этот мир для нападения на Сар, но потом что-то пошло не так, и вернуться домой они уже не смогли.
Доедая свою порцию, я с умилением смотрел на отошедшую к деревьям парочку. Наша переводчица явно питала нежные чувства к суровому лидеру отряда, причём Рададр отвечал ей взаимностью. Сейчас они держались за руки и о чём-то тихо беседовали, не слишком стесняясь посторонних. Как мне путано объяснила хоо-дши, теперь, когда Серая Тень совершил свой подвиг, он сможет назвать её своей лимиле перед старейшинами, что бы это ни значило. Любимая, жена, наложница? Скорее всего, что-то в этом роде. Что ж, оставалось только порадоваться за них. Мне же было о чём поразмыслить.
Хахэн. Она была последней из спасённых нами героев, и единственной из моего поредевшего отряда, кто не мог вернуться домой. Но если раньше шансы на выживание у неё были практически нулевыми, то теперь появилась хотя бы призрачная надежда.
Когда мохнатые влюблённые вернулись к костру, я подошёл к ним со своей просьбой.
— Рададр, ты говорил, что вы признаёте за собой долг жизни. Моя спутница Хахэн провалила прошлую миссию, и теперь не может вернуться в наш мир. Одной ей здесь не выжить. Вы сможете взять Хахэн с собой и обеспечить защиту?
Хоо-дши некоторое время совещались, причём в разговор включились остальные охотники. Наконец Элилиэ с важным видом провозгласила, распушив брови:
— Это решать старейшины, но долг жизни священный, они не мочь запрещать. Если запрещать, тогда заботиться Хахэн быть Терерт Чёрная Стрела! Пока он болеть, заботиться Серая Тень!
— А ваши боги? — вдруг забеспокоился я. Мало ли, как они это воспримут?
— Нет боги. Народ быть без боги.
У них нет богов? Это… открывало определённые возможности.
— Рададр, я — жрец земного бога Локи, покровителя воинов. Мы с тобой вместе бились против общего врага, и раз уж у тебя нет своего бога…
Предложить безымянному хоо-дши стать адептом Локи?
Да.
Четырёхрукий несколько мгновений задумчиво смотрел на меня, затем обсудил необычное предложение со своей избранницей. Наконец, он поднял правую верхнюю руку и сильно хлопнул меня по плечу, «дружелюбно» оскалившись.
— Это быть честь! — проговорил Серая Тень без помощи переводчика.
Безымянный хоо-дши принял ваше предложение.
Можно посвятить новых адептов: 0/10.
Вы выполнили личную цель, посвятив 10 адептов своему покровителю.
Отношение Локи улучшилось.
Локи: Я вижу, дела пошли на лад! Судя по тому, что ты не только жив, но и посвящаешь инопланетян в мои последователи, с этим Магнусом покончено? Я задал Супаю много неприятных вопросов, но он ушёл в отказ и утверждает, что не при делах. Кринжовая ситуация! Жду тебя в своём домене.
Мог бы, между прочим, проявить побольше заботы о своём жреце. Я поёжился от холодного ветра и вернулся к костру. Хахэн и Спайдергёрл жались друг к другу, и я обрадовал их последними новостями. А через минуту к нам подошли хоо-дши с деревянной чашей.
— Пить и веселиться! — объявила Элилиэ беспрекословным тоном. — Рададр совершить подвиг — веселиться. Ваши друзья уходить на небо — провожать. Пить!
Я не был уверен, что это хорошая идея, но Спайдергёрл, недолго думая, схватила чашу и сделала глоток. Судя по тому, как она закашлялась и выпучила глаза, в чаше был точно не яблочный фреш.
— Ничего себе… Крепкое…
Прежде чем я успел что-то сказать, Хахэн схватила сосуд и сделала пару глотков, после чего тоже закашлялась. Четырёхрукие разразились лающим смехом, мало сочетавшимся с их «кошачьей» внешностью. Гоблинская еда нас не убила, но насколько безвреден для человеческого организма хоо-дшитский алкоголь? Плевать! После того, как обе женщины его выпили, жрец Локи просто не мог упасть лицом в грязь и прослыть трезвенником. Я решительно протянул руку за чашей.
Пить и веселиться!
Глава 23
Анхель. Возвращение домой
Голова, бедная моя голова!
И где она была вчера⁈ Сначала меня оглушил Магнус, а потом я так наклюкался, что теперь с трудом вспоминал прошедшую ночь. Кажется, мы пели песни, причём каждый — на своём языке. Потом плясали вокруг костра. Причём Спайдергёрл, несмотря на вечернюю прохладу, сняла при этом куртку. И не только куртку…
Безумие, форменное безумие!
Прийти в себя мне не дали. Хоо-дши, несмотря на гулянку, всю ночь пристально вглядывались в полосу деревьев вокруг храма, и с утра пораньше спешили убраться отсюда как можно дальше. В целом, мне здесь тоже не нравилось, но вставать и куда-то идти было… непросто.
— Хаус… помоги!
Этот подлый тип смотрел на мои мучения с кривой ухмылкой и не спешил избавить от страданий.
— Извини, Анхель, но я только что снова потратил всю ману на Терерта.
Гадство!
Хахэн с позеленевшим лицом показалась из-за кустов, вытирая рот. Хаус осуждающе вздохнул и ушёл, махнув на нас рукой. Тоже мне, целитель! В это время рядом кто-то застонал, и Спайдергёрл с трудом села, обводя окрестности мутным взглядом. Девушке явно было немного не по себе.
— Эм-м-м… Не холодно?
Американка ойкнула и попыталась прикрыть грудь. Я повёл себя как джентльмен, то есть отвернулся и направился в ту сторону, откуда только что появилась Хахэн.
Ну зачем, зачем я столько пил⁈
Хоо-дши постоянно нас подгоняли, и пришлось поторапливаться, выслушивая едкие замечания Хауса. Он был единственным, кто вчера не участвовал во всеобщей пьянке. Вместо этого доктор уединился с трупом арахноида, который сумел отстоять у хоо-дши и не дал сжечь на костре. Наш внештатный патологоанатом занялся любимым делом: вскрытием и изучением внутренних органов инопланетного существа. Ну, каждый развлекается в силу своих вкусов, и сейчас я склонен был согласиться, что его хобби — не худший вариант… Потому что теперь голова у Хауса не болела. Как и у наших мохнатых собутыльников, несмотря на количестве выпитого пушистыми гуманоидами.
