— Я обязательно помогу им. Брайан останется здесь, пока не поправится, но Нилл и остальные должны отправиться в Данун, чтобы ответить на выдвинутые против них обвинения.
Грудь ее сдавило так сильно, что Катрина была не в состоянии дышать.
— Ты поможешь, передав их в руки палача? Господи Боже, Джейми, их казнят!
Он посмотрел ей в глаза.
— Я уже говорил тебе, кузен обещал поступить с ними справедливо — и снисходительно.
— Я уже слышала об обещаниях Аргайлла, — с насмешкой сказала Катрина. — Он поступит с ними так же справедливо, как с Аласдэром Макгрегором?
Джейми схватил ее за руку и, подняв с кресла, крепко прижал к себе. Она чувствовала, как напряжены его мускулы. Лицо его потемнело от едва сдерживаемой ярости.
— Черт тебя возьми, Катрина! Ты же знаешь, что я не имел к этому отношения.
— В самом деле? — Она отвернулась, отказываясь смотреть на него. — Я больше уже ни в чем не уверена.
Джейми молчал, но она видела, как яростно бьется пульс у него на шее, и поняла, что он кипит от гнева. Но ей было все равно. Ей хотелось, чтобы он почувствовал ту же боль и ощущение предательства, что и она.
Он произнес тихо и угрожающе:
— Однажды я уже предупредил тебя, чтобы ты не вмешивалась в дела, связанные с моим долгом.
Катрина вспомнила — когда он отправил в темницу воинов ее отца.
— Это было совсем другое.
— В самом деле? Ты сказала, что доверяешь мне. Мне кажется, всего несколько часов назад ты даже заявила, что любишь меня.
— Все не так просто.
Он взял ее за подбородок и заглянул в глаза.
— Нельзя любить вполсилы. Здесь все или ничего. Или ты доверяешь мне — и моим решениям, — или нет.
Он просил слишком многого. Слезы жгли ей глаза.
— Откуда тебе знать? Ты не нуждаешься ни в ком. Что ты знаешь о любви?
— Достаточно много. — Его голос хлестнул ее как удар кнута. — Хотя сейчас я предпочел бы не знать.
Сердце в ее груди замерло и сразу же понеслось вскачь. Она вглядывалась в его лицо, стараясь отыскать трещину в этой непроницаемой скале.
— Что ты сказал?
— Проклятие, Катрина, разве ты не знаешь, как сильно я тебя люблю? Так сильно, что готов сделать ради тебя почти все.
На мгновение душа ее переполнилась радостью. «Он меня любит!» Ей так хотелось услышать эти слова…
Но она полагала, что все произойдет совсем не так. Когда они признаются друг другу в любви, все будет безупречно — наступит момент беспримерной близости и единения. Она никак не предполагала, что это только усилит ее неуверенность. Не ожидала она и того, что эти долгожданные слова будут сказаны в порыве ярости и разочарования.
Скорее это смахивало на судебное разбирательство.
Сдержав слезы, Катрина отвернулась, отстранившись от его ладони.
— Хотелось бы мне в это верить.
— Не сомневайся. — Он осторожно осмотрел повязку на шее, убедившись, что рана не кровоточит. — Знаешь, что я почувствовал, увидев тебя с клинком у горла? Я в жизни никогда не испытывал подобного ужаса. Я мог тебя потерять.
— Пустяки, — успокоила она. — Всего лишь легкая царапина.
Он сурово сжал губы.
— Я не должен был разрешать тебе идти с нами. Это было слишком опасно.
— Мне нужно было оставаться там. Нужно было объяснить.
— Твои братья поймут. Я твердо уверен, что все обернется к лучшему.
Катрина упрямо вздернула подбородок.
— Я не разделяю твоей уверенности. Жизнь моих братьев в опасности. — Голос ее был полон мольбы. — Они только что вернулись ко мне. Пожалуйста, не отнимай их у меня снова.
— Я не отнимаю их у тебя, — ответил он с неистощимым терпением, произнося каждое слово с подчеркнутой отчетливостью. Было ясно, что он уже дошел до предела и еле сдерживался. — Я стараюсь защитить их.
— Как? — с недоверием воскликнула Катрина. — Взяв под стражу?
— Пока они под моим надзором, Колин ничего не сможет с ними сделать. Если мне удастся добиться их оправдания и восстановить их доброе имя, они навсегда избавятся от его притязаний. Твой брат и его воины вне закона. Они не могут просто так оставаться здесь. В конце концов им придется ответить за свои поступки.
Катрине казалось, что она бьется головой о твердую скалу. Закон. Долг. Всегда одно и то же.
— Значит, только это имеет для тебя значение? Закон? — Она решительно встретила взгляд мужа, зная, откуда пошла его твердая приверженность закону и порядку. — Не старайся погубить моего брата, чтобы стереть память о своем.
При упоминании о Дункане Джейми вздрогнул. Глаза его вспыхнули, и Катрина испугалась, что зашла слишком далеко.
— Ты понятия не имеешь, что произошло с Дунканом. Мой брат не имеет никакого отношения к тому, что происходит сейчас. Речь идет только о твоих братьях. Я думал, ты хочешь, чтобы Аског возвратили Ниллу.
— Я очень этого хочу.
— Чтобы добиться этого, понадобится помощь моего кузена.
Катрина не хотела ничего слушать — даже если в этом была доля правды.
Джейми впился в нее взглядом.
— Я прошу тебя доверять мне. Если бы это было так просто!
— Тебе я доверяю. Но я не доверяю твоему кузену. После того как он поступил с тобой, я вообще не понимаю, как ты можешь ему верить. Боже милостивый. Что, если ты ошибаешься?
— Я не ошибаюсь.
Катрина слышала непоколебимую уверенность в голосе мужа, но этого было недостаточно.
— Все равно я не хочу рисковать.
Стальной взгляд его серо-голубых глаз горел непреклонностью.
— Боюсь, в данном случае не тебе принимать решение.
Джейми знал, что его слова прозвучали резко, но нужно было, чтобы жена поняла. Катрина теряла рассудительность, когда дело касалось Аскога, что вполне можно было понять. Но раз уж она согласилась быть его женой, ей следовало примириться с его преданностью кузену.
Что еще мог сделать Джейми, чтобы доказать свою порядочность? Он сказал, что любит ее, но, похоже, это не тронуло ее сердце.
Хоть Джейми и был уверен, что поступает правильно, он не остался глух к искренней просьбе жены. Он просто не знал, как лучше ей объяснить.
— Пожалуйста, — с мольбой сказала Катрина. — Если я тебе небезразлична, не делай этого.
У Джейми перевернулось сердце. Желание утешить, порадовать ее стало почти непреодолимым.
Катрина прильнула к нему теснее. Прикосновение ее грудей распаляло и без того уже терзавшую его жажду — кровь давно кипела как из-за их спора, так и из-за страха, который он испытал, едва не потеряв ее в пещере. Желание охватило его подобно пожару, тело пылало, словно его пожирал огонь. Джейми поборол побуждение закончить беседу самым первобытным способом, потому что знал, что это не решит дела. Но ему чертовски этого хотелось!
