смотря с тихой грустью.
Уговаривать остальных пришлось дольше, но в итоге все они оставили свое жалкие лачуги и пустились с нами в обратный путь. Всего их оказалось десять. И вот мы пересекли барьер и очутились опять на землях королевы Каролины. Оставшееся в лагере стражи настороженно отнеслись к изгоям, потому что не видели, как те живут, встретив нас молча. Они видимо не верили, ято мы вообще вернемся с ними. Но тут вдруг Зорвес, самый старший из нас и кто остался в лагере замер, увидев Эра. Того самого парня, которого изгнали на подсмотренной мной Церемонии, и прошептал:
— Сынок….
А затем бросился в объятия парня. И в этот момент ни один из нас не остался равнодушным, смотря на бывших друзей и родных…
Обратно и в поисках ведьмы мы шли медленнее. Изгои были очень истощены, пришлось их даже лечить, а все больше откармливать. Те были слабы и долго в привычном нам темпе идти не могли, как ни пытались не показать усталости. А мне мечталось, как сделаем из бывших изгоев настоящих стражей, чтобы уже ни у кого не было сомнений в их даре.
Так как идея с ведьмой и зельем для новых стражей была моя, то и идти нужно было мне. После долгих уговоров, получилось убедить в этом всех. И вот уже шел в деревню. Узнал в деревне про ведьму и теперь направился к ней в гости. Домик был неказистый и стоял в отдалении. Когда вошел внутрь, та сидела за столом и удивленно посмотрела.
— Страж? — выдохнула та испуганно, — но я не участвовала в бунте. Не трогай меня.
— Ты ведьма и этого достаточно, — произнес я. — Но у тебя будет шанс остаться в живых, — сказал зловеще. — Если кое-что сделаешь.
У нее сразу загорелись надеждой глаза. Все-таки желание выжить любой ценой была для них самым важным.
— Как?
— Дай мне свою силу. Не всю, только часть. Мне нужно для напитка. Тогда оставлю тебя в живых.
— Ты о чем, страж? — выдохнула ведьма в шоке. — С его это мне для тебя что — то делать? Ты же все равно убьешь.
— Ну, как хочешь, — вдохнул я, и бросил гуор лишь как оружие, — теперь, видимо да.
Тот вошел в нее острым лезвием, а из раны стала сочиться темная и густая субстанция, которая когда-то была кровью. Тогда взял миску и стал собирать. Ведьма шипела и ругалась, но сделать ничего не могла. В этом и был секрет гуора. Вдруг понял, что для меня происходящее словно освобождение от кошмаров, которые до сих пор мучили. Пусть не месть, но как будто отдавал должок всем тем тварям, которые пили мой собственный дар.
— А могла выжить, — сказал напоследок и дотронулся до нее Прикосновением стража, убедившись, как та рассыпалась в пыль.
Обратная дорога в лагерь, с чашей полной этой черной жижи, была странной.
Морен дал нам рецепт, и с согласия сестры заколдовал Саелу сделать напиток, который волшебники нашли и считали самым похожим на нужный нам. Наконец тот был закончен и висел в котелке над костром.
— И кто рискнет это пить? — вдруг сказал один из стражей опасливо, зная самый важный ингредиент, ощущая почти рвотный рефлекс.
— Я, — сказала Керлис, встав. Она сдружилась с моей сестрой, когда узнала еще и о племяннице. — Все равно нечего терять, — сказала женщина смело.
Саела же признательно посмотрела на тетю, волнуясь и не зная, получился ли напиток. Мы все, затаив дыхание смотрели и напряженно ожидали, что будет, как та сделала глоток и замерла. В какой-то момент женщина вновь моргнула. А потом посмотрела на меня…. Все выдохнули. Керлис смотрела на нас голубыми глазами и озиралась.
— Как ощущения, тетя? — улыбнулся, подходя.
— Потрясающе, — выдохнула женщина. а Саела бросилась ей на шею от радости.
Невольно посмотрел на Лиру. Та стояла бледная и взволнованная. Для всех присутствующих это была надежда на новую жизнь…. Но думала ли она так же?
И вот мы все вместе дошли до хребта. Бывшие изгои, а теперь новые стражи, стояли, замерев и не веря.
— Не думала, что еще хоть раз буду здесь, — тихо сказала тетя, пожирая глазами родные виды.
— Осталось самое малое, — сказал я и улыбнулся, сам предвкушая возвращение домой.
Печалило лишь одно: вынужден был оставить Ругла. Тот смотрел тоскливым взглядом, словно понимал это. А еще с грустью попрощались со стражами, которые остались служить. Их было примерно половина от пришедших в замок, включая Саелу.
— Береги себя, — прошептал сестре, обнимая. — Сейчас не так опасно.
— Да, конечно, — ответила она тихо.
Мы стояли и провожали их взглядом, пока друзья не скрылись в лесу совсем. Тогда повернул к Лире.
— Вы идите, а я догоню у города, останусь тут ненадолго.
Та поняла все и кивнула, пойдя за остальными, которые уже пошли ко входу в пещеру, пропадая по одному в темноте прохода на ту сторону.
А я сам пошел в противоположном направлении.
— Ругл, ну как же ты дружище? Как ты тут? — спросил нежно, погладив монстра по морде.
Вдруг понял, что ощутив силу любви к Лире, восторг связи, сам стал словно добрее и менее циничным. Опять вернулось ощущение красоты этого мира, уже с мудростью опыта, пусть и с налетом грусти. Такое странное и непривычное ощущение. Словно в душе опять проснулись надежда и вера во что-то прекрасное. Друг же заскулил и ластился, не желая отпускать.
— Ну как, останешься здесь? Если да, буду приходить, — сказал тихо и нежно потрепал борага.
Тот лизнул руку в ответ и сел, предано положив огромную морду мне на плечо. С тяжелым сердцем погладил друга и встал. Так было сложно оставлять его, но что было делать? Сам оттягивал момент расставания до последнего, просто сидя вот так вместе. Всю ночь, решив догнать всех с рассветом. Наутро прощально потрепал Ругла и пошел не оглядываясь. На душе было скверно.
Когда вышел на другой стороне, то сразу накрыла радость и эйфория, омраченная лишь печалью расставания с другом.
— Как же хорошо дома….
Затем стал догонять остальных. Пока шел, меня преследовало ощущение, что кто-то наблюдает. Это нервировало. Потом нагнал своих и забыл об этом ощущении. Впереди было томительное ожидание как же встретят изгоев дома. И теперь, смотря на новых стражей, невольно подумал, что сделал это не только из-за Лиры, но и для себя самого. До сих пор неправедность изгнания не давала покоя, как и в детстве.
— Вы идите, но без меня не входите в город, Мне тут нужно проверить кое-что, — сказал любимой, когда вдали
