Патрик слушал его, не дыша, не двигая ни единым мускулом на лице.
– Помнишь, ты говорил, что не можешь понять до конца, почему они столько лет пытались тебя уничтожить? Когда ты только родился и после, когда Сила вернулась к тебе уже взрослому... Я знаю теперь, – произнося это, Фарр вовсе не выглядел победителем и человеком, который гордится своей смекалкой. – Все дело в пророчестве. Я не очень хорошо понял, откуда оно взялось и о чем именно в нем говорилось... но попробую пересказать, что слышал. Это очень старое и путанное пророчество. Оно изначально было начертано древними символами наречия, которое сейчас никто не помнит. Осталось только переложение этих слов на феррестрийский. Пророчество гласит... я попробую сказать дословно, как слышал. «Придет день, и после Великого Раскола будет рожден бастард королевской крови, наделенный Силой. Все, чего коснется он, будет изменено, и деяния его откроют двери для Силы, вернув ее в Срединные земли». Волен не желал возвращения магии, хотел безраздельно правления миром, где люди вроде него и нас почти перестали рождаться. Тех, кто рождался, он прибирал к рукам и воспитывались по своим лекалам, но ты... он решил, что оставлять в живых тебя слишком опасно. Он боялся этого пророчества. Возможно, у него были свои видения на этот счет. Как у Лиана.
– Твою ж... – Патрик обхватил голову руками и застыл недвижимы. Что происходило в этот момент у него в душе, Айна могла лишь догадываться. Она знала – из-за преследований Волена принц лишился и своей родной матери, и приемной семьи, и вообще изрядно натерпелся горя. – Как он проведал?.. Как понял, что я – сын короля? Об этом никому не было известно...
– Слухи летают, дядя. Кто-то сказал тут, кто-то брякнул там. Я не знаю. Да и не важно это.
– Не важно... – Патрик провел ладонью по лицу, стряхивая воспоминания о прошлом. – Значит, Волен хотел уничтожить меня, боясь потерять свою власть? И что за проклятую дверь мне надо было открыть?
Фарр тяжело вздохнул, опустил ресницы и молчал какое-то время. Ответил он очень тихо:
– Врата, что запирают Силу по ту сторону мира. Это именно то, что мы искали. То, что нашел Лиан.
Айна слышала, как гулко стучит кровь у нее в висках.
Дверь. Лиан. Пророчество.
– Но у Лиана нет королевской крови! – воскликнула она.
– Верно, – кивнул Фарр. Взгляд его снова стал жестким и темным как никогда: – Полагаю, в переводе пророчества закралась ошибка насчет бастарда. Полагаю, там говорилось просто о принце... обо мне. Это я должен был пойти вместе с ним и открыть эту проклятую дверь.
Четыре пары глаз уставились на него с изумлением. Патрик, Айна, Вереск и Шуна замерли, не дыша.
– Как это? – спросил Патрик.
– Волен ошибся. Не так понял пророчество. Не на того принца сделал ставку. А Мирте догадалась. Несколько лет назад у нее случилось видение, и она поняла, что там говорилось вовсе не про тебя, дядя, а про меня... К тому моменту она давно уже жила в Заморье. После смерти деда один из колдунов увез ее туда, спасая от травли, которую устроил отец. Много лет она была там никем, копила силы, ждала, строила паутину своих связей. Она умная и расчетливая. Ей удалось подняться из пыли и грязи и завоевать доверие тамошнего правителя. Когда на нее снизошло это откровение о пророчестве, Мирте убедила его в том, что он просто обязан ее поддержать в охоте на принца из Закатного Края... – Фарр сделал глубокий вдох и положил руку на грудь, пытаясь выровнять тяжелое дыхание. – Так у нее появился тот огромный корабль. Его строили больше пяти лет... Мирте обещала своему покровителю деньги и славу. Деньги за мою шкуру, славу за великие морские походы и завоевания. Она была убеждена, что внезапное нападение гарантирует ей успех и ждала подходящего случая. В Золотой у нее были свои доносители... полагаю, и есть.
– Постой, парень. У меня уже голова кругом! – Патрик и впрямь держался за виски, пытаясь осмыслить сказанное. – Откуда ты знаешь все?!
– Так вышло... Хоть какая-то польза от этой раны, – Фарр мрачно посмотрел на свою повязку. – Пока меня не было тут, я почти все время оставался в Эймурдине. Успел кое-чего наслушаться.
Патрик качнул головой удрученно.
– Да уж, польза... А ведь я так и знал! Знал, что эта ведьма связана с Воленом... Но пророчество! Такого не ожидал... И что же? Она решила продолжить дело деда?
– Не совсем... Ей нравится идея контроля над магией во всем мире, но Мирте решила, что править множеством магов тоже приятно. Особенно, если ты сильнее всех... В общем, убивать меня она не собиралась. У этой гадюки была другая цель – она надеялась использовать мою Силу.
– Как?! – глаза Патрика расширились от ужаса.
– Я не понял это до конца... Но она хотела, чтобы я и в самом деле открыл Врата. Похоже... если никто не стоит в этот момент рядом, не держит... тот, кто стал Ключом, навсегда остается по ту сторону...
– Боги! – Айна вскочила со своего колченогого табурета, не в силах больше выносить его спокойный, слишком спокойный голос. – И Лиан это сделал?!
– Нет. Пока нет. Он все еще там, в подземелье, у Древа.
– В каком подземелье? Что за Древо, – голос у Айны срывался, Шуна же сидела рядом с ней совершенно каменная.
– У подножия крепости есть пещера. Это особое место. Место Силы. Когда-то там росло Древо, соединяющее этот мир и тот, но после Раскола оно окаменело. Ива отыскала его и показала Лиану, а ему хватило одного раза прикоснуться там к потоку Силы, чтобы понять, куда именно он попал. Я думаю... думаю по ту сторону он нашел Дверь, но еще не сумел до нее добраться. Или не понял, как открыть. Иначе Вереск уже не говорил бы про него, что он живой.
– Значит, ведьма не схватила его?» – спросил Патрик, едва смея поверить в такую удачу.
– Нет. Не смогла... Он... – Фарр закрыл глаза, словно собираясь с силами перед прыжком в пропасть. – Он... Проклятье... я не знаю, как это сказать. Он уже не вполне... человек.
Вот тут в старом доме стало действительно тихо. Так тихо, что Айна услышала стук своего сердца.
– Это как же? – коротко спросила Шуна, впервые за все время подняв на Фарра темные, глубоко запавшие глаза.
– В пещере есть растения. Я таких не видел больше нигде. Только во сне... Они обвивают там все – стены, свод, само Древо... и трон, на котором сидит Лиан. Они... – дыхание принца стало тяжелым, он стиснул пальцами повязку у себя на груди. – Они и сквозь него проросли... Только поэтому он до сих пор жив. Эти стебли дают ему то же, что нам дают пища, вода и солнце. Они держат его в нашем мире, пока он остается в том. А еще они перекрыли вход в пещеру. Люди Мирте не могут войти туда – им становится дурно уже за двадцать шагов. Я думаю... думаю это место обладает разумом, и оно хочет, чтобы Лиан прошел свой путь до конца.
8
Осознать, что Лиан превратился в дерево было непросто. Почти невозможно. Для себя Айна решила, что Фарр мог что-то напутать или увидеть не так... Мало ли какие иллюзии способны приходить к человеку, который стоит на пороге смерти.
