Железное Перо причалил к берегу на ночлег. Спрятав каноэ, повёл меня выше по течению. Там, сказал он, под водопадом есть пещера, где мы сможем отдохнуть, но недолго.
Ирокезы не отстанут до тех пор, пока мы не ступим на землю гуронов.
А до спасительной черты ещё несколько десятков миль. Мне почему-то, казалось, что нас никто не преследовал. Но, страшен тот враг, который идёт за тобой по пятам, и ты об этом даже не знаешь. Он, словно волк, вы-шедший на охоту, и чувствует твой запах. Твой страх приводит его в кровожадный восторг. И чем ближе он к тебе, тем неистовее и злее он становится.
Железное Перо перешёл вождю ирокезов дорогу. Дважды. В первый раз — убив сына. И во второй — украв его трофей. Теперь Ястреб Парящий в Небе просто обязан доказать своим людям, что такое оскорбление не оставит без ответа.
Пещера и вправду, оказалась за водопадом. Небольшая, но вполне безопасная для сна. Пещера с двумя входами. Если заходить со стороны водопада, то надо пройти через водяную стену и только потом попасть внутрь. Второй вход мог служить спасительным выходом, если наше убе-жище будет раскрыто преследователями. Он узким лазом проходил под каменными глыбами водопада и выводил сразу в лес. Я даже обрадовалась, когда всё это мне рассказывал Железное Перо.
— Здесь можно поспать час-другой, а пересидеть облаву, — сказала довольно я.
Но мой спаситель не был так позитивно настроен. Усаживаясь рядом со мной, разбил надежду на хороший сон.
— Эта пещера ни для кого не тайна. Ястреб Парящий в Небе может знать о ней.
Я разочарованно вздохнула. Два часа отдыха после такого труднопути ничто. Я была на грани обморока. Несколько дней толком не ела и не пила, так ещё и прошла столько миль.
— Если я сейчас закрою глаза, то больше не проснусь никогда, — пыталась шутить я.
— Воины ирокезов могут идти долгое время без отдыха. Даже этот час приближает их к нам на несколько миль, — говорил Железное Перо.
О неутомимости людей Ястреба Парящего в Небе я уже знала не понаслышке. Пробежка по лесу для них, что прогулка по парку. А вспомнив слова нового жениха о моей участи в его планах, я и вовсе расхотела спать.
— Тогда что мы сидим? Надо идти дальше! — засуетилась я, бегая глазами по спокойному лицу индейца.
— Тебе надо отдохнуть, Чёрная Лилия, — ответил тот. — Воины моего племени встретят нас.
— Ты пришёл за мной не один?
— Один, но они обещали идти следом.
— Полковник Монтгомери тоже придёт? — задала я интересующий ме-ня вопрос.
Всё-таки хотелось узнать насколько, моя жизнь небезразлична Ричарду.
— Не знаю, — с неохотой отвечал Железное Перо, — я пошёл за ирокезами, когда увидел тебя среди пленных. Остальные вернулись в селение.
Бедный, даже не знает, что Сара мертва и, может быть, её участь разделили его родители. Меня стало терзать чувство вины перед Железным
Пером. Ведь если бы не я, то его близкие были бы живы.
Передо мной встал выбор. Сказать моему спасителю, что случилось в день нападения врагов или промолчать. Я решила, что сейчас не могу это сделать. Страх, увидеть в его глазах боль, сдержал меня от столь по-спешного решения. Нам нужно спасти свои жизни, а потом оплакивать убитых.
Прижимаясь спиной к каменной глыбе, я попыталась хоть немного по-дремать. Никак не получалось. Шум падающей воды и холод в пещере не то, что поспать, даже думать не давал.
Поёжившись, обхватила колени руками, чтобы хоть как-то согреться.
Мой спаситель увидел это и подсел ближе. Вот от него то, как от огня, тянуло жаром. И я сама, того не замечая, прильнула к нему. Он обнял, а я, положив голову ему на плечо, довольно закрыла глаза. Тепло его тела медленно расползалось по мне.
Я знаю, что мой поступок недопустим и не позволителен для леди.
Вряд ли отец одобрил такое поведение, но поверьте, в тот момент мне бы-ло всё равно. Если честно, плевала я на мораль и нравственность! В отношении меня эти определения христианского общества никогда не действовали. Моей беззащитностью воспользовались несколько раз, и совесть моих господ не терзала.
Даже Ричард хорош. Он хоть и был терпелив, но принудил меня к любви с ним. Не слишком благородный поступок, согласитесь? Я же ни у кого ничего не забирала и никого не предавала! Я никому ничего не должна! Я
должна только самой себе. Мой долг себе — это любовь! Чувства, которые я испытывала к Железному Перу. Он достоин их больше всех моих женихов! Во второй раз гурон спасал мою жизнь, рискуя своей. Чем я могла отплатить ему за такую заботу? Он мог просить всё, чего его душе угодно, но мой спаситель ни на что не претендовал. Железное Перо сидел рядом, обнимая меня, и всё.
Я слышала, как бьётся его сердце. Я ощущала, как напряжены его мышцы. Как затаив дыхание, он борется с желаниями плоти. Из всех цивилизованных мужчин, повстречавшихся мне, этот дикарь был самым благородным. Благородным и терпеливым был он, но не я дитя прелюбодейства. Я
сама потянулась к нему. Обхватив его шею руками, осторожно коснулась тёплых губ индейца. Железное Перо немного поддался назад и посмотрел на меня. В глазах столько эмоций, но одно я уловила безошибочно. Это интерес. Дикари не целуются, как мы. В их культуре существуют другие поступки, проявления чувств. И поэтому Железное Перо ждал, моей следую-щей попытки поцеловать его. Я прижалась ближе к его широкой груди и настойчивее поцеловала. Смею заметить, что мой спаситель быстро учился. Через несколько секунд отвечал на мой поцелуй с такой же неистовой страстью, как я целовала его. Дальше намекать на свои желания мне не пришлось. Любовь тела у всех народов одинакова, но с ним я испытывала настоящее удовольствие, потому что сама хотела этого. Впервые я делала то, что хотела! Я любила мужчину! Я отдавалась ему без остатка и жаждала продолжение этого безграничное количество раз. Наша одежда стала самым лучшим ложем для нас. Шум водопада растворялся в наших восторженных стонах. Подумать только, в те мгновения, я забыла кто я, забыла о ненависти, забыла о мести, забыла о наследстве… Это всё вы-теснили чувства, которые я испытывала в нежных руках моего дикаря.
Железное Перо шептал мне на ухо, целуя шею:
— Я знал, что встречу тебя. Я видел тебя, Чёрная Лилия, в своих снах и ждал. Ты останешься со мной?
Лаская его, я словно сумасшедшая отвечала:
— Да. Останусь.
Пропади оно
