— Благодетель, вы ранены.
Подняв взгляд, он увидел, как к нему бежит Игори, а остальная стая следовала за ней. Она схватила его, помогая Арриану.
— Я же велел тебе возвращаться на «Везалий», — едва слышно прохрипел он. Корабль тряхнуло под обстрелом. Снаружи все еще шел бой. Даже если «Кваржазату» удастся выйти из боя, он останется легкой мишенью, если только не улетит как можно дальше.
— Велели, — ответила Игори. — Но я этого не сделала. Я знала, каким путем вы вернетесь. Я хотела встретить вас. Я приказала Вольверу вывести «Везалий» из системы, подальше от боя. Эльдары его даже не заметили.
— Хорошо, — ответил Байл и заставил себя выпрямиться, невольно захрипев. Эффект от последней дозы стимуляторов проходил, и все болело. Сирены истошно завопили, и корабль опять затрясся. Он услышал звук далекого взрыва, в воздухе запахло паленым. «Кваржазат» кричал от боли.
— Что теперь? — спросила Савона. Ее лицо было местами обожжено, а по подбородку текла кровь. — Что насчет нас?
Лампы мигнули, пряча ее в тень.
— Что насчет вас? — процедил Байл. Он оттолкнул Арриана и Игори, стараясь не обращать внимания на боль в конечностях, — Здесь все очевидно, женщина. Служи мне или умрешь. Вот твои варианты, — Байл окинул взглядом выживших Узников Радости. — Мне всегда нужны сильные руки или запасные органы. Вам решать, что вы мне дадите.
Палубу тряхнуло. Воздух был задымленным и пах огнем.
— Надо улетать из системы, пока эльдары не организовали погоню, — сказал он, — Надо отправляться на «Везалий», — Он махнул рукой Арриану, — Иди на командную палубу, возьми контроль над этим монстром и направь его в нужном направлении. Мне надо отдохнуть.
Он оставил их и побрел в покои Блистательного. Корабль, раньше переполненный ужасами, теперь был пустым и тихим. Экипаж прятался на своих постах, настороженно наблюдая за ним или в ужасе вопя после каждого попадания.
Когда Байл добрался до покоев Блистательного, палуба затряслась под ногами, и он понял, что могучие двигатели заработали, чтобы развернуть крейсер класса «Лунный» и унести его прочь от раненого мира-корабля. Двери раздвинулись, и он прошаркал внутрь. Демонов не было. Со смертью Блистательного развлекать стало некого, и они ушли во Внешнюю Тьму. Зал погрузился в тишину.
Байл огляделся, задерживая взгляд на гнилых гобеленах и ржавых трофеях. Обломки впустую прожитой жизни. Байл подобрал побитый шлем и вгляделся в имперского орла, припаянного к маске.
— Мы были избранными. Мы были светом и будущим, а теперь мы — лишь холодный пепел, разбросанный по пустым страницам истории, — сказал он. Эхо его голоса разнеслось по огромному залу. Он отшвырнул шлем прочь. Олеандр не был абсолютно неправ. Все зависело от него. Все всегда зависело от него. Никто другой не обладал его предусмотрительностью, его пониманием. Но он не был лидером.
— Врач, исцели себя сам, — тихо произнес Байл. Он гадал, к кому обращается. Возможно, он просто старался убедить себя самого. Байл тяжело опустился на трон Блистательного и провел дрожащими пальцами по редеющим волосам. В руке остался клок. Хирургеон тихо зашипел, и он просмотрел его показания.
С этим телом было почти покончено. Скоро ему понадобится новое. А потом еще одно и еще. Он был паразитом в собственной плоти.
Он так устал. Но не мог позволить себе отдохнуть. Не сейчас. Он должен жить.
Обязан.
Фабий Байл закрыл глаза.
— Пока моя работа не будет закончена.
