Утром Хелен первым делом позвонила Саре. Сестра не ответила. И когда пришла Белинда, Хелен была почти на взводе. Сейчас она направлялась к дому матери, чтобы разобраться с Сарой раз и навсегда.
Если она вообще доберется туда сегодня!
Она с силой надавила на клаксон.
Когда она подъехала к дому матери и остановилась у колымаги Джона Квигли, которая только по недоразумению могла называться машиной, ее терпению настал конец. Хелен вышла из машины, со злостью хлопнула дверцей и решительно зашагала к дому. Она попробовала открыть дверь своим ключом, но выяснилось, что та закрыта на цепочку.
Она позвонила.
Из-за двери донесся яростный лай. Снова надавив большим пальцем на кнопку звонка, она не отпускала ее секунд десять, не меньше. Минуту спустя за толстым непрозрачным стеклом ей почудилось какое-то движение.
— Сара, это Хелен! Я знаю, ты дома! Открой, нам надо поговорить!
— Хелен, не могла бы ты приехать попозже?
— Попозже? Нет, не могла бы! — Хелен гневно забарабанила в дверь. — Открывай сейчас же!
Наконец цепочка звякнула.
— Ты о чем думаешь? Почему не берешь трубку? Мать всю ночь не спала — бродила по дому! Я не собираюсь тут с тобой шутки шутить. Я… О господи! — вскрикнула Хелен, войдя в холл. — Что с тобой?
Глаза у Сары заплыли, нос был разбит, левая сторона лица превратилась в один большой сплошной синяк. Хелен подошла к ней и подняла руку.
— Нет! — Сара развернулась и поплелась в кухню.
Хелен прошла следом.
— Что все-таки с тобой случилось?
— На меня напали…
— Напали?
— Избили…
— Избили?
— Ты так и будешь повторять за мной? — Сара налила в чайник воду и включила его.
У нее все болело. Она боялась, что нос сломан, и чувствовала, как шатается один задний зуб. Накануне она выпила несколько таблеток снотворного, которое принимала мать, и сразу провалилась в тяжелый сон, не обращая внимания на Сумо, растянувшегося поперек ее кровати. Теперь, в холодном свете зимнего дня, ее мутило при воспоминании о вчерашнем.
Для полного счастья ей только не хватало вступить в перепалку с Хелен.
— Сара, ты можешь объяснить, что происходит?
— Я же сказала: меня избили.
— В полицию заявила?
— Нет.
— Какого черта? Почему?
— Не кричи.
Хелен поставила сумочку и провела рукой по волосам.
— Я не знаю, что я сделаю с тобой, просто не знаю!
Сара достала две кружки и насыпала в них кофе.
— Кто сказал, что ты должна что-то делать со мной? Хелен, я взрослый человек. Не надо со мной ничего делать.
— Сара, я переживаю за тебя! Ты живешь какой-то безумной жизнью — постоянно рискуешь, подвергаешь себя опасности. Хватит издеваться над собой! Хватит издеваться над нами — мы все-таки твоя семья!
Сара достала из холодильника молоко. Руки у нее тряслись, и унять их никак не получалось. И голова снова начала раскалываться.
Надо сосредоточиться на кофе…
— Где это случилось?
— Что?
— Где тебя избили?
— У дороги, рядом с бульваром.
— Когда?
— Вчера вечером. Слушай, Хелен… что ты делаешь?
Хелен вынимала из сумки мобильник.
— Я делаю то, чего ты не сделала: звоню в полицию.
— Хелен, нет!
Хелен остановилась:
— Да почему?
— Говорю же тебе: не впутывай их в это дело.
— Сара, что происходит?
— Ничего, просто я… я просто…
Но ей не пришлось выдумывать, почему не надо звонить в полицию. Ее собственное тело помогло ей: она потеряла сознание.
48
Беспокойно оглядываясь, Джон торопливо вышел из зала прибытия.
— Джон, я здесь!
Он повернулся и заметил у перил Хелен. На ней было кашемировое пальто. Без особой радости она помахала ему рукой. Он подошел к ней:
— Спасибо, что встретили.
— Она очень просила.
— Как она?
— Пока что неважно. Перелом носа и, видимо, сотрясение мозга.
Такой новости Джон не ожидал.
— Личность напавшего установили?
Хелен отрицательно покачала головой:
— Она говорит, что не помнит, как он выглядел. В любом случае было темно.
— Темно?
— Да врет она все, я же знаю! Полицейским она что-то говорила про паб. Кажется, «Несбитс»…
— Этого только не хватало! — Джон перебросил сумку через плечо и вместе с Хелен вышел из дверей к парковке. — Я же ей говорил, сколько раз говорил ей, чтоб она не совалась туда!
Хелен смотрела на него с еле скрываемым отвращением:
— Ну да, а она взяла и сунулась, и вот результат. Опять она в больнице!
— Хелен, не говорите со мной так, будто я не переживаю за нее!
— Раньше надо было переживать!
Джон резко остановился. Его отпустили из участка в половине четвертого утра: он всю ночь давал показания. И когда он наконец дотащился до отеля, то не раздеваясь рухнул на постель и уснул замертво. Звонок от Хелен, которая сообщила ему, что Сара в больнице и что она сама заберет его из аэропорта, еще больше взвинтил его. Он был грязный, небритый и заводился с полоборота.
Джон швырнул свою сумку на асфальт с такой силой, что Хелен даже подскочила.
— Хватит! — Его указательный палец оказался всего в нескольких дюймах от ее лица. — Я вам не нравлюсь и никогда не буду нравиться. Ну и прекрасно. Мне плевать, что вы там думаете. Но зарубите себе на носу: ваша сестра значит для меня гораздо больше, чем вы в состоянии представить себе.
— Оно и видно!
Джон стиснул зубы, но промолчал. Хелен все-таки Сарина сестра, и вполне понятно, что она расстроена и злится на весь белый свет.
— Хелен, я не хочу ссориться с вами.
Расправив плечи, Хелен пошла дальше. Джон подобрал сумку и догнал ее.
— Кто такой Уилли Стонтон? — в конце концов прервала молчание Хелен.
— Это тот, кто, вероятно, продал Кэти Джонс оружие, которое нашли при ней. Сара хотела проверить эту версию, но я взял с нее слово, что она дождется меня.
— Сара упертая.
— Вы хотели сказать «упрямая».
— Знаете, у меня для вас еще одна плохая новость, — сказала Хелен.
