Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 88
– Надеюсь, вы не Библию полагаете сомнительным чтением? – сказала я.
– Разумеется, нет. Я говорю о ее собственной Родословной из Генеалогического Архива. У нее могли завестись крамольные идеи.
– У нее нет доступа в Генеалогический Архив Родословных, – заметила я.
– Кто-то принес ей документы. Я случайно видела их у нее на столе.
– Кто мог так поступить без моего разрешения? – спросила я. – Я расследую это дело; непокорства я не потерплю. Однако я убеждена, что Тетке Виктории крамольные идеи уже не причинят вреда. Вы полагаете ее незрелой, а вот я считаю, что она замечательно повзрослела и укрепила разум.
– Хлипкая личина, – ответила Видала. – Представления о теологии у нее очень слабые. Понятие о молитве несуразное. Ребенком она была легкомысленна, на занятиях в школе строптива, особенно на Рукоделии. И вдобавок ее мать была…
– Я знаю, кто была ее мать, – перебила я. – То же самое можно сказать о наиболее уважаемых молодых Женах, чьими биологическими родительницами были Служанки. Однако разврат подобного сорта необязательно передается по наследству. Ее приемная мать была образчиком добродетели и смиренного страдания.
– Тавифа – да, я согласна, – ответила Тетка Видала. – Но, как мы знаем, изначальная мать Тетки Виктории – случай особо вопиющий. Она не просто презрела свой долг, оставила свой пост и бросила вызов тем, кого Господь Своей Волей поставил властвовать над нею, – она к тому же была главной движущей силой при краже Младеницы Николь из Галаада.
– История древнего мира, Видала, – сказала я. – Наша задача – спасти, а не приговорить на случайных основаниях.
– Что касается Виктории – безусловно; но эту ее мать надо бы разрезать на двенадцать частей.
– Несомненно, – сказала я.
– Ходят правдоподобные слухи, что в довершение всех прочих своих предательств она в Канаде работает на разведку «Моего дня».
– Тут выиграли, там проиграли, – сказала я.
– Подход странный, – заметила Тетка Видала. – У нас тут не спорт.
– Весьма любезно с вашей стороны высказать свои соображения о допустимых речевых средствах, – сказала я. – Что до вашей оценки Тетки Виктории, дерево узнаем по плодам. Я уверена, что свою миссию в Канаде она выполнит весьма успешно.
– Посмотрим, – с полуулыбкой ответила Тетка Видала. – Но, если она дезертирует, будьте добры вспомнить, что я предупреждала.
Следующей прибыла Тетка Хелена – изо всех сил пыхтя, прихромала из Библиотеки. Ноги ее мучают все сильнее.
– Тетка Лидия, – сказала она. – Я считаю, вы должны знать, что Тетка Виктория без разрешения читает собственную Родословную из Генеалогического Архива. Мне видится, что это весьма неблагоразумно ввиду того, кто была ее биологическая мать.
– Тетка Видала мне только что доложила, – ответила я. – Как и вы, в силу духа Тетки Виктории она не верит. Однако Тетку Викторию очень хорошо воспитывали, и она получила прекрасное образование в одной из центральных наших Школ Видалы. Вам тоже кажется, что воспитание проигрывает наследственности? В каковом случае изначальная греховность Адама пятнает нас всех, невзирая на упорные наши старания ее искоренить, и, боюсь, наш галаадский проект обречен.
– Ну разумеется, нет! Я ничего такого не имела в виду, – всполошилась Хелена.
– Вы-то читали Родословную Агнес Емимы? – спросила я.
– Да, много лет назад. К ней тогда был допуск только у Теток-Основательниц.
– Мы приняли верное решение. Если бы сведения о том, что Младеница Николь – единоутробная сестра Тетки Виктории, широко распространялись, это пагубно сказалось бы на ее развитии в детстве. Сейчас я думаю, что и в самом Галааде некоторые неразборчивые в средствах лица, прознай они об этом родстве, могли бы использовать Тетку Викторию как разменную монету, дабы заполучить Младеницу Николь.
– Я об этом не подумала, – сказала Тетка Хелена. – Конечно, вы правы.
– Вам, вероятно, любопытно будет узнать, – продолжала я, – что «Мой день» об их родстве осведомлен: Младеница Николь уже некоторое время у них. Есть мнение, что они, возможно, захотят ее воссоединения с растленной матерью, поскольку приемные родители Младеницы Николь скоропостижно скончались. При взрыве, – прибавила я.
Тетка Хелена заломила свои птичьи лапки:
– «Мой день» не знает жалости – они не смутятся поместить ее под опеку аморальной преступницы или даже принести в жертву эту невинную юную жизнь.
– Младенице Николь ничего не грозит, – сказала я.
– Хвала! – сказала Тетка Хелена.
– Впрочем, Младеница Николь пока не ведает, что она – Младеница Николь, – продолжала я. – Но мы рассчитываем в скором времени узреть, как она по праву займет свое место в Галааде. Сейчас появился шанс.
– Сердце мое ликует. Но если она прибудет к нам, вопрос ее происхождения следует поднимать осторожно, – сказала Тетка Хелена. – Подготовить ее и сообщить помягче. Подобные открытия могут травмировать ранимую душу.
– Полностью разделяю ваше мнение. Между тем я хотела бы, чтобы вы проследили, какие шаги предпримет Тетка Видала. Боюсь, Родословную Тетке Виктории передала она – с какой целью, понятия не имею. Возможно, надеется, что Тетка Виктория, познав гнилое свое происхождение, будет обуяна отчаянием, лишится душевного равновесия и опрометчиво совершит какую-нибудь оплошность.
– Видала всегда ее недолюбливала, – сказала Тетка Хелена. – Даже в школе еще.
И уковыляла прочь, довольная, что ей дали поручение.
Под вечер я пила мятный чай в кафетерии «Шлэфли», и тут вбежала Тетка Элизабет.
– Тетка Лидия! – заголосила она. – В Ардуа-холле Очи и Ангелы! Какое-то нашествие! Вы же их не впускали?
– Успокойтесь, – сказала я. У меня и самой сердце билось так, что мало не покажется. – Где именно они побывали?
– В типографии. Конфисковали все наши брошюры Жемчужных Дев. Тетка Венди возмутилась, и ее, увы, арестовали. Они прямо-таки подняли на нее руку! – И Тетка Элизабет содрогнулась.
– Это неслыханно, – сказала я, вставая из-за стола. – Я сию секунду потребую встречи с Командором Джаддом.
Я направилась к себе в кабинет, намереваясь воспользоваться красным аппаратом прямой линии, но не было нужды: Джадд меня опередил. Взял и вломился, сославшись на безотлагательность. Договаривались же. Вот тебе и священный водораздел между поприщами.
– Тетка Лидия. Я счел, что обязан объясниться, – сказал он. Без улыбки.
– Я уверена, что у вас имеется прекрасное объяснение, – сказала я, слегка подпустив холодности в голос. – Очи и Ангелы серьезно преступили границы приличий, не говоря уж про обычаи и закон.
– Исключительно для защиты вашего доброго имени, Тетка Лидия. Позволите присесть?
Я указала на стул. Мы сели.
Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 88
