Карл действительно даровал часть аварских сокровищ Римско-католической церкви, хотя менее значимые предметы великого «аварского клада», захваченного войсками Карла Великого, были, похоже, переплавлены все в тот же драгоценный металл. Аварский золотой сосуд с воином того периода ныне выставлен в Венском музее истории искусств. Изображенная на нем фигура, именуемая «Князем-триумфатором» (он же «Всадник с Востока»), представляет собой конника в тяжелой кольчуге и шлеме, напоминающих персидские доспехи. Лицо воина, по описанию, являет собой смесь европеоидных и монголоидных черт, а семенящий рядом с лошадью пленник, которого он волочит за волосы, лицом скорее европеец. Европейские черты имеет и отрубленная голова, притороченная к седлу победоносного всадника.
Старотюркские письмена на донце аварского сосуда, которые Зигвульф якобы затрудняется прочесть, использовались аварами в конце VIII века. По форме и стилю они удивительно напоминают футарк, руническую письменность Северной Европы, и некоторыми историками подаются как «руны», но большинство ученых считает, что они получили развитие в Центральной Азии, так что никакой связи между этими двумя алфавитами не существует.
Полукочевой народ аваров являет собой одну из величайших загадок в истории Центральной Европы. На протяжении двух с половиной веков их каганат (союз племен) главенствовал над большей частью Дунайского бассейна, не создав, однако, четких государственных образований. Не дошло до нас и их письменных хроник. Даже точное местонахождение их оплота – знаменитого Хринга с его огромным деревянным палисадом – толком не известно.
То немногое, что известно о жизни и быте аваров, происходит в основном из археологических раскопок их захоронений, где ученые до сих пор находят скелеты, конскую упряжь, оружие и нехитрую домашнюю утварь. Вносят лепту и свидетельства византийских летописцев, приводящих описания опустошительных набегов аваров на земли приграничья, а также их постоянную угрозу Константинополю. Распался Аварский каганат с поразительной быстротой, канув на протяжении всего лишь одного поколения – настолько быстро и бесследно, что в русских летописях есть даже строки, наглядно иллюстрирующие столь стремительный и полный уход в небытие: «Погибоша аки обри, их же несть племени ни наследка»[33].
