зазвучала по конфоркам плиты.
– Сделаем кухню-студию! – сказал я кому-то.
Я доедал второй завтрак и смотрел новости – в столице назревали беспорядки. Война элит, в которой уже успел пострадать мой бывший шеф, выливалась на улицы, благо проблем, да и желания поговорить о них людям хватало. Слово «клан» стало нарицательным, политики пытались возглавить протест и загнать граждан под свои знамена.
И так было всегда, однако на этот раз люди выходили на демонстрации не ради каких-то благ и льгот. Недовольство коррупцией и безнаказанностью чиновников достигло критического уровня, а представители обиженных элит вроде моего бывшего шефа вложили баснословные деньги в информационные кампании, организацию палаточных городков и прочее и прочее.
Зная типичные проблемы и страхи граждан, я всегда удивлялся их терпению, отчасти даже презирал их, но неизменно им сочувствовал. Теперь же после неоправданно жесткого разгона одного из митингов даже аполитично настроенные люди отправлялись в столицу участвовать в уличных протестах – для многих это стало своеобразной разрядкой, и ехали туда в том числе средней руки предприниматели, у которых особых проблем в жизни не было, но их тянула романтика беспорядков.
Планируя возможную поездку в столицу, я справлялся о свободных квартирах – и все были заняты на ближайший месяц. «Их, видимо, сняли как раз те, кому так тяжело живется», – шутил я. Отголоски волнений, кстати, доходили и до нашего города, но, как и все события, сильно теряли в размахе и оставались на уровне споров в пивных.
Я улегся, ощущая приятную усталость после утренней тренировки, и нащупал телефон.
«И как тебе все эти движения?» – написал я своему новому знакомому, советнику финансиста.
«Очень хорошо, я на месте!» – сразу же ответил он.
«И что скажешь?»
«Приезжай, почувствуй атмосферу! А вообще я за установление нашей власти – сделаем, наконец, один язык, одну нацию!» – Конечно, он не мог так примитивно формулировать свои мысли, это просто была провокация. Я улыбнулся.
«Хочешь воевать?»
«Знаешь, я не против крови. Если начнется гражданская война, надеюсь, удастся сформировать крепкий отряд и повоевать достойно. И на моей форме будет национальный герб». – Это было написано вполне серьезно.
Я редко встречал тех, кто привлекал меня. И эта ситуация была удивительной: человек, который оказался единственным интересным мне собеседником, был самым непримиримым моим врагом; абсурдность ситуации делала ее еще привлекательнее.
Пора было одеваться на свидание – мы хотели обсудить поездку, да и вообще она обещала сказать, суждено ли сбыться этой затее.
Больше всего она любила тюльпаны, и ярко-зеленые стебли с красными бутонами и желтыми ресничками уже лежали на сиденье, покачиваясь в такт движениям руля. Припарковав машину в парке, я пошел к смотровой площадке, где впервые поцеловал ее. У перил стояла какая-то парочка, и я не стал нарушать их уединение – небрежно сжав ладонью цветы (я всегда просил не связывать букет), я медленно шел по аллее, вдыхая холодный осенний воздух.
Я увидел ее издалека: узнал мягкую походку и красную спортивную жилетку. Широченные джинсы и красные кеды дополняли ее молодежный образ, в руке у нее был небольшой пакет. Увидев меня, она принялась гримасничать, идти как робот, подошла ближе, вприпрыжку разогналась и со смехом бросилась мне на шею, будто старалась повалить.
– Ага-а-а, попался! – кричала она.
Я крепко прижал ее, поцеловал в уголок губ и всунул ей в руки тюльпаны.
– Вот тебе!
Цветы рассыпались у нее в ладони, она обняла стебли локтями, яркий пакет, зажатый в руках, мешал ей. Она, вытянув шею, вдохнула запах тюльпанов.
– Идем на скамейку! – Она резко направилась к концу аллеи.
Усадив меня, она развернула пакет и достала легкий свитер моего размера со смешным рисунком и пачку чая, который мы недавно пили в кафе.
– Он мне понравился, да! Спасибо! И футболка мне?
– Да, футболка, – засмеялась она. – Наденешь, чтоб не замерзнуть в столице. – В ее невероятных глазах таился именно этот секрет.
– Значит, мы поедем. – Я притянул ее за бедра, приподнял и усадил себе на колени.
– Да.
Я поцеловал ее.
– Со всеми этими революциями жилья пока свободного нет, будем жить в палатке, – предложил я.
– Хорошо. Все, кто едет, нашли квартиры только на окраине.
Через неделю в столице открывался ежегодный танцевальный конкурс, она со своим партнером была в числе главных претендентов на победу, но главное, что почти неделю мы могли быть рядом, не расставаясь и не опасаясь чужих взглядов.
– Хочу в центре, найдем.
– Да неважно, главное – поехать, – вздохнула она.
Я сделал ежемесячный перевод за границу и отправился на вокзал выкупить забронированные билеты – через два дня мы выезжали. В столице уже лежал снег, а у нас была мягкая осень.
Я продолжал высылать деньги для ребенка и думал, не выходит ли так, что я просто откупаюсь. Будто ситуация с женой мне только на руку – ведь я люблю другую, и вот как удобно вышло. Прекрасно я понимал, что и переживания из-за ухода студентки связаны просто с чувством собственности. Впрочем, мне казалось, что я имею на это право. Что же касается ребенка, то я считал, что у меня есть обязательства перед дочкой и выполнять их пока я могу только таким образом. Но все же я себя не винил: от женщины, которая даже не могла быть рядом, я получал куда больше заботы и внимания, чем от жены, когда та жила со мной. Конечно, я давно научился не ждать от жены участия, но оттого ценил заботу любимой женщины еще больше.
Несмотря на нелетную погоду – холодный воздух, слабое сцепление с асфальтом, – вся наша компания ездила на мотоциклах. Тем не менее мотосезон подходил к концу. Шашлыки, выпивка, ночь на базе отдыха за городом – такой была программа закрытия. Племянник забронировал десять номеров, окна которых выходили на просторную поляну, где стояли мангалы для шашлыка.
Несколько парней под предводительством длинного прямо на песке разучивали сложный бросок, поэтому они почти сожгли мясо, и мы пили холодную водку, закусывая ее горелой бараниной. В первый заход я одним глотком выпил целый стакан и более не продолжал. Все были с девушками, которые почти сразу напились, а я не отрывался от телефона, набирая сообщения и с нетерпением ожидая ответа.
– Да хватит уже с ней переписываться! Идем веселиться! – Длинный хлопнул меня по плечу. Я не распространялся насчет подробностей личной жизни, но как-то длинный видел меня с ней в кино и сразу понял, что это не мимолетная история.
Перед тем, как пить на охоте, разбирают ружья – и подобное
