Когда облачка стали набрасываться на игроков и поглощать их, оставляя после себя только трупы, Сцилла холодно скомандовала.
— Сейчас я скажу, кто будет отвлекать босса, а кто заюзает свиток телепортации. Надо спасать хоть кого-то.
Раздалось недовольное ворчание, но перечить Сцилле никто не стал. Все знали, что лучше обойтись малой кровью, чем лечь всему рейду.
Правда, облако разрослось уже до таких размеров, что шанс на то, чтобы просто улететь, становился мизерным. Все, кто станет в каст телепортации, будут легкой мишенью.
— Лукарь, я был рад с тобой познакомиться, — сокрушенно покачал головой Винтик, — Надеюсь, в следующей жизни мы встретимся.
— Обещаю, Винт, — сдерживая нервный смех, сказал я, — Это даже меньше, чем через минуту произойдет.
На нас уже надвигалось несколько зыбких облаков, вытянувшихся в зловещие фигуры, и наши пули и стрелы не причиняли никакого вреда. Я оглянулся — если только попробовать унестись отсюда с ускорением. Но я не успею залезть на обрыв, а прятаться в коридорах и туннелях…
— Офигеть! — вдруг побледнел Винтик, — Вот же мы балбесы!
— Что случилось?
— Да я только сейчас глянул на шагохода, когда мимо пробегали.
— И?
— Он активен для моего навыка «механизмы»! Я его починить могу!
Сцилла услышала Винтика и заорала во все горло:
— Торетто!
Но именно в этот момент закованный в сталь главный технарь Аргентума пропал в одном из темных облачков.
— А-а-а!!! Вот же на фиг! — зарычала Сцилла, — Тормоза-гномы!
Неожиданно небо над Павшими Чертогами расколол страшный грохот. Мощный движок заревел, загазовал всеми возможными способами. Я сразу же повернулся к шагоходу — неужели сам воскрес?
Но нет, робот так и лежал наподвижно, украшенный светящейся под корпусом россыпью «осколков разума».
Зато от темного края кратера на нас неслась звезда! Даже яркий Изиль на ее фоне казался блеклым.
Мы прищурились, пытаясь рассмотреть, что это. Но яркий свет не давал рассмотреть, кто нес или вез эту звезду, похожую на ярко сверкающий камень.
— Ганкер! — рядом оказался Кракен, — Узнаешь звук?
Едва он сказал это, как я вспомнил. И сразу же на фоне яркой звезды стал вырисовываться силуэт круглого трактора. Гусеницы дробили щебень и торчащие обломки — к нам катился наш давний знакомец, которого мы с танком встретили здесь тогда.
А еще больше нас поразило, как свет прожектора влиял на черную субстанцию. Облачка вдруг задергались, будто в конвульсиях, заметались между игроками, прячась в их тень. Сгустки сливались обратно в одну тучу, будто так им легче было переносить боль, и в конце концов вся черная масса трусливо застыла в тени торчащей из земли плиты.
Щупальца облака пытались вытянуться в сторону, будто искали выход, но вокруг все было ярко освещено прожектором, и ему некуда было деваться.
Трактор, так похожий на шлем водолаза, подъехал, и, блеснув стеклом, с шипением открылась передняя крышка-иллюминатор. Подсветилось нутро агрегата, и мы увидели того самого гнома-торговца. Он сидел в старом деревянном кресле, окруженный рычагами и приборами.
Торчащая, как у безумного доктора, шевелюра, потертый кожаный комбинезон. На глазах выпуклые очки-гоглы, как у летчиков — плотные кожаные дужки и небольшие линзы.
Шкевин, исследователь, черный гном
Раздался голос, скрипящий, прямо под стать тщедушному телу гнома:
— Ох, ты ж, гномья моя башка! — круглые линзы и так придавали удивленное выражение лица, но Шкевин еще и рот распахнул, — Как завалили шевоську-то?!? Ну, молодцы, страннички!
И он вдруг, оттолкнувшись от кресла, выскочил из трактора, деловито обошел его, опираясь о гусеницы. Траки доставали ему до плеча, но гном только по-отечески хлопал, приговаривая:
— Трактошка, ща все будет! День-то какой удачный, сколько ждали-то…
Наш рейд, в котором осталось около семидесяти человек, так и стоял, раскрыв рты, и Сцилла среагировала первой.
— Саппорты, чего телимся? — рявкнула орчиха, — Почему я трупы вижу?
Целители и другие хилеры, имеющие скилл воскрешения, кинулись поднимать павших.
Послышался скрип, и в задней части трактора откинулась вверх крышка. Гном пригнулся под нее и достал деревянный ящик. Он прошел со своей ношей мимо нас, позвякивая железками, склянками и инструментами.
Подойдя к ярко освещенной плите, за которой пряталось темное облако, он с металлическим звоном поставил ящик, и злорадно произнес:
— А-а-а, вот и встретились! — гном нырнул в инструменты, и на его руках оказались плотные рукавицы до локтей и какое-то устройство, так похожее на длинные кузнечные клещи. Только странные какие-то.
Присмотревшись, я понял, что клещи больше всего напоминали мне детский снежколеп — два полушария на длинных ручках. Суешь в снег, сдавил ручки, и снежок готов!
Вот и Шкевин точно так же сунул снежколеп в тень под плитой, сдвинул ручки, а потом вытащил на конце уже плотно застегнутый шар. Он щелкнул какой-то рычажок, и железная сфера с гулким стуком упала в ящик.
— Вот теперь точно последняя деталь, — повернувшись к нам, сказал гном, — Мы разгадали почти всю магию темных эльфар, но вот эту дрянь никак не могли поймать.
Он вытащил из ящика еще полушария из толстого железа, прицепил к ручкам, и снова набрал дозу из облака в тени. Так гном наполнил пять шаров, а потом довольно сказал:
— А что ж вы стоите-то? Шевоську-то надо починить, там прожектор помощнее!
Торетто уже поднялся к этому моменту, поэтому он и еще несколько гномов-технарей, не дожидаясь команды, побежали к роботу. Винтик тоже слинял туда.
Через пару минут над кратером раздался рев новых моторов, и огромный робот Ше-восемьсот поднялся и сел, застыв.
— А чего дальше-то? — беспомощно произнес Торетто, — Мы починили.
— Я знаю, — завопил Винтик, — Дайте-ка!
И он быстро запрыгнул на ногу роботу, потом по специальным выступам на круглой броне залез наверх и перевалился в кабину.
— Охренеть, сколько рычагов! — донеслось оттуда.
Через секунд двадцать шагоход затарахтел и, неловко пошатываясь, поднялся.
— Все, разобрался.
И в этот же момент на груди робота через круглый иллюминатор, который я раньше и не замечал, засветил еще один прожектор. Только луч у него был тоньше, и он мог осветить и небольшую площадь.
Пучок света упал за ту самую плиту, где пряталась черная тень, и злая субстанция с шипением перестала быть. Никаких эффектов, взрывов или криков.
В этот же момент перед мной выскочил баннер:
