Хотя сейчас это неважно. Важно совсем другое.
Всё это время мы пытались думать о ситуации с точки зрения Слепого Стрелка, ведь так? Некая неведомая сила, которая создает сигнатуру. А что если попробовать подумать с точки зрения самой сигнатуры, причем с точки зрения фрагментов, которые мы сейчас наблюдаем? Начать, вероятно, следует с того, что эти элементы — статичны, в отличие от Архэ, и от других элементов, которые тоже являются подвижными. Можно представить себе пространство, весьма большое, заселенное исключительно принцессами…
Берта усмехнулась. Забавно. Это могла бы получиться хорошая сказка, жаль, что девчонки выросли уже давно, а внуки и правнуки далеко. Но сказку, пожалуй, нужно будет запомнить, точнее, додумать, и сделать такой, чтобы детям было интересно. Нет, это не сейчас. Просто образ подходящий.
Итак, пространство. Лес, поля, реки, горы, море. И на некотором расстоянии друг от друга стоят замки, в которых живут принцессы. Один замок — одна принцесса. И каждая из них ждёт принца, и верит, что он за ней придёт. Замки стоят на хорошем удалении друг от друга, поэтому о существовании других принцесс можно только догадываться. Выходить из замка запрещено, таковы правила игры.
Что дальше?
Чем, если говорить уже серьезно, является для системы эта самая гипотетическая принцесса?
Если представить себе Стрелка как, например, нейрокомпьютер, то принцесса в этой схеме будет являться нейроном… хотя нет, неверно. Это было бы слишком просто. Принцесса, сидящая в замке, элемент программы, который взаимодействует с информационным потоком, которым является Архэ. Потому что её предназначение — это интегрировать в информационный поток некий новый элемент, который, после взаимодействия, сумеет повлиять на выполнение программы Архэ в дальнейшем. На словах всё, конечно, выглядит несложно, но если рассуждать дальше, простота исчезает бесследно, потому что начинают проявляться следующие факторы, быстро и беспощадно усложняющие картину. Можно попробовать пройтись по пунктам, а затем — по группам, причем в данный момент есть группы вопросов, и группы выводов. Итак.
Первый вопрос. По какому принципу гипотетический принц (ха-ха, сударыня, вы сегодня мастерица художественных тавтологий, и хорошо, что этого никто не видит) будет выбирать принцессу? Он едет через поля и через лес на коне, он знает, что где-то должны быть замки… или не знает? Впрочем, это неважно. Скорее всего, он не знает, максимум — может что-то чувствовать чисто интуитивно. Так вот, как он будет выбирать?
Первый ответ — он выберет то, что сумеет увидеть. Либо самый высокий замок, либо тот, который окажется ближе, но следует помнить, что пространство, в котором находится принц, выстроил Слепой Стрелок, поэтому пока что, видимо, следует считать, что принц выберет самый видимый, а значит, самый высокий замок. В принципе, это коррелирует с тем, что говорила Эри. А именно — то, что существуют те, которые помнят, но немного, она этих «тех» называла слишком маленькими осколками голограммы. Следует потом подумать о том, что гипотетическая принцесса может быть вообще одна, но раздробленная на мириады частей… нет, сейчас не время. Сейчас немного о другом. Так вот. Первый ответ оставляю таким, каким он получился изначально: принц выберет то, что сумеет увидеть.
Второй вопрос — как это выглядит в концепции Стрелка. Принц и принцесса в системе должны являться объектами одного порядка, это нужно для того, чтобы стало возможно их взаимодействие. Да, как бы абсурдно, на первый взгляд, это ни звучало, но Сэфес, Барды, и наблюдатели — это действительно существа одного порядка, иначе диалог между ними стал бы невозможен. Интересно, Ри уже дошел до этого тезиса? Осознал его? Возможно, но почему-то сомнительно, очень уж этот тезис неудобен. На самом деле речь идет не о равноправии, не о равнозначности, а о равноценности — потому что для системы и Архэ, и наблюдатели одинаково нужны и полезны. Смешное слово — «полезны», применительно к данному случаю.
Значит, вторым ответом будет — в концепции Стрелка объекты «Архэ» и объекты «наблюдатели» равноценны. Но только те наблюдатели, которые способны к контакту. Принцессы из самых высоких замков.
— У меня был очень высокий замок, — сказала Берта, обращаясь к летнему ветру с реки. — И я жила в самой высокой его башне, во как.
Третий вопрос — какой порядок элементов в системе, какое ранжирование, и чем, согласно этому ранжированию, будут являться изучаемые нами сейчас наблюдатели? Ри бы сказал, что это микроскопический элемент системы. А я скажу иначе. Это макроэлементы, это узлы системы, а не просто случайные мишени Слепого Стрелка. У него, кажется, вообще не бывает случайных или простых мишеней, но при этом следует помнить, что у сигнатуры Стрелка огромный запас прочности… и огромное количество дублирующих компонентов.
Потому что принцесса из самого высокого замка, например, может сойти с ума. Её может сожрать дракон. Её могу по ошибке застрелить охотники. Она может от скуки или от тоски повеситься на собственных волосах. Она может… да что угодно, и что происходит потом? Её исчезновение никак не скажется на работе системы в целом, потому что, как только исчезнет эта принцесса, система перенаправит принца к ближайшей подходящей. Целой и невредимой, покорно ждущей в своём замке. И, судя по всему, дублирующих цепей Стрелок создает с избытком. То есть систему таким образом — уничтожением принцесс, то есть наблюдателей — разрушить невозможно.
Собственно, это уже, считай, доказано. Ещё Арианом. И Ри, разумеется. Что происходило в случае гибели первой Джессики? Перестройка сигнатуры, и появление дубля — Джессики-два. Причем это уже не первичный этап, это последующие этапы, однако принцип сработал. В нашем случае он тоже, вероятно, сработал бы, но…
— Что-то не очень хочется проверять, — сказала Берта беззвучно. — С высокой долей вероятности оно именно так и будет. Если погибну я, появится… другая Берта, по всей видимости. Не факт, что такая же, как я, но появится обязательно. И какое-то время она будет сопровождать Архэ, являясь для них той частью программы, которая…
Кстати, а как можно было бы охарактеризовать эту самую часть программы? Функция наблюдателей отнюдь не только инициация, эта функция гораздо обширнее и сложнее. А значит…
Третий ответ — изучаемые нами сейчас наблюдатели для системы являются, во-первых, катализаторами инициации Архэ, и, во-вторых, сдерживающим фактором, регулятором, до определенного предела Архэ ограничивающим. Доказательства? О, за этим дело не станет. Сколько лет та же Джессика удерживала Ри от принятия поспешных решений, последствия которых были бы весьма суровы? Сколько лет сама она, Берта, осаживала и окорачивала своих обожаемых мужей, чтобы не влезли в проблемы? Вот именно. А ведь это так, бытовые мелочи. Причем с весьма сильно измененными Архэ. На деле всё серьезнее. Можно вспомнить Пятого, Лина, и эту девочку, Елену, их первого наблюдателя. Одним только фактом своего существования она удержала их во время обучения от неминуемой смерти, потому что основной мотивацией для них в какой-то момент стало желание просто ещё раз её увидеть. И мало что увидеть, попробовать спасти. Увидели, да. Не спасли, потому что против её желания пойти не посмели. Но при этом — даже уже после её смерти их незримо сдерживала её рука, невидимая, бесплотная, существовавшая только у них в головах, но, тем не менее, не будь этого фактора, они бы не выжили. А что такое экипаж Сэфес, и внезапная смерть экипажа Сэфес? Ну да, ну да, впору вспомнить реакцию Блэки. Мы видели, как это выглядит. Сколько мириад жизней, если вдуматься, спасла эта самая Лена, сама того не зная? Представить страшно. Но — тем не менее.
Сейчас их более чем успешно сдерживает Эри; конечно, тут картина выглядит уже иначе, но суть и месседж этой картины — точно такие же. Стали бы они носить десятилетиями блокировки, если бы не она? Нет. Разумеется, нет. Сумели бы адаптироваться так хорошо? Тоже нет. Эри — это, конечно, не только наблюдатель, она структура гораздо более сложная, но функции наблюдателя она несет при этом полностью, от и до, и её присутствие ещё как морализует их и сдерживает.
Да, в системе есть ещё и мужчины, но про них говорить пока рано. Да и не только про них. Берта одернула себя — чего, мол, растекаешься мысью
