— Мама, хочу леденец, — Венера вертелась по сторонам, то и дело дергая родителей. — Папа, купи ту игрушку. Мама, там жонглёры. Папа, давай посмотрим на игру менестрелей.
— Позже, — всякий раз осаждала ее мать, высматривая в палатках, то зачем они приехали.
Мой список товаров был поскромней. Потому я с большим удовольствием притормаживала у театральных палаток, заглядывалась на факиров, слушала весёлые баллады. Впрочем, помня о времени, быстро нагоняла провожатых и возвращалась к поискам лавок со сладким.
Присмотрев одну с броской вывеской в конце ярмарки, нагнала Бьёрна и махнула туда:
— Отлучусь ненадолго.
— Будем ждать у магазина с тканями, — понял мужчина.
Я кивнула и поспешила правее, с наслаждением подставляя теплому ветру лицо и радуясь звону капели.
Календарей в деревне не вели, ориентировались по времени года. Поскольку стужа с воющими по несколько суток метелями сменилась устойчивой солнечной погодой и цветением первых трав, легко поняла, что наступила пора короткого северного лета.
С Марэком мы больше не виделись. По слухам, уйдя в ту ночь на границу в составе магического патруля, он все еще оставался в дозоре, денно и ночно отражая нападки ледяных магов.
Агарвэн, тьфу-тьфу, тоже не снился. Впрочем, последнего раза хватило. Признаться, до сих пор не могу отойти от той, мм… встречи в шатре, и нет-нет да вздрогну от внезапно заполыхавших вдоль позвоночника мурашек возбуждения.
Что до распустившейся на ключице звезды — она слегка поугасла. Линии — с ярко-багровых приглушились до нежно-желтых и более не пульсировали. К тому же она полностью перестала жечь мне кожу и, можно сказать, я практически о ней забыла.
— Чего желает юная леди? — Вырвал из раздумий хрипловатый немолодой голос.
Я стояла внутри уютного магазинчика. Из-за стойки внимательно щурился седовласый мужчина в белом фартуке, а позади — тянулись заваленные вкусностями стеллажи, ради которых я и явилась.
Продавец сцепил руки.
— Итак?
Насколько помню, кольцо-кошелёк хранил меньше четырёх сотен сталлов. А мне еще одежду новую купить (взамен той, что прожигаю), принадлежности для гигиены и прочую мелочь. Я вздохнула, подняла взгляд к знакомым коробочкам с красными лентами, и… промолчала.
— Упаковку пирожных? — Предположил мужчина. — Одну?
Мне и одной — много. Просто, чувствуя острую нужду побаловать себя чем-то приятным, не устояла — зашла.
— Нет — нет, ничего не надо.
И под удивленный взор продавца вернулась на улицу.
Пробиваться через бурлящее людское море не захотелось (палатка с тканями как назло возвышалась на другом конце площади) и, запахнув меховой жилет, я свернула в узкий проулок, дабы обойдя ярмарку по широкой дуге, зайти в нее с другого края.
Высокие глухие стены отрезали от суеты. Отовсюду окружил туман, в лицо ударило запахом мокрой псины. Гм, странновато. Прошла немного наощупь, хмурясь и соображая, откуда вонь, и сразу замерла, зажавши рот рукавицей.
Туман истончился и открыл следующую картину.
Поблизости, щерясь и рыча, грызлась свора уличных псов. Дикие, озлобленные, тощие. С жиденькой шерстью, что клоками летала над крупными, костлявыми, тушами. Захваченные яростной борьбой за право обладания костью, в первый миг меня не заметили.
Я попятилась, думая как не выдать себя шумом и, само собой, оступилась в присыпанную снегом яму. Вскрикнула, опрокинулась навзничь, ударившись спиной о твердь, а когда оттолкнулась локтями и села, то нос к носу столкнулась с оскаленной мордой.
Оставив грызню, псы разом клацнули зубами и устремились в мою сторону. Самый крупный вырвался вперед. Припал к земле и, согнув задние лапы, сорвался в прыжок.
Не размышляла, действовала.
Сплела заклятие «огненная заслонка», прикрылась.
От стен отразился яростный вопль налетевшего на преграду пса. В раскаленный воздух взметнулся черный клубочек сгоревшей плоти. Стало неожиданно тихо. Увидев гибель одного из своих, перепуганные дворняги застыли с раскрытыми пастями. С секунду не двигались (даже хвосты поджали), а потом бросились бежать из проулка.
Облегченно вздохнула.
Спасена?
Кажется, не полностью.
Только сейчас разглядела, что в стае волк. Громадный хищник держался в стороне, не пытаясь приблизиться или напасть. Какое-то время просто наблюдал за мной полыхающими глазищами. После с жадностью втянул воздух ноздрями, мотнул башкой с заискрившимся от этого густым мехом, и угрожающе заворчал. Из волчьей пасти выскользнул ряд белоснежных клыков.
И этот туда же?
Вскочила, предвосхищая атаку, и сконцентрировала в ладонях весь Огонь, какой сумела вытянуть из собственного тела. Ладони охватили сгустки пламени, из пальцев плеснули широкие ало-оранжевые ленты, и я начала «опутывать» себя тройной защитой.
Словно поняв, что перед ним не «пустышка», а владеющий огненной стихией маг, снежно-серебристый хищник яростно ударил передней лапой о брусчатку, еще мгновенье буровил меня свирепыми глазищами, и растаял в тумане.
Уфф…
— Диана.
От гаркнувшего над макушкой баса, я пискнула, по инерции рассеивая «рисунок».
— Да?
— Мы тебя потеряли, — заметил стоявший позади Бьёрн. — Все в порядке?
Молчаливо кивнула. Тем не менее, в душе такой уверенности не ощущала. Скорее липкий холод, предвещавший скорое несчастье.
Кузнец поверил на слово и, мотнув на просвет впереди, сделал широкий шаг.
— Пошли. Жена с дочкой хотят похвастать купленными тканями.
* * *
Несколько часов спустя я спрыгнула с телеги на чавкавшую грязью обочину, поблагодарила Бьёрна за поездку и заторопилась к знакомой избе.
— Приходи в гости, — позвала Венера, когда, свернув на перекрестке, повозка покатила на соседнюю улицу.
— Как-нибудь загляну, — махнула ей рукой. Прижала к груди сумку с обновами и невольно содрогнулась от мелькнувшей перед взором оскаленной волчьей пасти.
Спокойно, Диана. Все обошлось.
… Нордика хозяйничала на кухне в окружении парящих кастрюль, ножей и ложек, и когда я вошла, поприветствовала:
— Хорошо съездила?
— Очень, — кивнула с улыбкой. Вбежала к себе и свалила покупки на кровать.
О волке умолчала. Не потому что боялась нагрузить травницу лишними проблемами, а просто посчитала, что напади зверь снова, вполне справлюсь самостоятельно.
— Обедать будешь?
— Нет, — ответила с запозданием, — перекусила на ярмарке.
Дальше выудила из свертка новую рубашку на шнуровке с воротом, расшитым серебром, и подскочила к зеркалу, хватая гребень и заколку, подаренную Вилардом.
