Сердце кровоточит. А в глазах стоят слезы. Трудно понять, чего мне жаль: прошлого или будущего. Того, что между нами было, или того, чего больше быть никогда не суждено. Дыхание забивается в груди, причиняя физическую боль.
- Ира, - повторяет муж. – Пожалуйста. Скажи. Ты ведь не станешь рушить все из-за одной дурацкой ошибки?
Михаил подходит ко мне и на колени опускается, обхватывает мои запястья, наши пальцы переплетает, будто связать пытается, склеить навечно разбитое, исправить, сгладить.
- Но ты же разрушил, - отвечаю тихо.
Как перестать смотреть в его глаза? Как перестать ощущать эту дикую боль? Как вернуться туда, где все казалось идеальным?
- Ира, прошу, - говорит он. – Одна оплошность. Не руби сгоряча. Понимаю, тебе трудно и обидно. И… но я же люблю тебя. Только тебя. Мне больше никто не нужен. Ты знаешь.
- Оплошность? – усмехаюсь и чувствую, как внутри разверзается рана. – Так ты это называешь? Одна оплошность. Будто спокойно шел по комнате и случайно под мою подругу упал. Поскользнулся? Равновесие потерял?
- Ира, я виноват, - склоняет голову, прижимается губами к моим коленям, покрывает кожу поцелуями, словно не замечает на мне плотные колготы, сбивчиво шепчет: - Прости. Дай шанс все поменять. Согласен, поступил как мудак.
- Так это один раз было?
- Один… один, - подтверждает без паузы на раздумья.
- Вранье, - выдаю жестко.
И отталкиваю его. Ногой. Отпихиваю от себя, ощущая жесточайшее отвращение. Отхожу подальше. Безуспешно пытаюсь преодолеть дрожь, сотрясающую тело.
Столько гадливости никогда раньше не ощущала. Особенно к мужу. К любимому, к родному, к моему единственному.
- Ира, - выдыхает пораженно, вытирает рот ладонью.
Вижу кровь. Немного. Багровые следы. Видимо, слишком сильно двинула супруга, повредила, пусть и ненамеренно. Только тревоги за него нет.
Наоборот. Я бы хотела причинить ему гораздо больше боли. Я бы хотела, чтобы он захлебнулся всем этим. Сейчас. Тут.
Натравить бы на него Зверя. По-настоящему. Отдать приказ и наблюдать за расправой. Упиваться безжалостной казнью. Наслаждаться.
Проклятье. Теперь мой черед рот ладонью зажать.
Что я пытаюсь сдержать? Тошноту. Крик ужаса. Как я могу представлять подобное? Пусть и мысленно. Желать расправы? Кому? Отцу моих детей?
- Это ты принес велосипед? – спрашиваю глухо. – И куклы. Там в коридоре. На тумбе разложены коробки.
- Нет, - сглатывает Михаил. – Кстати, тут какая-то женщина была, представилась няней, а я впервые ее вижу. Когда ты успела няню нанять? И холодильник едой забит. Это она все наготовила?
- Забудь, - отмахиваюсь.
- Ира, я не понимаю, что происходит.
- Ну ты оттрахал Димкину крестную в нашей супружеской постели, - нервно пожимаю плечами, сдерживаю истерический смешок. – В целом все почти по-прежнему.
- А няня откуда?
- Что? – судорога сводит мышцы лица. – Тебя няня волнует? Ее ты тоже успел трахнуть? Где? Здесь? Может, прямо на полу? Давай, Миша, расскажи, где ты Тину трахал? Явно же не только в нашей спальне, были и другие места. Поделись. Я жду.
- Ира, прекрати, - бормочет он. – Я тебя не узнаю. Это не ты.
- Правда? – смех все же вырывается изнутри. – Кто тогда?
- Нам необходимо спокойно все обсудить.
- Что именно? – поджимаю губы. – Позы, в которых ты ее раскладывал? Частоту ваших сношений?
- Ира, остановись.
Он поднимается и подходит ко мне, пробует обнять. Отталкиваю его. Жестко. Изо всех сил. Пресекаю любую попытку контакта.
Чувствую бешенство. Гнев. Ярость затапливает до краев. Переполняет чашу, переливается и бьет мощным потоком. Злоба переполняет меня, гремучая и кипучая.
Хотя… что я не могу простить ему? Свои разбитые надежды? Поруганные. Запятнанные. Мои надежды – мои проблемы. Михаил ничего мне не должен. Чужой человек. Сейчас уже точно. Посторонний. - Салон красоты, - выдаю тихо. – Это идея Тины? Маникюр, парикмахерская и все прочее. Слишком уж женская идея, не находишь. Вы вместе бизнес-план разработали?
- Нет, ты чего? – искренне удивляется. – Тинка тупая как пробка. Как ты могла подумать такое? Я бы ее никогда не послушал.
Смотрю на мужа и прихожу в ужас. Самый близкий. Самый родной. Единственный. Любимый. И вдруг – незнакомец. Не узнаю его. Честно. Совсем.
Столько лет вместе. Столько дорог пройдено. Рука об руку. Или нет? Разве можно настолько сильно ошибаться в человеке?
Мысли сбиваются в раскаленный клубок. Путаются и сгорают дотла.
- Как давно ты, - начинаю и осекаюсь, запинаюсь, не представляя, как сформулировать вопрос. – Как долго это продолжается? Между вами. Только честно.
Он молчит.
- Миша, пожалуйста, - повторяю. – Думаю, я заслужила хоть немного правды. Судя по всему вашим отношениям не день и не два. Это тянется дольше. И я просто хочу понять, насколько дольше. Говори как есть.
- Какая разница? – бросает отрешенно. – Я люблю тебя, а остальное значения не имеет. У нас просто секс. Физическое притяжение. Никаких чувств. Ничего серьезного. И твоего внимания это даже не стоит. Поверь, по-настоящему я бы никогда тебя не предал.
- Подожди, - горло ладонью накрываю, мало воздуха, трудно дышать. – А у вас разве по-игрушечному? Кристина моя подруга. Крестная нашего сына. Неужели ты для своего «просто секса» другую женщину не мог выбрать? Со стороны. Ту, о которой я бы не узнала. Неужели ты лучше скрываться не научился? Почему не позаботился о… черт, неужели лучшего места, чем наша супружеская постель не нашел?
- Ира, все не настолько легко и…
- Что? – спрашиваю. – Что нелегко? Господи, ты должен был мне правду сказать, мол чувства ушли, давай разойдемся. Зачем врать? Зачем растягивать эту агонию?
- Но мои чувства никуда не ушли, - заверяет супруг. – Тина – мимолетное увлечение. Ну понимаешь, иногда мужчине хочется разнообразия. Тут как на станции тех обслуживания. Мастер разные модели
