что они забрали только женщин? – встрял Новак. – По-моему, очевидно, что можно с ними делать.
– Инна не такая, – возразил Кроссман. – Она ни за что на подобное не согласится.
– Да кто ее спрашивать будет! – фыркнул Новак. – Они больше ее и сильнее. Такая маленькая и худенькая девушка не сможет сопротивляться, даже если очень сильно захочет.
Клода замутило от подобных мыслей. Вообще-то, конечно, квантовиты не производили впечатления существ, которые могли бы интересоваться чем-то подобным. Учитывая квантовое бессмертие, наверняка они жили уже многие миллионы лет, и необходимость в репродуктивной функции у них отсутствует. Но Андмор же зачем-то забрал Маклейн и сказал, что она более не пленница. На что эта женщина могла ему сгодиться? Она ведь даже не ученый, и по уму квантовитам совершенно не ровня. И теперь Инна пропала.
Судя по всему, ее отца это очень беспокоило. Лицо его по-прежнему оставалось беспристрастным, но вот сжатая в кулак рука стучала по полу с такой силой, что на костяшках пальцев уже начала появляться кровь. Заметивший это Кроссман сказал:
– Бро, не нужно так нервничать. В конце концов, может, все вообще не так уж и страшно. Не исключено, что Инне просто удалось сбежать.
– Я не нервничаю.
– А, ну тогда, видимо, ты так стучишь кулаком потому, что надеешься продолбить ход на нижний этаж.
– Это не смешно.
– Конечно, не смешно, у тебя уже кровь идет, – Кроссман недовольно покачал головой и попытался зафиксировать руку друга, чтобы прекратить удары об пол.
Но Рябинин дернулся в сторону и вскочил:
– Отвали! Я тебе что, маленький ребенок? Я не нуждаюсь в твоих советах!
Кроссман несколько опешил, а вот Новак не растерялся и язвительно протянул:
– Что-то ты какой-то нервный. Неужели наш робот перегрелся?
– А ты вообще помолчи! Как тебя еще зависть не задушила?
– Ну точно, перегрелся! – Новак тоже встал. – Так давно не крал, что началась ломка?
– Я ничего не крал! Это ты хочешь украсть мое место под солнцем!
– Место под солнцем? – усмехнулся Новак. – Я – заместитель директора, а ты кто? Человек, который затащил нас в эту дыру.
Новак встал и угрожающе двинулся к Рябинину, тот тоже развернулся и стиснул кулаки.
Клод наблюдал за всем этим с вялым равнодушием. Он даже не пытался их остановить, потому что знал, что если отец Инны вновь слетит с катушек, его никто не остановит. Но тот сделал несколько глубоких вдохов, разжал кулаки и тихо произнес:
– Марек, я знаю, что мы с тобой ненавидели друг друга уже очень долгие годы. Но неужели ты всерьез полагаешь, что сейчас от этого будет какой-то толк? Мы должны сплотиться и постараться найти выход вместе.
– Отсюда нет выхода! – воскликнул Новак. – Это чертова комната без дверей в хреновой квантовой реальности, где всем заправляют существа, считающие нас безмозглыми тварями. И мы останемся здесь навсегда! А раз так, раз это станет нашей вечной тюрьмой, так почему бы тебе не признаться в том, что ты скрывал все эти годы? Признай, что ты воспользовался моей идеей без спроса. Наказание все равно уже настигло тебя, так смысл отрицать?
Если честно, Клод ожидал, что Рябинин в очередной раз взорвется. Очевидно, беспокойство из-за дочери выбивало его из колеи, а заодно вытаскивала из потаенных глубин души все те эмоции, которые он прятал все эти годы за маской равнодушия. Но мужчина удивил его. Вздохнув, Павел Рябинин вдруг просто сказал:
– Да.
Все замерли на месте, не веря своим ушам.
– Что? – удивился Новак.
– Я сказал: «Да, я и в самом деле присвоил твою идею без спроса», – заявил Рябинин.
– Ну зачем ты…? – испуганно начал Кроссман.
– А смысл это дальше отрицать? – пожал плечами Рябинин. – Я это знаю. Ты знаешь. Новак знает. Да даже Клод, наверное, знает.
Когда все на него посмотрели, парень вяло кивнул:
– Я догадывался. Иначе с чего бы Вам так эмоционально реагировать на подколки?
– Вот именно, – подтвердил Рябинин. – Я уже себя выдал. И, как справедливо заметил Новак, мы никогда отсюда не выберемся. Эта информация навсегда останется в этой комнате между нами четырьмя. Признаюсь, от одной мысли о том, что придется провести здесь вечность, мне становится дурно. И я точно сойду с ума, если буду и дальше это скрывать, – затем он вновь повернулся к своему злейшему врагу. – Прости меня, Марек, мне не следовало это делать. Но так получилось, что я украл твою идею. Доволен?
Новак усмехнулся:
– Да, я доволен.
Заговорил Клод:
– А что, вы все точно уверены в том, что нам отсюда никак не выбраться? Но ведь квантовиты как-то проходят сквозь стены, мы не можем сделать так же?
– Я об этом уже думал, и полагаю, что дело в туннельном эффекте, – предположил Рябинин. – Скорее всего, квантовиты за многие годы жизни смогли перенести этот процесс в макромир. Но нам, чтобы повторить это, потребовалось бы пара десятков миллиардов лет. Конечно, учитывая квантовое бессмертие, не исключено, что мы и в самом деле проживем столько, но что мы найдем, когда сможем проделать этот фокус? Думаю, к этому времени вселенная в том виде, в котором мы ее знаем, перестанет существовать.
– А разве мы не находимся в мире, где все возможно?
– Может, какие-то наши версии уже сбежали отсюда, если тебя это утешит, но вряд ли это получится у нас, – пожал плечами Кроссман.
– И все равно нужно пытаться, – упрямо произнес Клод.
Но остальные не уделили его словам никакого внимания. С погрустневшими лицами они снова сели на пол и замолчали. Прошло уже так много времени с ухода Инны, что начинало казаться, что девушка не вернется.
– Может, это глупый вопрос, – снова начал Клод. – Но не можем ли мы позвонить Инне? Конечно, мы в другой реальности, но нейроресиверы все же при нас остались.
– Я уже пытался, – мрачно признался Рябинин. – Не отвечает.
– Но это же не значит, что с ней что-то случилось, да? – неуверенно спросил Кроссман.
– Не значит, – согласился Рябинин. – Хотя, конечно, если изученная мной информация верна, то квантовая реальность сама по себе ничем не мешает нашим средствам связи. Скорее всего, либо квантовиты глушат сигнал, либо она вернулась в наш мир, в чем я, если честно, сомневаюсь, либо она стоит рядом с реализатором – эти устройства испускают какие-то странные поля, мешающие нормальной работе техники, даже квантовиты стараются держать их подальше от всех жизненно важных аппаратов и приборов. Конечно, есть и четвертый вариант…
Он не договорил, но все и так поняли, о чем он. Что ж, им не оставалось ничего другого, кроме как ждать.
