы отчитать Норьегу или потребовать иного отношения, он повел себя крайне дружелюбно.
«Он позволил Норьеге сорваться с крючка, – позже сообщил комиссии конгресса старший чиновник Госдепартамента Френсис Макнил. – Он отчитал Норьегу лишь за то, что тот позволил кубинцам использовать Панаму, чтобы избежать торгового эмбарго, но ни словом не упомянул наркотики или, если я правильно помню, демократию».
В конце 1985 года только что назначенный советник по вопросам национальной безопасности адмирал Джон Поиндекстер прибыл в Панаму для встречи с Норьегой. Хотя, согласно некоторым отчетам, он вел себя строже, чем Кейси, впечатлить принимающую сторону ему не удалось. Администрация Рейгана настолько помешалась на свержении сандинистов, что была готова поддерживать даже таких негодяев, как Норьега, пока они помогали «контрас».
Когда панамские оппозиционеры это осознали, они принялись искать иные способы воздействия на американскую политику. Уинстон Спадафора, брат убитого диссидента, вылетел в Вашингтон и сумел убедить Джесси Хелмса, сенатора от Северной Каролины и председателя подкомитета сената по делам Западного полушария, провести слушания по Панаме весной 1986-го. За неделю до первого слушания Абрамс вызвал Хелмса и потребовал его отменить, аргументируя тем, что «Норьега действительно полезен» и «не представляет собой такую уж большую проблему».
«Панамцы обещали помочь нам с „контрас“, – говорил Абрамс. – Слушания их отпугнут, и они откажутся помогать».
Хелмс все же провел слушания. Поразительных открытий не произошло, однако они привлекли внимание к необычайной терпимости администрации к Норьеге. Пару месяцев спустя «New York Times» напечатали передовицу репортера Сеймура Херша под заголовком «Панамский правитель торгует наркотиками и оружием?». На следующий день на страницах «Washington Post» появилась еще более жесткая статья в соавторстве с другим широко известным и уважаемым репортером – Бобом Вудвордом. Она пополняла список преступлений Норьеги и подробно описывала его длительные взаимоотношения с ЦРУ.
Вашингтон постепенно отворачивался от Норьеги. Глава Отдела по борьбе с наркотиками Джек Лон начал тайное расследование роли Норьеги в наркоторговле и отказал его стороннику, полковнику Оливеру Норту из Совета национальной безопасности, когда тот потребовал прекратить «копать». Затем двое сенаторов с противоположными политическими взглядами, Хелмс и Джон Керри, представили поправку к Акту о деятельности разведки 1986 года, которая обязывала ЦРУ расследовать участие Норьеги в контрабанде наркотиков и оружия, отмывании денег и убийстве Спадафоры. Кейси пришел в ярость.
«Вы что, не понимаете? – возмущался он в телефонном разговоре с Хелмсом. – Вы ломаете нашу стратегию! Вам известно не все, что Норьега делает для США».
Однако поправка все равно была принята, пусть и возымела лишь символический эффект, так как отчет ЦРУ о деятельности Норьеги оказался нейтральным и не позволял сделать окончательный вывод.
В начале 1987-го el man, как его называли из-за инициалов (Manuel Antonio Noriega), чувствовал себя в полной безопасности. Он регулярно встречался с американскими военными командирами и новым послом США Артуром Дэвисом. Уверенный, что перехитрил врагов в Вашингтоне, Норьега решил выступить против своего самого могущественного противника в Панаме – полковника Роберто Диаса Эрреры, заместителя командующего военными силами страны.
Взаимоотношения между этими двумя офицерами накалялись в течение нескольких лет. Оба желали занять место во главе страны после Торрихоса и после его смерти заключили договор: Норьега будет править государством до 1987 года, а затем подаст в отставку в пользу Эрреры. С приближением даты передачи власти становилось ясно, что Норьега отступать не намерен. Это заставило Эрреру окунуться в странное предприятие, которое перенесло его из мира политики в царство оккультизма и сверхъестественного.
Жители Панамы, в которой смешались многие расы и культуры, включая африканские, карибские и южноамериканские, массово интересуются спиритизмом. Многие панамцы верят в ведьм, проклятия, путешествия во времени и астральные проекции. Мало кто счел странным, что Норьега советовался со спиритологами и чувствовал себя спокойно лишь в окружении амулетов и оберегов. Однако никто даже не мог представить, что эта сторона панамской жизни сыграет решающую роль в его свержении.
Оказавшись под давлением со стороны Норьеги, Эррера связался с пожилой ведуньей, чьим гуру был святой индиец Саи Баба. Она рассказала Эррере, что Саи Баба обладал способностью «исцелять больных, создавать из ничего всяческие предметы, видеть прошлое, настоящее и будущее каждого человека, а также принимать любой человеческий и нечеловеческий облик». Эррера был впечатлен и провел множество часов за книгой Саи Бабы.
«Чтобы добыть жемчуг, необходимо глубоко нырнуть», – говорилось в ней.
Эррера задумался, что значат для него это и прочие изречения. Поведение полковника стало странным. Офицеры докладывали, что он бродит по коридорам штаба вооруженных сил с вытянутыми вперед руками – собирает энергию. Эррера перестал употреблять алкоголь, встречаться с любовницами, начал питаться натуральными продуктами и сбросил более тридцати фунтов веса. Использовав государственный счет, он привез в Панаму множество оккультистов.
