— А если она присягнет на верность мне? — спросил Алексиос. — А я присягну на верность ей?
Грейс затаила дыхание и дернула его за руку, заставляя стать на колени рядом с ней до того, как Диана прибьет его за дерзость. К ее изумлению, богиня снова рассмеялась.
— Да, ты присягнул ей на верность, верно? Ты достойный спутник, — сказала Диана. — Может, мне стоит убрать эти шрамы, как думаешь, в качестве дара?
Грейс вскрикнула, потом встала, не желая вести этот разговор, стоя на коленях. Алексиос посмотрел ей в глаза.
— Что ты скажешь, Грейс? Я буду привлекательней для тебя без этих шрамов?
Она улыбнулась, потом встала на цыпочки и поцеловала его шрамы на лице.
— Это невозможно. Я буду любить тебя независимо от того, какое у тебя будет лицо.
Он взял ее руки в свои и внимательно посмотрел на нее.
— И поэтому ты понимаешь, почему меня не волнует твое старение и морщины. Я буду любить тебя, пока в этом мире еще останется хотя бы капля воды в океанах.
— Это очень мило и невероятно поэтично, но я должна заняться другими делами. Решайте сейчас, — приказала Диана, на сей раз в ее голосе была сила цунами, разрушительного уничтожения, вес прожитых лет. Богиня оставалась Богиней, какой бы она не была приветливой. Грейс поняла, что об этом не стоит забывать.
— Думаю, что останусь таким, как сейчас, если смогу попросить о другом, моя госпожа, — сказал Алексиос. — Вы благословите наш союз? Я обещаю узнать о вас как можно больше, чтобы наши будущие дети знали вас.
Грейс потеряла дар речи от дерзости Алексиоса, а Диана просто наклонила голову на бок. Как будто задумавшись над этим предложением.
Наконец, она улыбнулась.
— Я выполню твою просьбу и благословляю ваш союз сейчас и до тех пор, пока луна есть на небе. И вы назовете дочь Пенарддан*.
Грейс почувствовала, что задыхается, словно в горле появился камень.
— Что? Ой… я имела в виду, спасибо, моя госпожа, за ваше благословение. Я постараюсь вас не подвести.
Алексиос широко раскрыл рот, потом закрыл его и уставился на Диану.
— Какую дочь? У нас будет дочь?
Диана элегантно показала на луну.
— Примерно через девять оборотов луны, если я правильно помню. Вы назовете ее Пенарддан[32], она получит благословение Богини луны и охоты.
— Я беременна? Вы говорите, что я беременна? — Грейс прижала руки к совершенно плоскому животу. — Но… я… почему Пенарддан? — растерянно спросила она, решив задать хотя бы один вопрос из сотен в ее голове.
— Скоро произойдет решающий поединок между богами. Грядет погибель богов, снова, пока колесо прогресса в мире продолжает неумолимо крутиться, — мрачно поведала Диана. — В древнем пророчестве сказано, что только дитя, в котором смешается кровь всех рас, спасет мир от безумия богов. Пенарддан — часть этого пророчества так же, как и юный принц, Эйдан.
— Но…
— Довольно! — Диана подняла руки в воздух, и лунный свет обернул ее в сияющую воронку. — Это все, что я пока могу рассказать вам. Отправляйся в Атлантиду, познакомься с новой семьей. Мы скоро снова увидимся, дочь моя.
И потом она исчезла. Грейс и Алексиос просто смотрели в воздух, на пустое место, где стояла богиня. Наконец, Грейс поняла, что ей придется посмотреть ему в глаза.
— Значит, — одновременно начали они.
И тут же рассмеялись, а потом Алексиос положил руку ей на живот с изумлением, глядя на нее.
— Мой ребенок? Ты, правда, носишь моего ребенка?
Она кивнула.
— Похоже, что так, хотя мне, наверное, понадобится пара тестов на беременность прежде, чем я поверю в это. Современная медицина и древнее пророчество, боже ты мой.
— Пенарддан? — с сомнением спросил он. — Имя хорошее, но…
— Пенни, — решительно ответила она. — Мы назовем ее Пенарддан, я не собираюсь спорить с богиней, моей прародительницей, но звать мы ее будем Пенни.
Его улыбка напомнила ей рассвет солнца над волнами.
— Пенни, мне нравится. Подходит еще и потому, что ты и она будете моим богатством.
Они еще долго целовались, стоя на пляже там, где Богиня рассказала им про будущее. Потом он поднял голову и начертил что-то в воздухе. Перед ними появился мерцающий портал, Грейс затаила дыхание.
— Давай отнесем бриллиант домой, где ему самое место, верно, mi amara?
Она обняла своего воина, — свою любовь, — и кивнула.
— Домой, Алексиос. Где бы ты ни был, там всегда будет мой дом.
Он снова поцеловал ее, а потом они вместе прошли сквозь портал в Атлантиду. Проходя в волшебную дверь, она четко услышала голос своего брата, и споткнулась.
«Молодец, сестричка. Теперь живи, ради меня, ради себя и ради своего ребенка. Умница».
Она подумала, что даже если она появится в Атлантиде со слезами на глазах, никого это не удивит. Теперь она будет жить в любви, свете и смехе.
Алексиос улыбнулся ей, и они вместе с нерожденной дочкой сделали первый шаг на пути в свое будущее.
