Ржавая сетка забора давно покосилась. Охотники легко отыскали прореху и прошли на бетонное поле. Влада шаркнула ногой по серому панцирю – хотела проверить, правда ли под сапогом каменная земля? Ветер обрадовался новым слушателям и встретил людей крепким порывом. Каждая нота его какофонии заскрипела сильнее, а в воздухе почуялся запах пыли, железа и мокрого бетона.
– Дверь на небо – вот как зовутся такие места. Это дом летающих кораблей, – оглядел Серко поле с ангарами. – Раньше челны вспарывали облака словно плуг и скользили по хляби. Пришли холода, но корабли ещё летали над миром – без людей и без цели. Но Зим десять назад перевелись. После Мора никто не видел, как они могут летать.
– Один Стрибог дозволяет парить в небесах и поддерживает крылья птиц, – добавила Влада. – Он низверг машины на землю за распутство людей, которые забыли о прошлом. Глухие Предки хотели достичь самой Прави, вознести себя выше птиц, но позабыли Дух Рода и заветы, по которым надобно жить.
– Да, Глухие хотели вознестись выше Прави – гораздо-гораздо выше, – Серко обернулся и поманил за собой крестианцев. Скорым шагом они пересекли бетонное поле и укрылись в широком здании возле вышки.
Во время походов за сказами, охотники часто бывали в погибшем жилье. Построенные в дни Тёплого Лета дома не могли выдержать Зимы и спасти тех, кто рискнул в них укрыться. С первого взгляда Серко понял, что перед ним как раз одно такое заброшенное Тепло. Прозрачный пластик на крыше потрескался от морозов, иные ячейки окон пустовали, через них рвался ветер. Всё, что стояло под крышей, оказалось разломано – ряды стульев перевёрнуты и разбиты, рекламные щиты сорваны, воняло звериным помётом и мокрой шерстью.
«Едва ли это Тепло сгодится для рода…» – сказал охотник и обвёл стволом карабина пустующий зал. Взгляд Серко зацепился за один из рекламных плакатов. Бумажный лист висел на стене, укрытый от непогоды витриной из пластика. Время не пощадило плакат – краски выцвели, но очертания букв ещё виднелись. Серко нахмурился, припоминая книжное учение деда:
«Скай-рен: от Зем-ли до но-вых ми-ров…»
Влада усмехнулась над чтением брата, хотя сама ни слова не понимала по буквам:
– Куда ж они хотели лететь на этих железках?
– Не важно, все корабли теперь лежат здесь, – пожал плечами Серко. – Люди прошлого мечтали создать единую лодку, чтобы повсюду был человек. Даже там, где ему быть не положено. Да только от холодов так запросто не улетишь. Отец всегда говорил, что виной Долгим Зимам стали Небесные Корабли.
– Значит Боги не стерпели гордыни Глухих, – уверенно заявила Волчица. – Зря люди решились бросить вызов Сварожичам: ни смекалки, ни силы у них не хватило. Наши Боги уважают лишь тех, кто по Совести жизнь свою прошил и совет держал с Предками…
– Нет, на возводи на Богов. Человек сам отравил землю и небо. Серая пелена над головой – это только заслуга Глухих. Они не слышали наставлений, зато мы сейчас слышим, как стенают голоса мертвецов.
– Тогда не только Навий род проклят, но и все, кто в Явьем мире остался, – мрачно сказала ведунья.
– Это лишь испытание, – вдруг подала голос Вера. – Если бы Господь хотел приговорить всех людей за грехи, так хватило бы одного судного дня. Но он дал в испытание Долгие Зимы. Господь любит детей своих, потому многих спас от морозов. Прийти к покаянию нелегко, однако только так человек осознает, сколь греховен был прежний путь. Пускай жизнь тяжёлая, но она всё же есть. Есть шанс загладить грехи и вернуться на путь добродетелей.
– Вы вечно в должниках у вашего Бога записаны, а я его чем прогневила? Какого рожна мне мёрзнуть теперь с остальными приходится? – недовольно спросила Влада.
– Но ты ведь тоже дочь Его! – крестианка постаралась улыбнуться Волчице. – Хоть истинной веры не принимаешь, отчего Отец твой ещё больше печалится, но он милосердно ждет покаяния, ибо хочет спасти твою душу. Господь тебя и сейчас наставляет на путь, лишь только открой ему сердце! Грехи мир заморозили, нужно верить в спасение, молиться, как подобает божьей рабе, зла не творить и другим всё прощать. Лишь добром мир согреется и Долгое Лето настанет.
Взгляд Влады от этих слов стал холодным и острым как нож на снегу:
– Мои Боги рабой меня не называют и никогда не попросят встать на колени! Совестью они подсказывают ныне живущим потомкам. Ежели помнишь откуда ты и как свою судьбу надо править, так и без молитв худого не сделаешь.
– Неужели ты не можешь понять, что есть тот, кто любит тебя без всяких условий: без законов и суровой нити уклада? Хранит лишь за то, что ты есть! – искренне обратилась к ней Вера. – Господь не оставит тебя, какими бы мороками ты себя не воспитывала, Он всепрощающ!
Она положила ладонь на грудь и даже сделала робкий шаг в сторону Влады, но ученица ведуньи опустила руку на нож. Заметив это, крестианка посторонилась.
– Не надо проповедовать мне старую веру – от неё почти ничего не осталось. А вот тех, кого вы надменно зовёте «язычниками» – с каждым годом всё больше. Думаете, что опять сможете подчинить людей рабской власти креста? Заставить умолкнуть голос пращуров наших и превратить человека в Глухого? Попробуйте! Но Навь тебе ложью не провести. Мы не такие как прочие многобожцы – в нас сидит Зверь! Не нуждаюсь я в прощении вашего жестокого бога, кто убил Явь холодами!
Отвергая мир крестианки, Влада угрожающе наступала на Веру. Михаил попытался заступиться за родную сестру, но Серко первый встал перед взглядом
