мальчик слушал бесконечные рассказы Аристарха. Вопросов ему он не задавал, просто слушал. Учитель, останавливался только для того, чтобы в очередной раз набить свою трубку свежим табаком из кисета, а раскурив сизые клубы дыма, продолжал описывать мальчику незнакомые ему места, рассказывал об уходящих в небо островерхих каменных пиках, непроходимых ярколистных зарослях, незаметно переходя на описание местности, которая, по его словам, находилась далеко отсюда, в глухих таёжных зарослях. Он называл его – Загорье. Это название мальчик уже слышал от него раньше, в тот самый день, когда они делали посадку Греналин. Учитель описывал большой каменный дом, высокий бревенчатый забор вокруг него, и большую грядку синей травы неподалёку. Аристарх объяснял, что травка эта, хоть и растёт на разных грядках, но является единым организмом, который умеет думать и даже разговаривать.
Этих образов мальчик не понимал, и постоянно переспрашивал:
– А как она может разговаривать, у травы ведь нету языка?
– Греналин не говорит как ты.
– А как?
– Она говорит умом.
Ученик замолкал, пытаясь осознать услышанное, а через некоторое время задавал следующий вопрос:
– Так с ней не поговоришь. Я тоже могу произносить слова в уме. Но меня никто не услышит. Это просто мысли.
– Ты можешь думать про это всё, что хочешь, но я тебе объясняю то, что есть. Пройдёт немного времени, и ты научишься. А пока ты должен запоминать то, что я говорю. Понятно?
– Да, я понял. Могу задать ещё один вопрос?
– Задавай.
– А откуда родом эта трава? Я такую в Двуголовке не видел, только у тебя есть.
Аристарх глубоко затянулся, а когда выдохнул, ответ его прозвучал изнутри густого облака дыма:
– Это место находится от тебя настолько далеко, что я не смогу тебе ничего объяснить. Но если ты будешь внимательно меня слушать, и выполнять всё правильно, то сам сможешь однажды там оказаться. А теперь продолжим.
Так прошло несколько дней, и ученик однажды обратил внимание, что монотонная речь Аристарха незаметно уводит его с берега Холмушки в незнакомое место. Вот только что они сидели на широкой, тёмной от времени доске, как он неожиданно для себя оказывался в совершенно пустынной местности, где не было ничего, за что мог бы уцепиться взгляд – не росли деревья, под ногами не видно было ни одной травинки, не пролетали птицы, а вокруг простирался только желтоватый песок, уходивший в любую сторону до самого горизонта. Затем перед ним появлялась россыпь каменных валунов, похожая на множество гигантских шариков, как будто брошенных великаном после игры, и после этого забытых им навсегда. Мальчик останавливался – прохода между камнями впереди не было, и в этот момент он приходил в себя, с удивлением оглядывая привычный взгляду берег реки. В последующие дни во время этих путешествий он начал замечать, что огромные камни лежат не вплотную друг с другом – между ними были видны небольшие просветы, куда, как ему показалось, он вполне мог бы протиснуться. Однажды он так и сделал – прошёл между шарами вперёд. Ему показалось, что впереди тоже есть достаточный для движения проход. Все последующие его появления в этом месте мальчик так и делал – проходил между камнями всё дальше и дальше, пока не оказался на песчаном берегу широкого, тихого озера. С левой стороны от себя мальчик увидел отлогую покатость, покрытую невысокими кустами, справой – сплошной лес. По краям бережка виднелись поросли осоки и водяные растения с роскошными цветами, а за ними – цветущие кусты с повисшими над водой ветвями. С правой стороны высилась голая гора. Осмотревшись вокруг, он заметил, что отвесные скалы обхватывают озеро полукольцом, смыкаясь по сторонам с россыпью огромных валунов.
А прямо перед ним, на песчаной поверхности, вытащенный корпусом на всю длину, лежал слегка завалившийся на один бок рыбацкий ялик.
Об этих путешествиях мальчик раньше ничего не рассказывал Аристарху – боялся гнева, но в этот момент, очнувшись, сразу посмотрел в его сторону и заявил:
– Учитель, мне нужно научится плавать по воде на лодке.
Тот внимательно посмотрел на своего ученика, и спокойно ответил:
– Я знаю.
Отныне всё время, оставшееся до наступления холодов, они вдвоём проводили на берегу реки, где Учитель показывал ему, как грести вёслами, где лучше причаливать к берегу, как правильно вытаскивать лёгкое судёнышко на сушу, когда необходим отдых, и объяснял признаки стремнины, чтобы не попасть во время путешествия в водоворот. Старенькая лодка была похожа на краюху хлеба, и вся исходила течью, так что пришлось основательно поработать перед тем, как спускать её на воду. Местные рыбаки и дали её с условием – починить прохудившиеся борта, да насмолить днище.
Вечерами, расположившись на той самой лавке, где Аристарх впервые обсуждал обучение мальчика с его отцом, они продолжали беседы о предстоящем путешествии и время от времени учитель отвечал на вопросы. Мальчика интересовало всё, что предстоит сделать:
– А как долго мне плыть?
– Как я уже тебе говорил – Холмушка неширокая река, но очень долгая. Когда придёт время, ты отправишься сразу после схода льда, и доберёшься до нужного места как раз к появлению белых мух.
– Потом будет нужно искать тропу среди тех огромных голышей?
– Нет, той тропы сейчас нет. Ты попал в мои воспоминания, увидел, как я шёл в Загорье. В эти дни путь будет другой – ты высадишься на берег, когда вода понемногу начнёт уходить под землю между камней, и дальше лодка не пойдёт. Причалишь на правом берегу,
