В целом же пациентов было много, мне даже пришлось установить ограничение — не больше десяти в день. Но и помощников у меня было уже двое. Одного инициативного первокурсника пришлось в срочном порядке обучить диагносту и поставить на первичную сортировку больных. Дана же помогала непосредственно во время приема.
Мыш наведывался регулярно, а вместе с ним заглядывали и особенный контингент посетителей: все ребята, как на подбор — молчаливые, серьезные, в основном из колото-резаными ранами и предпочитавшие лечиться инкогнито. Платили же они щедро, звонкой монетой. Мыш же по секрету поведал, что одним из пациентов был сам Глава Цеха воров — он деньги не платил, но просил передать, что отблагодарит меня по достоинству, когда мне понадобится его услуга. Я, конечно, не возражала, скромно умолчав о том, что даже не представляю, зачем мне услуги вора.
Было утро пятницы. Только что закончилась замечательная пара мистера Боурмана и я пребывала в приподнятом настроении. Но недолго. Вдруг раздался звук гонга, потом еще один, и еще. Преподаватель, что как раз вошел для начитки следующей лекции, напряженно замер, потом строго-настрого запретил всем спудеям покидать аудиторию и скрылся в неизвестном мне направлении.
— Это сигнал тревоги! — взволнованно шепнул мне Кит, однако мог голоса и не понижать: все одногруппники повскакивали из своих мест и взбудоражено пытались выяснить, что же происходит.
— Может, это учебная тревога!?
— Возможно, началась война?
— С головой не дружишь!? С кем!?
— Все в порядке у меня с головой! Брат говорит, что на Южном фронте карагары совсем распоясались…
— Да нет, наверняка вновь пираты захватили какое-то судно…
— Нет, дело точно в Арате!
— Шутишь? У нас же Отбор как раз…
— А, может, нас просветит леди Чаус? — это выкрикнул Фин и поднялся с места. Все уставились на него. Воцарилась тишина. — Я слышал, у нее с Главнокомандующим особые отношения…
Теперь же, в полной тишине, все взгляды переместились на меня.
Я поднялась и скрестила руки на груди. Сама ситуация меня волновала мало, скорее больше интересовал вопрос, откуда у Фина такая осведомленность. Сначала леди Роксана, теперь вот он…
Ответила я же спокойно, негромко:
— Не имею понятия, о чем ты говоришь.
Фин горячо хотел оппонировать, я же не менее горячо хотела услышать его ответ, но тут дверь в аудиторию резко распахнулась, и в нее, словно ураган, влетел Главнокомандующий собственной персоной — мокрой и весьма растрепанной персоной, надо сказать, словно он бежал сюда непосредственно из поля сражения:
— Анна, — начал он с двери и, не замедляя скорости, пронесся к моей задней парте, — нам срочно нужно поговорить.
Не дожидаясь моего согласия, Арденс взял меня за руку и пространство вокруг нас привычно преломилось, перенося нас в покои Феликса. Боковым зрением я еще успела заметить пораженные лица одногруппников — да уж, теперь возражать что-то Фину явно не имеет смысла…
Я бросилась к ложу больного, испугавшись, что что-то случилось с Феликсом, но тот был в полном порядке. В смысле, в том состоянии, в котором и должен был быть.
— Что стряслось!? — встревоженно спросила у Арденса.
— Вирма вчера выслала в Арату своих лучших легионеров. Карагары — я как раз от них — уже открыто ведут боевые действия, при чем с вооружениям им явно кто-то помогает. Дария и Марморот — восточные и западные соседи — начали мобилизацию своих войск, — внешне спокойно начал перечислять дракон, только его напряженная поза и морщинка на лбу указывали на то, как он взволнован на самом деле. — Стоит ли упоминать, что Арата скрытно перебросила к нашей границе сразу несколько дивизий.
Меня же бросило в холод:
— Как так!? То есть из дня на день планируется кольцевое наступление на Загорье!? Даже лучшие союзники вдруг ополчились против вас. Но почему!?
— Это как раз я у тебя хотел спросить, — ответил Арденс, пытливо всматриваясь в мое лицо.
Я растерялась:
— В смысле? Не понимаю, о чем ты говоришь…
— Да? И ничего странного не происходило?
Я задумалась и снизала плечами:
— Да нет, разве что леди Роксана и Фин, мой одногруппник, откуда-то прознали о наших отношениях…
— Нет, — задумчиво помахал головой дракон, — это странно, но это не то.
Вдруг Арденс подошел ко мне и извлек из-за шиворота артефакт Луизы — он был однотонного белого цвета, полностью рабочий и полный силы.
— Кит зарядил его на следующее утро после нашего разговора в понедельник… — ответила я на невысказанный вопрос.
— И ты ничего странного не заметила?
— Нет, — я нахмурилась, ничего не понимая.
Арденс задумался и помассировал виски. Сгреб бумаги со своего стола и присел на его краешек:
— Но тем вечером, в понедельник, когда артефакт был опустошен, ты еще приходила сюда, ведь так?
— Да…
— И никого здесь не встретила?
— Нет, — ответила сразу, но потом ощутила невнятное шевеление на задворках сознания… Словно какое-то не оформившееся воспоминание пыталось выбраться на-гора. — Спроси еще раз, — попросила я тихо.
— Что? — не понял сначала Арденс, а потом в его глазах мелькнула тень понимания: — Анна, ты кого-то встретила в особняке в вечер после Отбора?
— Нет. В особняке я никого не встретила, — произнесла тихо, прислушиваясь к себе.
— Ты встретила кого-то в саду? — Арденс, кто бы сомневался, лучше понимал мой внутренний голос.
— Да, в саду, — я утвердительно кивнула, прикрывая глаза, пытаясь уловить ускользающий образ.
— Это была женщина?
Каждый вопрос Главнокомандующего будто развеивал немного тумана, скрывающего мои воспоминания.
— Нет.
— Значит, в саду ты встретила мужчину. Ты его узнала?
Я обхватила голову руками, зажмурив глаза. Сфокусироваться на лице непрошенного визитера было несказанно трудно, оно словно расплывалось, ускользало, как только я пыталась присмотреться. И все же некие знакомые черты уловить удалось:
— Бахтиеор.
Главнокомандующий Загорья резко вскочил, сбросив со стола целую стопку карт и схем:
— Бах!? Это был он!?
— Я не знаю… — Что-то в образе визитера ассоциировалось у меня с лучшим другом Арденса, но точно я вспомнить не могла. — Спроси что-то еще…
Арденс выдохнул и развел руками:
— Ладно. Цвет волос?
— Светло-русый.
Дракон помрачнел.
— Цвет глаз?
Я покачала головой:
