– Вы слишком торопитесь, – сказала Лена, отводя его руку.
– Конечно, – поддержала её Рая, – кто же так просит женщину! Ты на колени встань, как передо мной.
– Я так и сделаю, но не здесь и не сейчас, – сказал Вася и посмотрел на Раю, – я ведь пришёл, чтобы проститься с вами и пожелать вам счастливого пути. – Он разлил вино и поднял рюмку. – Давайте выпьем за то чтобы чужая земля оказалась к вам милостивой, чтобы вам на ней было хорошо, чтобы живя там, вы не забывали своих друзей и хоть иногда писали мне, – а когда все выпили, добавил, – и вот ещё что, Боря, ты сам с картинами ничего не делай. Свяжись со Стивом, он тебе поможет.
– Ладно.
– Мне пора, – сказала Лена, поставив рюмку на стол.
Она поцеловала Раю и повернулась к Боре. Он прижал её к себе, поцеловал и продолжал держать в объятиях значительно дольше, чем позволяли приличия.
– Эй, эй, не увлекайся, – сказал Горюнов, похлопав его по плечу. Борис нехотя отпустил свою бывшую учительницу. Вася крепко пожал ему руку и подошёл к Рае. Она бросилась ему на шею, обняла и долго не выпускала из своих объятий.
– Эй, эй, не увлекайся, – похлопал её по плечу Борис.
XXVI
На следующий день приехал Саша и сказал, что машина готова и теперь её можно продавать даже патриарху всея Руси.
– Вовремя, – ответил Боря, – наверняка в ближайшее время заявится Никодим.
– Чего ты с ним так носишься, плюнь ты на него, ведь он хочет тебя надуть.
– Хотел, потому что деньги уже у Фимы, а мне они нужны позарез. У меня же ничего нет, я в Штаты приеду голый, босый и практически без языка; даже милостыни толком попросить не сумею.
– Я могу тебе одолжить тысяч десять.
– Зачем, здесь я их потратить не успею, а туда рубли брать бессмысленно, они неконвертируемы.
– Рубли нет, а червонцы – да. Благодаря Слепачёву поток туристов в Союз увеличился, а советских денег в банках Запада нет и для того, чтобы удовлетворить спрос, австрийцы меняют наши червонцы на свои марки. Так что ты вполне можешь взять тысячу червонцев, они в подкладке пиджака просто спрячутся.
– А как я тебе их верну? Это ведь стоимость машины!
– Вот приеду к вам в гости и вернёшь.
– Ты же не собираешься.
– Ну, значит, оставишь себе, откроешь филиал моей компании в Штатах, а доходы будешь перечислять в Швейцарский банк на моё имя.
– А если филиал прогорит?
– Значит так и будет. Я вам с Раей готов помочь только за то, что вы наплевали в рожу этим мерзавцам.
К «этим мерзавцам» он относил очень широкий круг своих сограждан, начиная от взяточника-водопроводчика, кончая членами правительства.
– Нет, Саш, спасибо.
– Как хочешь, но когда вы уедете, я подготовлю сюрприз будущему хозяину этой квартиры.
– Не надо. Я ему должен быть благодарен, ведь, наверное, он и устроил мне отъезд.
– Вот я его и отблагодарю.
– Как?
– Куплю несколько килограммов шурупов, завинчу их в паркет и пооткусываю шляпки. Или поставлю медвежий капкан у входа. А то просто скажу своим ребятам, они найдут что сделать. У них фантазия хорошая, для Первого секретаря района они постараются. А за тёщу не беспокойся, я буду её навещать. Может, вообще к ней на время переселюсь.
Только теперь Боря подумал, что после его отъезда здесь будет прописана лишь Нина Михайловна, а властьимущие за такую квартиру вполне могут устроить ей несчастный случай со смертельным исходом.
– Спасибо, Саш.
– Ладно, чего там, станешь миллионером, вернёшь с процентами.
Простившись с Коганом, Саша поехал к Муханову. Володя лежал в кровати, весь покрытый синяками.
– Что с тобой?
– Морду набили.
– За что?
– Я не хотел свой бизнес Алкиному хахалю отдавать.
– Что же ты теперь делать будешь?
– Ничего. Я с ними бороться не могу, это мафия.
– Ты их знаешь?
– Точно сказать трудно, но, наверное, это люди Кротова.
– Кто это такой?
– Инструктор по вопросам физкультуры и спорта при райкоме. Скорее всего начальник зондеркоманды Артамонова.
– Ты в курсе, почему Поланскую не выпускают?
– У Артамонова были какие-то стычки с начальником ОВИРа.
– Как ты думаешь, ей что-нибудь угрожает?
Володя пожал плечами.
– Сколько у Кротова людей?
– Я встретился только с одним и мне, как видишь, хватило.
– Ты его раньше видел?
– Нет.
– Хочешь отдать ему долг?
В глазах Муханова мелькнуло что-то очень нехорошее.
На следующее утро в квартире Бориса появился Кротов. Физиономия у него была распухшая и большие чёрные очки не могли скрыть синяков. Он принёс всю аппаратуру, аккуратно установил её на прежнее место и извинился, что забрал её раньше времени. Потом подсоединил видик, включил телевизор, проверил, как всё работает и, вежливо попрощавшись, вышел.
* * *
Никодим пришёл после обеда. Поздоровавшись, он сказал, что все неприятности произошли из-за главного бухгалтера представительства русской православной церкви в США, отца Рабиновича. Это именно он так долго морочил всем голову, а когда его начали проверять и обнаружили крупную недостачу, он исчез вместе с казной. По счастливой случайности его, Никодима, деньги не попали в лапы вора. Более того, теперь они уже у адресата и Боря может убедиться в этом, если позвонит своему родственнику.
– Я знаю, – сказал Боря поморщившись. Ему очень не понравилась шутка про отца Рабиновича, – мой брат сам вчера звонил, но вы так долго морочили мне голову, что я уже не хочу продавать вам машину.
– Так никому другому вы её всё равно продать не успеете.
– Не успею, так оставлю другу. Он, правда, атеист, сидел в тюрьме, и по пьянке иногда богохульничает, но человек порядочный и никогда не пытался меня кинуть.
– Никогда, – подтвердил Саша.
– Тогда верните мне деньги, – потребовал Никодим.
– Какие деньги? – Саша подошёл к священнику и посмотрел на него сверху вниз.
– Мои, – ответил Никодим побледнев.
– Не знаю никаких денег, – сказал Саша, продолжая двигаться вперёд и подталкивая Никодима к двери.
– Подожди, Саш, ладно, – сказал Борис, – чёрт с ним, пусть его Бог накажет, отдам я ему машину.
– Ну и зря. Ведь из-за таких как он, такие как ты укрепляются в своём неверии.
– Поехали, – сказал Боря священнику.
