Он не стал ждать друга.
Глаза мужчины исследовали почву в поисках ее следов.
Ничего… Как будто она растворилась в воздухе.
Седрик внимательно изучал луг.
– Думаешь, она давно планировала это?
– Ага. По-моему, она выжидала время, усмиряя мою бдительность.
– Значит, Эмили обвела нас всех вокруг пальца. – В голосе виконта читалось разочарование. – И что теперь?
Годрик провел рукой по волосам.
– Куда она могла пойти?
Седрик пожал плечами.
– Она может быть где угодно. У нее должна была быть для этого прекрасная возможность.
– Нет, при надвигавшейся буре Эмили не могла далеко уехать. Мы отыщем ее, сколько бы времени это ни заняло. Я найду ее.
Седрик тихо произнес:
– Может быть, тебе нужно отпустить ее?
– Отпустить?
Челюсть виконта свело судорогой, но он не отступил:
– И ты, и я оба знаем, что не стоит держаться за то, чего мы не заслуживаем. Возможно, так будет лучше.
– Меня не волнует, что лучше! – заорал Годрик. – Она моя. – Он не мог без нее. Эмили глубоко запала в его сердце и в душу. Она сказала, что любит его. Он не позволит ей уйти.
Когда они вернулись в поместье, в дверях появился Чарльз с мрачным выражением лица.
– Никаких следов девушки?
Седрик нахмурился.
– Нет. В саду ее тоже не было, как я понимаю?
Чарльз покачал головой.
– Нет. В конюшнях тоже нет, к тому же все лошади на месте.
Они вернулись в дом и помогли слугам обыскать каждую комнату. Дождь бил по стеклам, и молния озаряла небо огненно-белым мерцанием. Часы в коридоре показывали половину пятого. Прошел еще один драгоценный час.
Годрик стоял, насупившись, на лестничном пролете и смотрел в высокое окно на луг и озеро.
– Почему ты бросила меня? – Его голос дрожал. Если бы ему не было так больно, он бы рассмеялся. Герцог Эссекский обрел свое сердце только для того, чтобы оно было разбито.
Ее уход от него оказался намного более болезненным, чем любой удар отца.
Дорогая, милая, невинная Эмили предала его. Она ничем не отличалась от Эванджелины. И тем не менее он силой вернет ее сюда и заточит на столько дней, на сколько пожелает. Плевать на общество и закон. Она задела его гордость, ранила ему сердце. Она дорого заплатит за это.
– Ваша светлость? – Миссис Даунинг прервала мрачные мысли Годрика.
Он, обернувшись, взглянул на экономку, стоявшую у основания лестницы. Одна из служанок пряталась у нее за спиной, не решаясь поднять глаза на Годрика.
– Что?
– Эта юная леди владеет кое-какой информацией насчет мисс Парр. – Миссис Даунинг отошла в сторону и предала девушку гневу герцога.
Годрик быстро спустился по лестнице и схватил служанку за плечи.
– Говори же!
Горничная украдкой посмотрела на экономку, ища ее поддержки.
Годрик затряс ее.
– Говори сейчас же, иначе тебе придется искать работу где-нибудь в другом месте!
– О-она уехала с Джонатаном Хелприном в деревню Блэкбрай. Она надела мое рабочее платье. И сказала, что ваша жизнь в опа…
Годрик отпустил ее.
– Замолчи! – Он обернулся к остальным, ища дворецкого. – Симкинс! Прикажи конюхам запрячь трех лошадей. Чарльз! Седрик!
Те выбежали из комнат, в которых искали Эмили.
Его светлость направился к двери.
– Она уехала в деревню Блэкбрай. Мы отправляемся немедленно. Если приложим усилия, то будем там через час. – Годрик запрыгнул в седло. – Я снова напал на твой след, лисенок. – Он собирался в последний раз поймать Эмили Парр, больше она не сбежит от него.
Джонатан попятился, схватившись за челюсть, а герцог ворвался в комнату.
Эмили спрыгнула с кровати, осознав, что может подумать Годрик, увидев ее плачущую в нижнем белье и полураздетого Джонатана.
– Что ты с ней сделал, негодяй?! – Его светлость набросился на парня.
Джонатан поднял руки.
– Ничего! Я ничего не сделал, клянусь!
Годрик нанес еще один сильный удар, и этого было достаточно.
Джонатан упал на пол без сознания.
Пенелопа зарычала на Годрика и неожиданно бросилась на его ботфорты, когда он повернулся к Эмили. Маленькая борзая была полна решимости защищать свою хозяйку.
В комнату забежали Седрик и Чарльз. Их лица посветлели от облегчения.
– Эмили, слава Богу, мы нашли тебя! – сказал Седрик.
– Подождите снаружи и заберите с собой этого мерзкого борзого, а также Пенелопу.
Седрик поднял щенка, в то время как Чарльз волок из комнаты лакея.
Годрик захлопнул за ними дверь, закрыл на замок и повернулся лицом к девушке. По его одежде стекала вода, а темные волосы закудрявились у воротника.
Весь мир замер. В далеком космосе мигали звезды, ветер и дождь снаружи превратились в туман. Появившись из темноты, Годрик был ее маяком, ее укрытием от бури.
Эмили осознала, что никогда не смогла бы без него и что никогда больше его не оставит. Без него она бы увяла в тени своего настоящего «я». Этот процесс уже начался, пока он не нашел ее.
Девушка сдерживала рыдания.
Но ведь она бросила его. Пусть у нее были на то свои причины и она руководствовалась любовью, теперь он не простит ее, возможно, никогда не простит. Боль в его глазах показывала, чего ему стоил ее побег.
Все, что ей нужно было сделать, – это объяснить. Он бы выслушал и, вероятно, если бы ей повезло, простил бы ее. Он просто обязан был поступить так, если бы узнал о том, что ей рассказала Эванджелина.
Годрик снял плащ, пиджак и рубашку, глубоко и медленно вздохнул и подошел к ней. Сердце Эмили забилось быстрее. Она видела в его глазах животную страсть и знала, что ее собственный взгляд отвечал на это тем же.
Не раздумывая ни секунды, Эмили бросилась в объятия мужчины, крепко прижавшись к нему и обвив руками его шею. Между тем он не обнял ее в ответ. Его руки были опущены. Он был сдержан, суров и ужасно холоден.
– Годрик, я так рада, что ты здесь, но…
Он, убрав ее руки со своей шеи, решительно отстранился от нее, расстояние между ними было огромным как океан, темный и бездонный. Ей нужно все объяснить. Ничего другого не оставалось.
– Тебе не следовало приезжать. Я не смогу тебя защитить.
– Ничего… не… говори.
Подобно кролику, загипнотизированному взглядом змеи, Эмили стояла словно зачарованная, не в силах пошевелиться. Он прижал ее плечи к стене.
