Хижняк понимал, что рискует. Он доверял Неверову в этой истории не больше, чем остальным. Тем не менее слова Хантера сможет подтвердить или опровергнуть только Неверов. У Виктора просто не было другой возможности. Конечно, он мог ее найти, но для этого нужно кое-что еще, чего у Хижняка тоже не хватало, – время. Нужно вытаскивать Марину, на это оставалось меньше суток. Продолжать убеждать Логинова, что до сих пор не вернулся в Киев, глупо и даже опасно. Понимая, что Марина – рычаг давления на Виктора, он может это давление усилить. А уж Марина ко всем этим делам точно не причастна…
– Ладно, говори. – Неверов вздохнул. – То пропадаешь, то пишешь какие-то письма, то снова исчезаешь, теперь вот опять…
– Привез? – снова прервал его Хижняк.
Вместо ответа Неверов достал из внутреннего кармана пиджака диск в квадратном бумажном конвертике, протянул Виктору. Тот взял, сунул в карман куртки, сказал:
– По оперативным данным, кино может быть липовым.
– То есть?
– Шняга все это, Неверов. Разводка, как тебе еще втолковать? Короче, надо, чтобы ты до завтра, до утра, через своих яйцеголовых очкариков-спецов узнал, монтаж это или все-таки реальная картинка.
– Подожди. – Теперь Неверов попытался собрать мысли в кучу. – Ты хочешь сказать, что видео с камеры наблюдения, на котором видно, как Антон Хантер опускает в урну взрывчатку, – фальшивое?
– Где-то так. – Хижняк повел плечами. – Во всяком случае, это вполне может быть самоделка.
– У меня не оригинал. Такая же копия, как я сделал тебе…
– Неверов, я не очень-то сильно подкован технически. Но ты сам мне сказал: видео прислали тебе файлом по электронной почте. Насколько я во всем этом разбираюсь, видео сначала записалось на камеру наблюдения, и это – цифровая запись. Потом ее списали на компьютер, сделали соответствующий файл. А потом этот файл, один в один, переслали сюда, тебе. Так что, по сути, у тебя такой же оригинал, как и у твоих московских друзей. И с ним можно работать. Скажи, если здесь имеет место монтаж, это же можно увидеть?
Неверов задумчиво потер пальцем переносицу.
– Я, вообще-то, тоже не сильный технарь. Хотя, ты сам знаешь, долгое время имел дело с охранными системами. Так что, думаю, если ты прав и нам прислали липовое видео, на этой копии можно все разобрать. Непонятно только, почему ты вдруг объявился, да еще с такими подозрениями. Ты, вообще, где пропадал?
Хижняк не спешил с ответом. Ему вдруг пришла в голову мысль, от которой по телу пробежала легкая дрожь.
– Слушай сюда, Неверов, – проговорил он. – Когда я получу от тебя ответ и закончу все свои более важные дела, может быть, кое-что расскажу. Если будешь хорошо себя вести…
– Не наглей, Виктор, мне надоели твои штучки.
– Ты еще всех штучек не видел. Значит, так: я параллельно отдам вот эту копию своим ребятам. Которым я доверяю больше, чем тебе.
Он блефовал, надеясь, что Неверов все-таки допускает наличие у него альтернативных возможностей, ведь от Хижняка, как известно, всего можно ожидать.
– Зачем же ты…
– Затем! Если мне выдадут одинаковый результат, тогда я приму одно решение. Если же твой результат будет отличаться от того, что мне скажут мои спецы, мало не покажется тебе , Неверов. Тебе лично! Потому что я тебе, Неверов, не доверяю.
– Тогда для чего…
– Чтобы проверить! – В голосе Виктора звучали победные нотки. – Так что или сразу соври мне, или докажи, что не заодно с теми, кто сварганил липу.
– Если диск – липа.
– Если диск – липа. – Хижняк согласно кивнул и вышел наружу, даже не махнув на прощание рукой.
Конечно, у него не было таких возможностей. Вернее, он не успевал раскрутиться и найти их за такой короткий срок. Однако, подумав вдруг, что Неверов тоже может иметь к фальшивому диску прямое отношение, решил подстраховаться.
Теперь у него больше шансов получить от Неверова правдивый ответ.
Поверив в наличие альтернативных экспертов, – а зная Хижняка, такое вполне можно допустить! – он много раз подумает, прежде чем соврать.
Виктор вернулся на квартиру к пленнику только после того, как больше часа покатался по городу, проверяя, не сел ли кто-нибудь ему на «хвост», сводил Хантера в уборную, покормил. Потом они вместе просмотрели на ноутбуке пленника добытое видео, прокрутили небольшой фрагмент несколько раз. После Хижняк внимательно выслушал аргументы, приводимые Хантером в пользу того, что картинка фальшивая. Но, сделав свои выводы, ничего пленнику не сказал. Забрал ноутбук, оставил Хантера одного с включенным телевизором, уединился в кухне.
Ему не хотелось поддерживать необязательный разговор с временным союзником. Так же, как он не собирался оставлять Хантера без присмотра, пусть даже тот и держался нормально, можно даже сказать, дружелюбно.
Ночь Виктор провел, расположившись прямо на полу в кухне; его пленник, которого никак не получалось приковать ближе к дивану, тоже просидел до утра, прислонившись к стене и дремля в такой позе. А утром, включив телефон, Хижняк позвонил Неверову.
Выслушал короткий ответ.
И прервал словесный водопад простым нажатием кнопки, отключившись и завершив разговор.
Потом прошел в комнату, где давно проснувшийся Хантер с ленивой обреченностью смотрел телевизор, и сообщил пленнику:
– Тебе повезло. Ты детей не убивал.
И добавил про себя: «Зато теперь я знаю, кому очень не повезло».
5
Они держали пленницу за городом, на окраине курортного Ворзеля.
Окончательно определившись, как действовать дальше и поставить точку в этой истории, Виктор через час после разговора с Неверовым позвонил Марине, услышал ее ровный, спокойный голос и, давно зная свою женщину, понял – она не играет, не сдерживается. Все на самом деле хорошо, никакого дискомфорта, кроме, понятно, ограничения свободы, она пока не испытывает. Хижняк нарочно не попросил ее передать трубку Логинову сразу, какое-то время поговорил с ней сам – пусть те, кто сидит рядом и слушают, увидят и поймут: на них обратят внимание тогда, когда они сами того заслужат. Наконец, услышав в трубке голос Логинова, Виктор коротко поставил его в известность:
– Я в Киеве. Куда приезжать?
– Прямо так сразу? Хижняк, а давай…
– Давай без «давай», Коля! – позволил он себе рявкнуть в трубку. – Вот давай без ваших «давай», ладно? У вас моя женщина, я хочу ее забрать! Все, говори место!
– И время?
– Нет, на надо время! Время я знаю – СЕЙЧАС, Коля! Другого времени просто не будет!
– По-моему, ты не в том положении, чтобы ставить условия…
– А по-моему, теперь ты о своем положении должен думать!
