Виной была недостаточно гладкая для таких скоростей поверхность. Решено было срочно найти новое место и незамедлительно продолжить заезды.
Реактивный автомобиль «Будвайзер». 17 декабря 1979 года гонщик Стэн Баррэт достиг на нем сверхзвуковой скорости 1190,344 км/ч. Суммарная сила тяги двух ракетных двигателей достигает 13 500 кгс. Все колеса цельнометаллические: передние диаметром 760 мм, задние диаметром 813 мм. База машины 8200 мм. Колея 3410 мм. Длина 12 100 мм, ширина 3610 мм, высота по кабине 990 мм, по кромке стабилизатора 2680 мм. Масса 1476 кг. Расчетная скорость 1450 км/ч.
Такая трасса нашлась. Это была 20-километровая дорожка авиабазы ВВС США Эдвардс на высохшем озере Роджерс в пустынном районе южной Калифорнии. Но для покорения звука мощности одной жидкостной ракеты оказалось недостаточно. Пришлось в отделение над основным двигателем, где размещаются парашюты, установить еще один дополнительный ракетный двигатель, работающий на твердом топливе, с тягой 2700 кгс от управляемой ракеты-снаряда «Сайдвиндер». Максимальная расчетная скорость такой машины составляла 1450 км/ч. Ее общая тяга достигала 13 500 кгс.
Что же такое скорость звука, за которую бьются эти смелые люди? Вернее, сколько это? Еще из школьного учебника физики многие помнят, что звук «развивает» порядка 1200 км/ч. Но пока человек не подошел вплотную к этой скорости, его не очень-то волновали тонкости дела. Известно, что скорость распространения звуковой волны меняется в зависимости от температуры окружающей среды, высоты местности над уровнем океана и других факторов. Только лишь увеличение температуры на 10—15° ведет за собой «убыстрение» бега звуковой волны на целых 40—50 км/ч, а для сухопутных «самобеглых аппаратов» это немало. Например, на уровне трассы Эдвардс скорость звука составляет при температуре —4°С — 1179 км/ч, 0°С — 1192 км/ч, +10°С — 1213 км/ч и т. д. При первой же атаке на постоянно колеблющийся «звуковой барьер» было решено избрать самые выгодные условия, то есть когда скорость волны по возможности наименьшая. А это бывает в холодное время года, зимой. Поэтому с учетом погоды в тех местах самым удобным временем атак на звук оказывался период ноябрь—декабрь.
Начались пробные заезды 22 ноября 1979 года со скромной скорости 400 км/ч. Еще не кончились осенние ветры и дожди, мешавшие развить достаточную скорость. Постепенно, погода менялась, и скорость возрастала до 875 и 969 км/ч, а затем и перевалила на рекордные отметки 1114 и 1149 км/ч, превысив все прежние достижения на суше. Но главный рубеж пока не покорялся. Тем временем похолодало, выпал снежок, заиндевелось солончаковое плато, превратившееся в твердый бетон.
В тот знаменательный день 17 декабря 1979 года при температуре воздуха на трассе —7°С скорость звука составляла «всего» 1177,846 км/ч. С утра погода выдалась морозной, ясной и безветренной. Уже в 6 часов «Будвайзер» стоял на стартовой линии. Объективы телекамер и фотоаппаратов были нацелены на ярко-красную авторакету, телеметристы застыли в своем фургоне наготове, механики в последний раз проверили все узлы. В начале восьмого Стэн Баррэт откидывает вверх дверцу кабины и тяжело пролезает внутрь через небольшой лаз, скрывается в нем, а чуть позже над кабиной поднимается его рука с поднятым вверх большим пальцем. Все в порядке. 7 часов 25 минут утра. Фредрик по радио дает команду «старт». «Запалены» реактивные моторы. Немногие заметили небольшой сбой — большая ракета сработала чуть раньше, маленькая замешкалась. Чуть-чуть. Всего на 12 секунд. Не отразится ли это на результате? Вот уже вся машина окутывается облаком пара, бешено ревут двигатели, и она выстреливает вперед, как выпущенный из пушки снаряд. Сзади взметается пыль промерзшего плато, вырываются из сопел языки пламени. На пульте управления заработали приборы. Они фиксируют ход машины, ее положение, температуру основных узлов и даже состояние здоровья гонщика — температуру тела, частоту пульса, кровяное давление. Чем не космический старт?
В группе зрителей за ходом машины пристально следит генерал ВВС Чак Игер. Еще будучи капитаном, он в 1947 году на реактивном самолете «Белл Икс-1» впервые в мире обогнал звук. Но то было в воздухе на огромной высоте, где звуковая волна «бежит» еще медленнее. Рядом ничто не мешало развить такую невероятную скорость. А здесь в опасной близости твердая земля! Тем временем сухопутная ракета летит в неизвестность. Никто не мог предполагать, что таится за этой таинственной гранью как для человека, так и для машины. Но все шло благополучно. Впервые многочисленным зрителям, собравшимся на озере, довелось увидеть необыкновенное зрелище — «зримый звук» в виде несущейся по земле ярко-красной стрелы на колесах. И еще десятки миллионов людей следили за ней, сидя перед экранами телевизоров. Впрочем, читать эти строки дольше, чем длился тот феноменальный заезд, которому суждено было навсегда войти в историю. И вот через две мили пройден мерный отрезок и выброшен тормозной парашют. Еще 6,5 мили, и машина останавливается. Все работало прекрасно — и автомобиль, и автоматика, и моторы, и человек! Впервые в мире человек на суше перешагнул неведомый «звуковой барьер»! Он улыбающимся вылез из кабины и сразу же попал в объятия друзей. Засверкали фотовспышки, застрекотали кинокамеры, к Стэну со всех сторон тянулись руки с микрофонами. Его принялись качать. Было чему радоваться: Баррэт опередил звук на целых 12,5 км/ч, показав фантастическую скорость 1190,344 км/ч. Человек на своей родной земле еще раз подтвердил свое величие, свой конструкторский талант, свое превосходство над силами природы.
Одержав фактическую победу, Баррэт вовсе не собирался повторить заезд в обратном направлении, чтобы удовлетворить требованиям ФИА. Вероятно, слишком велика была радость победы. Это достижение, конечно, официально не признали. Гарри Габелич пока формально оставался недосягаемым. Надолго ли? Конструкторы постоянно совершенствуют свои машины, в недрах мастерских рождаются новые чемпионы на колесах. Кому из них и когда суждено завоевать новые вершины скорости на суше?
5. К НОВЫМ РЕКОРДАМ.
XXVI съезд КПСС поставил новые большие задачи перед нашим народным хозяйством, в том числе перед молодыми специалистами, которым завтра решать важнейшие вопросы развития социалистического хозяйства, ускорения научно-технического прогресса. Мы уже подробно рассказывали о приобщении студентов и молодых инженеров к самостоятельному творчеству в лаборатории скоростных автомобилей Харьковского автодорожного института. Здесь царит увлеченность, одержимость скоростью, творческая атмосфера созидания, что позволяет преодолевать любые преграды. Именно здесь родились самые совершенные советские скоростные автомобили, оснащенные, помимо обычных поршневых, газотурбинными установками и электромоторами, во многом определяющие пути современного развития автомобильной техники. Лаборатория стала тем центром передовой конструкторской мысли, смелых новаторских идей, без которых в наши дни немыслим прогресс в технике. Через лабораторию и студенческое КБ прошло уже не одно поколение студентов, прежде чем в институте взялись за дело, весть о котором
