Я в последние дни сблизилась с Алистером. Сама не понимаю, как так получилось, что он стал мне другом. Стал тем, кто приходит на помощь, даже когда я не зову. И, конечно, я сообщила ему о том, что мои родные в Риме. Если быть честной, не знаю, как реагировать на его приглашение. Семья у меня простая; за одним столом с элитой мы никогда не сидели. Мне не стыдно за своих родителей. Я их невероятно сильно люблю и уважаю, но им вряд ли будет комфортно в такой компании.
Алистер: «Ты не имеешь права отказываться», — следом на телефон прилетает второе смс-сообщение, которое заставляет меня по-доброму усмехнуться, хотя глаза уже слипаются.
«Я дам тебе знать завтра, что решила. Хочу спать».
Алистер: «Спи так, будто проблем нет».
Я снова улыбаюсь, благодаря ему. Отбывая в царство Морфея, мечтаю о Маркусе. Как же хочется опять оказаться в его могущественных объятиях и откинуть все заботы на задний план. А утром, в спешке собирая необходимые вещи со стола, пропускаю три входящих от Ферраро. Он не перестает донимать меня звонками. Я еще не прослушала голосовую почту, но, уверена, Марк в своем духе: извиняется и клянется, что я у него — единственная.
Я шагаю вперед по зеленому газону, когда рядом появляются Джемма с Николеттой. Вдвоем они наспех здороваются со мной, а потом продолжают спорить о любимом голливудском актере.
— Эй, Колетт! — вкрадчивый баритон нашего однокурсника разносится по двору.
Пабло ведь осведомлен: Николетта ненавидит тo, каким образом он сокращает ее имя, но не перестает делать это уже третий год.
— Я Ники! — рычит приятельница через плечо.
Быстро перебирая ногами, она торопится попасть в здание шестого корпуса, оставив нас с Джеммой позади. Поклонник Ники также стремительно догоняет ее, моментально став робким парнем, поправляющим черный рюкзак. Я предпочитаю не слушать, о чем они говорят, хоть и объект страсти Пабло кричит на него, посылая куда подальше.
— Ката-алин, — окликает меня Джемма, стоит нам только подойти к ступеням.
Я оборачиваюсь к ней в отличном настроении, однако оно портится в мгновение ока — подруга обратила взгляд на Маркуса Ферраро, который оживленно направляется сюда. Повернувшись обратно, чтобы продолжить путь, я добиваюсь только того, что Марк увеличивает скорость, и спустя всего ничего он вырастает передо мной. Заслонив собой дверь здания, Маркус глубоко вздыхает. Джемма поступает, как настоящая предательница, когда юркает за спину Ферраро и шмыгает внутрь корпуса, оставив меня наедине с этим законченным эгоистом.
— Что тебе нужно? — спрашиваю нарочито черство, в то время как сердце отчаянно бьется в груди.
Марк облизывает губы, которые теперь начинают блестеть. Я безумно хочу поцеловать его! Наброситься на него и целовать, целовать, целовать… Но вместо этого Маркус встречается с моим поддельным равнодушием. Актриса из меня, правда, отвратительная.
— Почему ты избегаешь меня?
Я испускаю смешок.
— Действительно, почему?!
— Я даже не целовался с Бланш после того, как… — он осекается и, оглянувшись по сторонам, подытоживает на полтона ниже: — Ничего у меня с ней не было после того, как мы с тобой переспали.
Я скрещиваю руки на груди, глядя на то, как Маркус размахивает руками и выпускает наружу неуправляемые эмоции.
— Ты хоть представляешь, как сильно я по тебе скучаю?.. — хрипит он, подойдя крайне близко, и заводит прядь волос мне за ухо.
Мое продолжительное молчание заставляет его пригнуться, чтобы едва ощутимо соприкоснуться со мной губами. Я кладу свои ладони поверх его — горячих, которыми он сжимает мое лицо. Плотно сомкнув веки, качаю отрицательно головой, словно протестуя желаниям — их так трудно взять под контроль. Я бы хотела ему сказать кучу всего, что накопилось. Он должен знать, что жгучие и противоречивые чувства к нему убивают меня. Должен быть в курсе, как мне непросто его любить.
— Я… уже ухожу, — мямлю. — Пора… надо идти… скоро начнется… занятие… Пока!
Попрощавшись, я опрометью проношусь мимо него и, открыв высокие деревянные двери здания, скрываюсь за ними. Прижавшись спиной к барьеру, огораживающему нас с Маркусом друг от друга, я дышу так, будто бы пробежала пару километров. Мне понадобилось время, чтобы окончательно прийти в себя и вернуться к той беспечности, которая не исчезала до тех пор, пока я не встретила Маркуса.
На ватных ногах я миную мраморный памятник известному философу и двигаюсь в глубину холла. Десятки учащихся обмениваются новостями и сплетнями, чем создают невообразимый гвалт. В этом бедламе, грешащем изредка грязными ругательствами, никто и не заметил, как стальная ладонь, схватив мою руку выше локтя, втолкнула в меня в крохотную кладовую. Здесь очень темно, но по одуряющему густому аромату парфюма ясно стало мгновенно, кто в этой непроглядной мгле вместе со мной.
— Да хватит уже, Маркус… — мне удается прокомментировать неприемлемый поступок лишь четырьмя словами, потому что потом Ферраро затыкает мой рот грубым поцелуем.
От неожиданности начинаю прытко вырываться. Бью по твердой груди, а в сознании проскакивает мысль, как нравится прикасаться к нему, делать ему больно. Царапаю рубашку ногтями, а в голове только одно — пускай останутся следы на коже.
Мои следы.
На память.
— Это тебе хватит, гадкая девчонка! — свирепеет Маркус, подхватив меня за бедра, приподняв и заставив обхватить себя ногами. — Неужели ты ничего не понимаешь?!
Влажными полными губами он снова припадает к моим, но в этот раз я не сопротивляюсь. Вплотную прижатая к стене, расстегиваю пуговицу за пуговицей на его рубашке. Адаптировавшись к темноте, я могу вновь любоваться изумрудно-миндальными глазами Марка. Взмахивая пушистыми коричневыми ресницами, он томно смотрит на меня между долгими поцелуями. Длинными нетерпеливыми пальцами нежно поглаживает мое лицо. Мы шумно дышим в унисон, то и дело соединяясь лбами.
Его горячая рука взбирается вверх по бедру, поднимая подол клетчатой юбки. Я дрожу от возбуждения и подчиняюсь его скользящему сладостному касанию. Я всегда была убеждена, что буду на сто процентов против секса в хранилище, но… это же Маркус Ферраро. Как ему отказать?
Он опускает меня на пол, а затем немедленно поворачивает лицом к стене, вынудив прислониться к ней руками. Тотчас же потянув колготы и трусики вниз, Марк заставил меня выгнуться в спине. Словно теряя самоконтроль, пылающими ладонями он поглаживает мой живот. Потом спускается ниже, накрыв рукою сверхчувствительное место. Чуть позже, погрузив внутрь меня два пальца, Маркус стонет на ухо. Я не в силах удержаться от ответного стона, ощущая приятные движения.
— Хочу войти в тебя, — темпераментно и шипяще шепчет Ферраро, увеличивая скорость. — Какая же ты узкая!..
Закинув голову ему на плечо, чувствую, что задыхаюсь от испытываемого удовольствия. Слышно, как Марк расстегивает ремень, тянет молнию на брюках вниз, рвет упаковку с презервативом, натягивает резинку на член… Я не знаю, чем он руководствуется — возможно, его захлестывает волна запредельного вожделения, поскольку, решительно всунув обратно два пальцы, он их после вынимает и одним толчком входит в меня.
