создателей, музыкальных произведений и композиторов, тонкостей архитектуры, исторических фактов и прочее, и прочее. Паре дается время: одна минута. Три промаха, и пара покидает сцену. Когда объявили, что за конкурс будут даваться призы и главный приз – поездка на двоих на Кипр, желающих заметно прибавилось.
На сцене оказалось пар двадцать. Вопросы сначала были легкими, потом пошли сложнее. Байер вскоре понял, что если бы не Алина, он бы давно оказался в зрительном зале. Причем Ярцева изо всех сил берегла его, Сашкину, репутацию: готовая ответить слёту, она старательно делала вид, что они совещаются положенное время, всегда уступала право ответа ему. И они оказались одни. Теперь им оставалось ответить на пять самых сложных вопросов, зал притих. Когда они выполнили все требования конкурса, зал разразился овациями. И начальник их подразделения, вручая Байеру путевки, сияя, очень довольный, тихо произнес:
– Ну, Александр, уел ты организаторов, они и не предполагали, что главный приз сможет кто-то из наших выиграть. И не потому, что сотрудники МЧС недалекие: вопросы уж больно каверзные, не связанные с нашей работой. Спасибо тебе, Саш! От всех наших спасибо!
Байер приобнял Алину за талию, поцеловал её в щеку и триумфатором спустился в зал. Только уже на месте тихо шепнул ей на ухо:
– Сокровище ты мое, я – твой вечный должник… Обещаю, что начну читать книжки по культуре.
На фуршет и танцы они не остались, Саша уговорил свою спасительницу посидеть в небольшом ресторане. Свободные столики были, их мило встретили и разместили. Байер был за рулем, а одна она пить вино отказалась, поэтому заказали легкие салаты, десерт и кофе. За соседними столиками шумно гуляли, там спиртное было в изобилии. Подвыпившие мужчины стали громко говорить, показывая на их столик. Было только слышно «нищеброд», «конфетка», «куколка». Алинка занервничала, Саша под столом ободряюще сжал её руку.
К ним подошёл с извинениями парень-официант и передал бутылку вина со словами:
– Мне велено передать вам в качестве подарка вон от того стола. Еще раз извините…
Байер поблагодарил и вернул бутылку официанту. Тогда один из молодых подвыпивших парней отделился от беспокойного столика и подошел к столику Байера.
– Ты чё, как тебя там, МЧС… В натуре брезгуешь? Угости вином свою девчонку, коль денег у самого не хватает, ишь она какая у тебя хорошенькая… – сказал он и потянулся к Алинкиным волосам.
Саша перехватил его руку и предупредил:
– Шёл бы ты, мужик, дальше отдыхать за свой столик!
– Слышь, Митяй, он тебя послал, – нарисовался второй.
– Эй, куколка, бросай ты своего пожарника, пошли к нам за столик! У них с их зарплатами в МЧС денег только на кофе и хватает, – развязно обратился к девушке Митяй.
Он шагнул в сторону Алины и тут же рухнул от резкого Сашиного удара в челюсть.
–Не смей даже хвост свой поднимать на МЧС! Пока ты свою задницу в сауне подрумяниваешь, парни-спасатели на пожарах заживо горят! Кстати, с праздником!
Митяя, поддерживая, от греха подальше быстро уводил к родному столику его собутыльник. К ним уже бежал хозяин ресторана, вызванный обеспокоенным официантом.
– Извините, мы сейчас уладим все проблемы.
– Никаких проблем! Нам бы счёт, и мы уходим, – спокойно сказал Саша.
Официант принес счёт, Байер расплатился и вывел Алину из ресторана. Хозяин заведения проводил их до самого выхода и с уважением посмотрел им вслед.
– Вот скоты! Не дали нормальным людям спокойно посидеть…
В машине Ярцева расслабилась и заулыбалась:
–А с тобой не страшно по кабакам гулять! Меня до сих пор от гордости распирает, как ты за честь мундира вступился, – и она восхищённо посмотрела на своего рыцаря.
– Куда прикажет моя сеньора?
– Домой, Саша, только домой! Хватит на сегодня приключений.
Дома она вымылась, переоделась, вновь стала уютной и домашней: светская леди исчезла.
– Выпьешь со мной чаю?
– Просто посижу с тобой…
Пока Саша пил чай, она сидела рядышком и молчала, потом встала и, пожелав спокойной ночи, ушла в свою комнату. Байер вздохнул и поплелся в свою. До конца декабря оставалось 4 дня. «Никто тебя за язык не тянул… Сам поставил ей сроки, самоуверенный болван! Похоже, что тебе придётся помогать им с переездом…»
Дверь тихо отворилась, и в комнату вошла Нора.
–Что, пришла поддержать меня? –погладил Саша собаку. –Похоже, скоро мы с тобой останемся вдвоем…
Нора словно поняла его и лизнула Сашкину руку.
* * *
Утром Алина проснулась, умылась и зашла на кухню накрывать на завтрак. На столе в вазе стоял букет из семи нежных кремовых роз. «Когда Саша их успел купить? Вчера в час ночи приехали…» – недоумевала она.
Прибежал Лёва, как всегда сопровождаемый Норой, пришёл Байер уже в форме. Оба сели за стол.
– Праздник МЧС продолжается или есть другой повод? – кивнула она на цветы.
– Есть другой повод, – сказал Саша и серьезно на неё посмотрел.
Они с аппетитом ели овсянку. Опустошив тарелку, Лёва спросил:
– Саш, а правда, зачем цветы?
– Лёв, я прошу твою маму выйти за меня замуж. Если ты, конечно, не против.
У Лёвки восторгом загорелись глаза, он раскрыл рот и радостно закивал.
Алинка порозовела и обратилась к сыну:
– Лёва, ты уже покушал? Беги в свою комнату, нам с Сашей надо поговорить…
Лёва убежал, в дверях кухни оглянувшись на Сашу.
–Байер, ты с ума сошёл! При ребенке…
–А мне кажется, его это тоже касается, и он должен знать, как я к тебе отношусь. Алин, скажи уже что-нибудь! Я жду только твоего решения…
–Саш, – мягко сказала она. – Я бы предпочла оставить всё, как есть.
– Понятно… А мне этого мало. Я не хочу быть просто твоим знакомым, и соседом быть не хочу! Я хочу засыпать и просыпаться в постели рядом с тобой, хочу, чтобы ты родила от меня ребёнка. Это нормальное желание нормального мужика! Я готов обеспечивать вас и стать отцом Лёве. И по моим ощущениям, я тоже тебе небезразличен…По крайней мере, заботу твою обо мне я очень даже чувствую.
Алинка опустила глаза:
– Ты удивительный!.. Но дело не в тебе, Саш! Дело во мне: когда-то я безумно любила одного человека, отца Лёвы. А он меня просто использовал… С тех пор у меня с мужчинами внутренняя дистанция. Рому я не любила, он чувствовал это, злился. Для меня отношения – когда впускаешь человека в душу и растворяешься в другом. Я пока ни в ком не способна раствориться. Иногда мне кажется, что я и на любовь-то не способна, что я – душевная калека. А ты достоин большего.
