Доля правды, содержавшаяся в насмешливых словах этой женщины, заставляла сердце Лорел сжиматься. Эйдан не заманивал ее в свою постель, она легла в нее по доброй воле и с радостью. Но он никогда не давал ей ничего похожего на обязательства. Он просто очень ясно объяснил свои намерения. Не будет никакого предложения руки и сердца, никакого совместного будущего.
Он признавался, что хочет ее. Он не был к ней равнодушен, возможно, сильно привязан, но недостаточно, чтобы изменить свою жизнь. Возможно, даже он любил ее, но не так сильно, как свою службу в министерстве.
Внизу в холле кто-то постучал дверным молотком. Настойчивый звук разогнал все мысли в голове Лорел. Не мог же Эйдан так скоро вернуться со своего свидания с графом Манстером?
Заглушая протесты горничной, мужской голос достигал верха лестницы:
— Беатриса? Спускайся сюда. Мне надо сейчас же тебя увидеть.
Леди Девонли вздохнула:
— Какой же он невыносимо надоедливый! — Но, говоря это, она побледнела, и страх показался в ее глазах. — Я скоро вернусь.
Лорел подождала, пока шаги виконтессы не стихнут внизу, Затем поспешила к лестнице, и в этот момент услышала слова лорда Девонли: «Ты моя жена и будешь делать то, что я скажу!»
Лорел на цыпочках спустилась на пару ступеней и, перегнувшись через перила, прислушалась. Она их увидела. Виконт, схватив жену за плечо, тащил ее, не слишком бережно, через холл в гостиную, находившуюся рядом со столовой. Горничной нигде не было видно.
Супруги говорили так громко, что их было слышно в других комнатах.
— Такое поведение не доведет тебя ни до чего хорошего, Артур.
— Неужели? А ты не знаешь, что я мог бы развестись с тобой, обвинив тебя в измене, и оставить тебя ни с чем?
— А много добра принесли бы мне мои деньги, пока ты болтался бы на виселице?
— Я? Ах ты, маленькая дрянь!
Следующие слова заглушили топот ног и треск сдвинутой с места мебели. Зазвенел фарфор. Леди Девонли издала истерический крик, от которого Лорел похолодела. Она начала подниматься по лестнице, но остановилась, когда наверху отворилась дверь.
— Послушайте, что это за шум?
Лорел повернулась. Увидев на площадке знакомую фигуру, она ахнула:
— Лорд Джулиан?
Покачав белокурой головой, тот грустно усмехнулся:
— Боюсь, они ссорятся из-за меня.
Прежде чем смысл его слов дошел до Лорел, передняя дверь затряслась от неожиданных ударов, кто-то колотил в дверь снаружи. Оттуда доносился голос Эйдана:
— Лорел, Беатриса! Впустите меня!
— Может, мне убить вас прямо сейчас? — крикнул из гостиной лорд Девонли.
— Лорд Джулиан, мы должны что-то сделать! — Лорел бросилась вниз по лестнице и пыталась повернуть вставленный в замок ключ. У нее дрожали пальцы, и она вертела ключ, пока замок не раскрылся. Дверь распахнулась, она бросилась в объятия Эйдана и прижалась лицом к его груди.
Глава 26Радость переполняла Эйдана, он прижимал к себе Лорел, всеми своими пятью чувствами убеждаясь, что с ней ничего не случилось. Но Лорел с ужасом на лице оттолкнула его.
— Быстрее, он хочет убить ее! — Они услышали грохот, затем голоса ссорящихся людей. — Они в гостиной! — крикнула она.
Оставив ее в дверях готовой устремиться за ним, Эйдан пробежал кратчайшим путем через длинную столовую в небольшую гостиную.
Очевидно, ссора произошла в Голубой индийской гостиной Беатрисы. Среди перевернутых ваз и сдвинутой с места мебели, прижав к стене жену, стоял Девонли. Он сжимал ей горло, ее глаза вылезли из орбит, и она вцепилась в его руки, не давая ему ее задушить.
Эйдан бросился на виконта. Схватив его за руки, он оторвал его от Беатрисы и повернул лицом к себе. Краем глаза он видел, как у той ослабели руки и ноги и она опустилась на пол, хватая ртом воздух. Лицо Девонли выражало удивление, затем, когда Эйдан замахнулся кулаком, — страх.
Он поднял руки, пытаясь прикрыть лицо:
— Не надо! Вы не понимаете…
Эйдан нанес ему удар в скулу. Девонли свалился на пол, перевернув инкрустированный столик и бронзовую подставку для цветов. Виконт упал навзничь.
Сила его удара отдалась в его руке, и Эйдан помахал ею. В комнату проскользнула Лорел. На минуту она остановилась, увидев распростертого виконта, Эйдана, крепко стоявшего на ногах, и поспешила к Беатрисе.
— Леди Девонли, как вы? — Лорел обняла ее за талию и помогла сесть. — Можете говорить?
— Он… сошел с ума.
Девонли, лежавший на полу, пошевелился. Присев рядом с ним, Эйдан хотел убедиться, насколько тяжел был его кулак, и услышал шаги, приближавшиеся к двери гостиной.
Ожидая увидеть слугу, он удивился, узнав Джулиана Стоддарда, который, прихрамывая и опираясь на трость, вошел в комнату.
Их взгляды встретились. У Эйдана, без сомнения, хватало вопросов, а появление Джулиана обещало дать на них ответы. Но у молодого человека были собственные вопросы.
— Какого черта?
— Это длинная история, — сказал Эйдан. — Достаточно сказать, что виконт — негодяй, которого наконец застали на месте преступления. — Он кивнул в сторону окна: — Дайте мне эти шнуры от занавесок.
Пока Эйдан связывал руки и ноги Девонли, Стоддард помогал Лорел усадить Беатрису в кресло.
— С вами все в порядке?
Беатриса кивнула, затем с трудом хрипло это подтвердила.
— Боже мой. Миледи! О, неужели лорд Девонли заболел? — Роза, горничная Беатрисы, вбежала в комнату и застыла на месте. Она с немалой долей изумления смотрела на связанного, лежавшего на полу хозяина. — Мы с Элоизой услышали внизу такой ужасный удар, что я сразу же побежала узнать, в чем дело. Да что же такое произошло, мэм? Послать за доктором? Констеблем?
— Сначала врача, — уверенно распорядилась Лорел. — Принесите стакан воды для леди Девонли и компресс. Затем сообщите властям.
— Сию минуту, мэм! — И Роза убежала.
Решив, что наступило время ответов, Эйдан придвинул кресло поближе к Беатрисе и сел, упершись локтями в колени. Он посмотрел на нее и Стоддарда, все еще стоявшего рядом с ней на коленях.
— Не просветит ли меня один из вас относительно того, что вы узнали и когда?
— Я все еще не в курсе дела, — возразил Стоддард. — В таком же недоумении, как и вы.
— Тогда что вы здесь делаете? — сурово спросил Эйдан.
Стоддард неожиданно покраснел от смущения.
— Джентльмену не пристало говорить…
— Помолчите, — прохрипела Беатриса и, закашлявшись, приложила руку к горлу. — Это я во всем виновата. Мне следовало прекратить… А я струсила.
