— Ну так и остригли бы Петра в монахи, да приставили к его сыну воспитателя, да наложили бы виру на князя. Но не-эт. Владимир возжелал все, а ты ему в этом помогал. А потом еще и ума дать не могли тому, что работало исправно.
— Тогда это решение казалось правильным.
— С ней и впрямь вышло случайно. Она дралась и пала с оружием в руках. Поначалу никто и знать не знал, кто именно попал им под мечи. Михаил Федорович, мои ни причем. Меня истязай, как пса на цепи держи, убей, воскреси и опять убей. Но их не трогай. Богом молю.
— За свои дела ты ответишь сам. И истязать тебя у меня нет никакого желания. Но и прощения ты не получишь.
Говорить больше не о чем. Измываться желания никакого. Никогда это не доставляло ему удовольствия, хотя без жестокости порой и не обходилось. Но то по необходимости. Теперь же, он просто полоснул ножом по горлу. Постоял над телом, пока не прекратились конвульсии, после чего приказал собираться. Предавать убитого земле он не собирался. Собаке, собачья смерть.
Глава 28
Встречный бой
Вот они! Ну, родные, подходи не бойся, отходи не плачь! Михаил от нетерпения даже привстал в стременах. На этот раз монгольский летучий отряд появился удачно. Если раньше до них было слишком далеко, и коннице своим сближением удавалось лишь отогнать противника, то сейчас были все шансы их настигнуть.
Вообще-то у монгольских воинов не было шансов оторваться и в прошлые разы. Но из-за большого отрыва погоня получилась бы слишком долгой. Три колонны войска русичей слишком растянулись, и полностью прикрыть ее коннице попросту не получалось. Но на этот раз до противника не больше трехсот метров.
Войско русичей уже дважды сходилось с армией монгол, и оба раза неудачно для противника. Впрочем, нельзя сказать, что при этом кочевники потерпели поражение. Монголы избегали серьезных столкновений, предпочитая короткие наскоки и стремительное отступление. Судэбэй явно прощупывал войско князя Глеба Тараканова. Выискивал слабые места, и выжидал, когда тот ошибется.
Ну, а пока основные силы монгольской армии откатывались на восток, летучие отряды совершали нападения на отставшие части, или совершали обстрелы с дальней дистанции. Два-три выстрела, и сотня уходила в отрыв. Не сказать, что при этом русичи несли существенные потери. Но они были. И в большей части страдали лошади, которых полностью обезопасить не получалось.
— Со-отня-а! За мно-ой!
Вторя мыслям Михаила прозвучала команда сотника, тут же бросившего своего коня с места в карьер.
— Взво-од! За мной! — вторя ему выкрикнул Михаил, срываясь с места.
Одновременно послышались команды еще трех взводных, и сотня сорвалась с места, сразу же набирая максимальную скорость. Русичи понеслись на врага лавой. Ни о каком строе не могло быть и речи. Его попросту невозможно выставить когда каждая лошадь выкладывается без остатка.
Впрочем, этой породе к такому не привыкать. Про романовцев вообще говорят, что они не умеют ходить шагом. Рысь и галоп их нормальное состояние. При шаге же, они все время пританцовывают, порываясь перейти на бег. Результат долгих десятилетий непрерывной селекционной работы не просто радовал, а восхищал. В своем мире Михаил ни о чем подобном не слышал.
Монголы на этот раз не просто оказались достаточно близко, но еще и двигались навстречу всадникам русичей. К тому же заметили их не сразу, благодаря чему разрыв сократился еще больше. Обнаружив опасность кочевники незамедлительно развернули лошадей и стали уходить. Как результат, успели сделать в сторону пехоты только по одному выстрелу.
Приметив действие своей конницы надельники подняли шум, и потрясая оружием начали ободряюще кричать, всячески желая своему прикрытию успеха. И этот азарт не пропал даров, заставив быстрее струиться кровь всадников, и казалось бы придав силы и скорость лошадям.
Михаил приник к холке своего романовца, и подбадривал его выкриками, понукал поводом и шенкелями. Шпоры с этими лошадками противопоказаны категорически. При всех своих достоинствах порода получилась довольно капризной, злопамятной и своенравной. Но в то же время невероятно преданной. Как впрочем и ревнивой. Владельцу двух лошадей этой породы следует все время выдерживать баланс и не обделять вниманием. Иначе свою вину придется заглаживать долго и упорно.
Мерин под Михаилом был хороший. Стоил каждого уплаченного за него золотого. А потому вскоре он был уже в первых рядах преследователей. Еще через каких-то пять минут бешеной скачки, расстояние до отставших воинов степи сократилось до полутораста шагов.
Все еще далеко. Но он уверено поднялся в стременах и вскинул лук. Несущаяся галопом лошадь неустойчивая позиция для стрелка. Но Михаил был отличным всадником, ничем не уступающий кочевникам, а потому мастерски компенсировал скачки лошади благодаря высокому расположению стремян и подогнутым ногам.
Оттянул тетиву к уху, прицелился в спину одного из беглецов, задал необходимый угол возвышения, и пустил стрелу. Рука тут же потянулась за следующей. Не успела первая настигнуть свою цель, как наложена вторая, и тетива вновь подтянулась к подбородку.
Есть! Оперенная смерть впилась в спину всадника поверх перекинутого за спину щита. Монгол выгнулся дугой, непроизвольно потянув повод, лошадь задрала голову, запнулась и полетела через голову.
Михаил чуть сместил прицел, и выстрелил уже в другого. Тому повезло больше. Стрела впилась в щит. Воин наверняка испугался. Но проклюнувшийся с другой стороны наконечник его даже не поцарапал. Уже наложивший третью стрелу Михаил недовольно скривился, и вновь послал вестницу смерти в тоъу же цель.
Остальные не спешили браться за луки, понукая своих лошадей, чтобы сократить дистанцию хотя бы до ста шагов. Не всем дано стрелять так же как ему. А за потерянные стрелы спрос у бояр строгий. Они ведь свою дружину в поход снаряжают за свой счет. Как и отвечают за ее снабжение. Ну и тем паче обидно терять боеприпасы, если они штучной выделки, а не взяты из обоза.
Достать счастливчика удалось только с третьего выстрела. Зато следующего так же снял одной единственной стрелой. А там в дело вступили и остальные. Как впрочем и убегающие кочевники. Полуобернувшись в седлах они посылали стрелы в нагоняющих их русичей, чем не только сбивали им прицел, но и сами в свою очередь ссаживали их из седел. Не так часто, но все же.
Михаил ощутил тупой толчок в живот, и глухой звон стали. Закаленный бронебойный наконечник скользнул по вороненым пластинам, оставив на них борозду. Но не сумел справиться с защитой. Разве только сам всадник слегка покачнулся от чувствительного тычка. Ну и порадовался тому, что не экономил на снаряжении как своем, так и дружины.
Еще пять выстрелов, и трое ссаженных противников. Наконец дистанция сократилась до минимума. Теперь он стрелял уже практически в упор, посылая стрелы в выбранную точку. Подобной стрельбой похвастать мог далеко не каждый. И хорошо как из их сотни еще несколько человек сумели подстрелить одного или двоих врагов. Все же великое дело, способность отстраняться и управлять своим телом словно со стороны, компенсируя негативные факторы выдержкой и намертво вогнанными в подкорку навыками.
