Ознакомительная версия. Доступно 37 страниц из 183
принадлежало бы вам одному, но ваши слезы я хочу разделить с вами!
Не в силах совладать со страстью, он притянул ее к себе. Но в тот же миг руки его разжались.
— Мы оба сошли с ума, Аврора! — произнес он с горькой, вымученной улыбкой. — А если бы нас кто увидел? И вообще, что все это значит?
— Это значит, — отвечала девушка, вовсе не думавшая сдаваться, — что сегодня вечером, Анри, вы вели себя как злой себялюбец. С того дня, когда вы объявили мне: «Ты мне не дочь», вы очень переменились.
— А, с того дня, когда вы попросили меня пощадить маркиза де Шаверни? Я помню это, Аврора, помню и хочу сообщить вам, что маркиз возвратился в Париж.
Аврора ничего не ответила, но в ее взгляде было столько красноречивого недоумения, зачем он это говорит, что мэтр Луи прикусил губу.
Он взял ее руку и поцеловал, словно собираясь удалиться, однако Аврора удержала его.
— Останьтесь, — сказала она. — Если вы так будете себя вести, то в один прекрасный день, вернувшись, не обнаружите меня в своем доме. Если я вам мешаю, я уйду. Господи, я не знаю, что я сделаю, но вы избавитесь от бремени, ставшего для вас слишком тяжким.
— Вы не успеете, — промолвил вполголоса Анри. — Чтобы расстаться со мной, вам, Аврора, не будет нужды бежать.
— Вы что же, выгоните меня? — воскликнула девушка, вскинув голову, словно ее ударили.
Мэтр Луи закрыл лицо руками. Они все еще сидели рядом: Аврора на подушке, положив голову на колени мэтра Луи.
— Ах, Анри, — почти прошептала она, — мне ведь так мало надо, чтобы быть счастливой, безумно счастливой. Ведь только совсем недавно я перестала улыбаться. А разве прежде не была я радостной и веселой, когда бросалась встречать вас?
Мэтр Луи гладил прекрасные волосы Авроры, которые в свете лампы отсвечивали темным золотом.
— Станьте таким, как прежде, — продолжала она, — я ничего больше у вас не прошу. Говорите мне, когда вы счастливы и когда вы грустны, чтобы я радовалась вместе с вами или переняла всю вашу печаль в свое сердце. Это приносит облегчение. Ведь если бы у вас, Анри, была дочка, любимая дочка, вы, наверное, именно так и вели бы себя с нею?
— Дочка! — повторил мэтр Луи, и лицо его омрачилось.
— Да, я знаю, я вам не дочь, так что можете не повторять.
Мэтр Луи провел по лбу тыльной стороной ладони.
— Аврора, — обратился он к девушке, словно не слышал последних ее слов, — существует блистательная жизнь, полная удовольствий, почестей, роскоши, жизнь, какую ведут в этом мире счастливцы. Вы, дорогое дитя, не знаете ее.
— А какая мне нужда знать ее?
— Я хочу, чтобы вы ее узнали. Так надо. — И, невольно понизив голос, мэтр Луи закончил: — Вам, быть может, придется сделать выбор, а чтобы выбрать, надо знать.
Он встал. Но теперь на его благородном лице отражалась обдуманная и непреклонная решимость.
— Сегодня, Аврора, для вас последний день сомнений и неведения, — медленно заговорил он, — а для меня, быть может, последний день молодости и надежды!
— Ради бога, Анри, объяснитесь! — воскликнула девушка.
Мэтр Луи возвел глаза к небу.
— Я все делал так, как велела мне совесть, — прошептал он. — Тот, кто там, наверху, видит меня, и мне нечего скрывать. Прощайте, Аврора, — обратился он к девушке, — этой ночью вы не будете спать… Смотрите, размышляйте и, прежде чем с сердцем, советуйтесь с разумом. Я не буду ничего предварять, я хочу, чтобы ваше впечатление было неожиданным и полным. Ежели бы я о чем-то предупредил вас, боюсь, я сделал бы это в собственных эгоистических целях. Запомните только: сколь бы ни были странны приключения, что выпадут вам в эту ночь, их источник — моя воля, а цель — ваши интересы. Если вы не успеете повидаться со мной, не тревожьтесь. Где бы я ни был, рядом ли, далеко ли, я оберегаю вас.
Он поцеловал Авроре руку и направился к себе в комнату.
Аврора, безмолвная и потерянная, следила за ним взглядом. Поднявшись на верхнюю площадку, мэтр Луи, прежде чем пройти к себе, по-отечески кивнул ей и послал воздушный поцелуй.
VIII
Подруги
Аврора осталась одна. Разговор, который она только что вела с Анри, закончился столь неожиданно, что она стояла, ошеломленная и словно душевно ослепшая. Мысли ее были в полном смятении. Голова в огне. Уязвленное, подавленное сердце словно бы замкнулось на самом себе.
Она приложила столько усилий, чтобы что-то узнать, как могла вызывала на объяснение, принуждала к этому со всем невинным лукавством, которого не лишает женщину даже наивность. Однако не только не добилась объяснения, но услышала то ли угрозу, то ли обещание, открывшее перед нею какие-то таинственные горизонты.
Он сказал: «Вы не будете спать этой ночью». И еще: «Сколь бы странными ни показались вам ваши приключения в эту ночь, их источник — моя воля, а цель — ваши интересы».
Приключения! Да, скитальческая жизнь Авроры была полна приключений. Но до сих пор всю ответственность брал на себя ее друг, он всегда был рядом с ней как неусыпный телохранитель, как верный защитник, и она не боялась. Но этой ночью, вероятно, приключения будут выглядеть совершенно иначе. Ей придется самой противостоять им.
Да и в чем они будут заключаться? Почему он говорил недомолвками? Ей придется познакомиться с жизнью, совершенно отличной от той, какую она вела до сих пор, — с блистательной, роскошной жизнью знатных и счастливых людей. «Чтобы выбрать», — сказал он. Надо полагать, выбрать между этой неведомой и ее нынешней жизнью. А вдруг выбор уже сделан?
Надо узнать, на какой чаше весов ее друг Анри. И тут она с тревогой подумала о своей матери. Выбрать! Впервые ей пришла в голову повергающая в ужас мысль: а что, если матушка на одной чаше, а Анри — на другой?
— Нет, это невозможно! — вскричала она, отвергая такое предположение. — Господь не допустит этого!
Она приоткрыла занавески и оперлась локтями на подоконник, чтобы свежий воздух чуть охладил ее пламенеющее лицо. На улице было небывалое движение. У входа в Пале-Рояль собралась толпа, жаждущая увидеть, как проходят приглашенные. Между двумя стенами зевак уже образовался хвост портшезов и карет. Поначалу Аврора не обратила особого внимания на это столпотворение. Что ей до суматохи и шума! Но потом в проезжающей карете она увидела двух женщин в бальных нарядах — мать и дочь. Тотчас же слезы застлали ей глаза, перед ними повисла какая-то темная завеса.
Ознакомительная версия. Доступно 37 страниц из 183
