Вернувшись в свое кресло, я включила вентилятор отопления под своим столом на полную мощность, и день пролетел как в тумане, пока я наверстывала упущенное в начале недели. Мой план уйти пораньше был сорван, и было уже около пяти, когда я подготовила депозиты, чтобы отвезти их в банк, и почту, чтобы отнести в почтовое отделение.
Я поспешила выполнить свои поручения, а когда вернулась домой, грузовик Шоу стоял у него на подъездной дорожке. Я помахала ему рукой на случай, если он стоял у окна и следил за мной, затем вошла внутрь, чтобы повидаться со Скарлетт.
Она была в гостиной, смотрела фильм. Ее волосы были собраны в неряшливый пучок. На ней были спортивные штаны, которые я принесла ей вчера вечером, ноги босые, она свернулась калачиком на диване.
На экране мелькнуло лицо Шоу.
Волна гордости наполнила мою грудь, когда я села рядом с ней на диван. Голос Шоу наполнил комнату, когда он разговаривал со своим командиром на экране.
— Это мой любимый его фильм.
Скарлетт нажала на паузу.
— Я никогда его не видела, но мужчина на экране хорош.
Она понятия не имела. Шоу на экране был сексуальным. Шоу в своей спальне, обнимающий меня, смеющийся, был неземным.
— Куда ты исчезла прошлой ночью? — спросила она.
— О, э-э. — Я указала на ту часть дома, где находилась моя спальня. — Я встречаюсь с парнем по соседству.
Хотя «встречаюсь» показалось мне слишком обыденным словом. Он ведь сказал мне сегодня, что перенесет свою жизнь в Монтану.
— С парнем, который был здесь прошлой ночью? — спросила Скарлетт.
— Нет. С другим.
— У тебя всегда было несколько парней, — пробормотала она.
— Что прости? — Я моргнула, уверенная, что неправильно поняла ее бормотание. — Что ты только что сказала?
Скарлетт дернула плечом.
— У тебя всегда была пара парней на крючке.
— В старших классах, когда я была растерянным подростком, который был напуган и отчаянно нуждался во внимании. Да, я флиртовала с любым парнем, который дважды посмотрел в мою сторону. Но я никогда не спала с кем попало. Не смей намекать на то, что я шлюха. У меня в жизни было двое мужчин. — Я подняла два пальца. — Двое.
— Этот парень по соседству и мой парень? Я полагаю, это означает, что мы потеряли девственность с одним и тем же парнем.
Я вздрогнула. Когда язык Скарлетт стал таким острым? Когда она научилась ненавидеть меня?
— Почему ты такая жестокая? — прошептала я. — Из-за Джеремаи? Он пришел сюда. Он нашел меня. Я не искала его, чтобы украсть у тебя. Это было спустя годы после того, как я ушла. Годы после того, как вы расстались. Если ты здесь, чтобы наказать меня за Джеремаю, мне неприятно тебя огорчать, но он унизил меня больше, чем ты можешь себе представить.
И этот позор был лучшим, что когда-либо случалось со мной.
— Неважно, — пробормотала она.
— Почему ты здесь, Скарлетт?
Она снова хлопнула меня по плечу.
— Я получила твои сообщения.
— Все?
— Да. — Она встретилась со мной взглядом. — Все до единого.
— Но ты так и не ответила. Почему?
— Мне нечего было сказать после того, как ты ушла. — Последние три слова были произнесены так тихо, что я едва их расслышала.
— Я пыталась взять тебя с собой.
Ее взгляд опустился в пол.
— Я была слишком напугана, чтобы уйти.
— Прости меня. Мне так жаль, Скарлетт.
Она хранила молчание.
— Я жалею, что не затолкала тебя в машину и не заставила уехать. Я много думала о том дне. О том, что должна была сделать. И мне жаль, что я оставила тебя там.
Скарлетт крепко обхватила себя руками.
— Он пришел в ярость. Он был так зол, что ты ушла, что я не сказала ему, куда ты ушла, что он чуть не забил маму до смерти.
Я ахнула, прижимая руку ко рту.
— Что он сделал с тобой?
— Он заставил меня смотреть. — Она подняла глаза и встретилась со мной взглядом. — Он привязал меня к стулу в гостиной, и, кроме этого, больше ничего не сделал. Ничего. Вместо этого он заставил меня смотреть, как он бьет ее снова, и снова, и снова. Пока крови не стало так много, что она даже не смогла отмыть ее с ковра на следующий день.
Слезы наполнили мои глаза, и я крепко зажмурила их, пытаясь заблокировать мысленный образ, но я увидела его с яркой ясностью. Я точно видела, что ей пришлось вынести. Только в отличие от тех случаев, когда я была привязана к стулу и наблюдала за разворачивающимся ужасом, Скарлетт была одна. Меня не было рядом, чтобы держать ее за руку или помочь отвести маму в спальню, когда все закончилось.
— Мне так жаль.
— Мне следовало уехать, — пробормотала она. — Мне следовало поехать в Калифорнию с Джеремаей.
Я насухо вытерла глаза, собираясь с силами, чтобы пережить этот разговор. Чтобы освободить призраков.
— Когда Джеремая приехал сюда, он сказал, что ты все еще дома. Ты осталась?
Она кивнула.
— Я осталась. Училась в местном колледже. Согласилась на работу, которую отец нашел для меня, в качестве секретаря в его компании. Я делала именно то, о чем он меня просил, как всегда. Джеремая продолжал пытаться заставить меня уйти, он не переставал давить на меня, пока, наконец, не сказал, что не может стоять в стороне и смотреть, как я становлюсь мамой.
По словам Джеремаи, они расстались больше чем за год до того, как он приехал в Монтану. Даже после этого года он был так зол, что она не хотела спасать себя.
У него было место в первом ряду во время катастрофы, которая произошла в нашем доме, но он никогда этого не понимал.
Джеремая видел, как я бежала и никогда не оглядывалась назад. Он нашел меня годы спустя, после того, как я обрела уверенность и чувство собственного достоинства. После того, как страх больше не управлял моими решениями.
Но он скучал по тем годам, когда я была в замешательстве. Он скучал по моментам сомнений.
Боль нашей юности была смешана с любовью. Жестокость была связана с привязанностью.
Мама была папиной игрушкой, но она души не чаяла в своих дочерях. Каждое утро она крепко обнимала нас, говоря, как она гордится нами и какие мы особенные. Она целовала нас в щеки и заплетала нам косички. Она не защищала нас, но любила так сильно, как только могла.
Папина любовь проявлялась в форме внимания, и поначалу было не так уж плохо. Если он давал мне
