Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 86
– В смысле, не боюсь ли я умереть от бомбы? Нет, наверное. Во-первых, я не могу понять, с каких это чудес объявили тревогу – погода нелетная. К тому же если ты спокойно идешь рядом, то это значит, что нам ничего не угрожает. Пока…
Орлов засмеялся.
– Что-то не так? – Севка остановился и повернулся к Орлову.
Лица того не было видно – просто темный силуэт на светлом фоне стены.
– Я не могу видеть, что ждет тебя или меня сейчас. Не исключено, что через минуту из-за поворота выскочит машина с потушенными фарами и наше замечательное приключение закончится. Есть только одно место, из которого я могу видеть прошлое и сравнивать возникающие варианты. И это место в будущем. И я – не там. А в тот момент, когда я был там, нас с тобой здесь еще не было. Были два варианта развития событий… Как минеральная вода – с газом или без. И мне пришлось искать вариант. Вычислять, как можно устранить газ из нашей истории. И ничего другого, кроме как использовать тебя и старые связи, в голову не пришло. И теперь придется доигрывать эту партию вслепую…
Сзади послышался звук автомобильного мотора. Орлов отступил в сторону и потащил за собой Севку.
– Вот, кстати, подтверждение моих слов, – сказал Орлов, когда грузовик проехал мимо.
«Только трое, – подумал Севка. – Странно, что их только трое». Три человека, которые могут путешествовать… далось ему это путешествие! Трое, способных перемещаться во времени и влиять на историю. Севке всегда казалось, что за такими глобальными возможностями должны стоять какие-то мощные структуры – институты, тайные организации, нечто величественное, с тысячелетними традициями, опытом работы, сетью агентуры, технической базой… А вместо этого трое, которые сами играют роль гопников, сами отправляются под пули, сами пытаются найти способы и варианты…
– Это ваша первая операция? – спросил Севка тихо-тихо. – Самая первая?
– Первая, – так же тихо ответил Орлов. – И поэтому я решил с тобой переговорить без свидетелей… Мне нужен будет человек, который…
– Четвертый?
– Четвертый. И пятый. И шестой. Я бы все отдал, чтобы привлечь старика и Женьку к работе. Но сейчас я говорю с тобой.
– Давай поговорим после операции, – предложил Севка. – Ты отправишь меня домой, там мы посидим, покалякаем о делах наших скорбных…
Севка ожидал, что Орлов станет спорить, уговаривать, но тот не ответил. Достал папиросу, спички, прикурил.
– Я что-то не так сказал?
– Я могу переправить тебя прямо сейчас. В такое место, в котором тебе не будут угрожать временные парадоксы… – сказал Орлов.
– Ты имеешь в виду, что в случае неудачи я просто исчезну?
– Не исключено.
– Но и ты…
– Не знаю. Я ушел из обычного течения времени до этой развилки. Поэтому, надеюсь, меня изменение не коснется. Чалый… Чалый родился позже. Это, кстати, он тебя выбрал. Его я бы отправил… и отправлю, наверное, если Евгений даст людей и снаряжение.
– Даже так? – Севка посмотрел по сторонам, словно надеясь что-то рассмотреть. – Все так серьезно?
– Я не знаю. – Теперь в голосе Орлова проскользнула беспомощность. – Может, все гораздо серьезнее. Может, все намного проще. Я – не знаю. Лучше, наверное, было бы выждать, поискать новую возможность. Вдруг до того момента, когда возможность остановить залп исчезнет, появится вариант… откроется воронка возле этого чертова капитана Сличенко до того, как он связал в кучу свои установки и склад, на котором хранятся снаряды «МХ-13»… И достаточно будет просто всадить ему пулю в сердце в тридцать восьмом или прирезать где-то под Минском, когда он выходил из окружения… Не исключено, что уже сейчас такая воронка открылась. Но не исключено также, что вначале произойдет изменение, а потом уж… И я не знаю, как потом все это будет выглядеть. Не знаю…
– Почему? Пусть тут все накроется, ты выждешь немного, появится воронка, о которой ты говорил только что, ты отправишься туда и грохнешь этого капитана… И мир, течение истории возродится, как феникс из пепла.
– Или не возродится, – сказал Орлов. – Я не знаю, как все будет происходить на самом деле. И спросить мне не у кого…
– У того спроси, кто тебя забрал… В двадцать первом, если правильно понял?
– В двадцать первом. Я как последний дурак позволил Женьке Карелину загнать меня в рощу. Патроны заканчивались, а люди у него – нет. И мне стало так тоскливо… Как мне стало тоскливо! И тут – внезапное предложение. Совсем неожиданное. Только что я сидел в одиночестве под березой и грустно смотрел в дуло своего «маузера», пытаясь разглядеть последнюю пулю, как вдруг кто-то хлопнул меня по плечу, увернулся от этой моей последней пули и предложил мне жизнь. Нужно было только сказать «да» и сделать всего один шаг. Ты бы хоть на мгновение засомневался?
– Нет, наверное…
– Вот и я вскочил с криком «да-да-да-да» и шагнул вперед. Так все и началось. Ладно. – Орлов бросил окурок на мостовую, красный огонек прочертил дугу в темноту и разлетелся от удара о булыжник мелкими искрами. – Тебе пора.
– Но…
– Тебе пора, Сева. Тебя ждут. Если ты решил уйти прямо сейчас – пошли. Если тебе нужно подумать – до восемнадцатого еще море времени. Идешь сейчас?
Севка задумался.
Ему предложили гарантию. Ему предложили возможность существовать, даже если его мир рухнет. Изменится. Перестанет быть его миром. Он, Всеволод Александрович Залесский, останется жив.
Ведь его почти ничего не связывает с тем миром, если вдуматься. Друзей у него почти нет. Родственников – во всяком случае, тех, о которых он знает, – нет. Нет смысла, нет перспектив, нет надежды… И глупо было бы рисковать собой ради сохранения того мира. Настолько глупо, что каждый разумный человек не стал бы ни на секунду задумываться. Конечно, да, соглашаться. И немедленно. Потому что этот мир, эта октябрьская Москва, залитая страхом и темнотой, – тоже не его мир. Все вокруг ничуть не похоже на то, как он представлял по книгам и фильмам. Люди… Люди тоже не такие. Раньше Севка честно полагал, что люди, победившие в войне, – другие. Лучше, чем он, сильнее, чище. Они стояли насмерть, были готовы идти на жертвы, ни на секунду не сомневались в том, что победят… А оказалось, что это не так. Не так!
Там, возле дороги, когда пленные отказались от внезапно вернувшейся свободы, Севка впервые почувствовал себя обманутым, и чем дальше, тем больше он понимал, с ужасом чувствовал, что эти люди не могут выиграть такую войну. Просто не захотят. Не смогут собраться и выстоять. Он смотрел в глаза тех, кого люди комиссара отправляли в тыл к немцам, и не видел в них ничего, кроме тоски и страха. Не мог увидеть ничего, кроме бессилия перед неотвратимостью гибели. И никто даже не пытался скрыть этого – ни курсанты, ни инструкторы.
Да если бы любому из них предложили возможность уйти. Не сдаться в плен, нет, а просто уйти, исчезнуть, сохранить жизнь – каждый из них согласился бы, как сам Орлов в той роще в двадцать первом году.
Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 86
