Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 77
Более сложный случай возникал, если человек держал землю от короны на основании невоенных услуг и одновременно держал участок от субфеодала на основании рыцарской службы. Если он умирал и оставлял несовершеннолетнего наследника, Иоанн часто устанавливал опеку и над наследником, и над землями, которые он держал от субфеодала. Это было тем более несправедливо, и Иоанн был вынужден отказаться от этих претензий. Опека над наследником и землей переходила к сеньору фьефа, выданного за военную службу. «Если кто держит от нас per feodifirmam, или per socagium, или per burgagium (feodifirma, socagium и burgagium — разные виды свободного, но не военного держания), а от кого-либо другого держит землю за военную повинность, мы не будем иметь опеки над наследником и над землею его, которую он держит от другого…»
Статья 38 устанавливает, что «впредь никакой чиновник не должен привлекать кого-либо к ответу лишь на основании своего собственного устного заявления, не привлекая для этого заслуживающих доверия свидетелей». Привлечь кого-либо к ответу — важный шаг в судебной процедуре того времени. Жюри не имели последнего слова в объявлении человека виновным или невиновным. Выслушав свидетельства, они решали, достаточно ли они весомы, чтобы оправдать привлечение обвиняемого к ответу, то есть заставить его пройти испытание, которое установит, виновен он или нет. Возможны были испытания огнем, водой или поединком. Также была возможна компургация (снятие с себя обвинение путем присяги).
Обычно только женщины подвергались испытанию огнем. Ей надо было пронести раскаленный железный предмет на определенное расстояние. Обожженную руку обматывали тканью. Через три дня бинт снимали. Если ожог заживал чисто, без воспалений, обвиняемая считалась невиновной.
При испытании водой обвиняемого бросали в емкость с водой, которая была освящена для этой цели священником. Если вода принимала его, то есть он погружался в нее, обвиняемый считался невиновным. Если вода отвергала его, он считался виновным. Даже если человек сумел оправдаться при испытании водой, судебное разбирательство в Нортгемптоне в 1176 году объявило, что, если он обвинен в убийстве или другом позорном преступлении судом графства и законопослушными рыцарями-соседями, он обязан покинуть королевство в течение сорока дней и никогда в него не возвращаться.
В судебном поединке обвиняемый и обвинитель или их доверенные лица сражались, пока один из них не был побежден или убит. То, что заключенным разрешалось поддерживать себя в хорошем состоянии для предстоящего испытания, показывает следующее письмо:
«Король констеблю Винчестера: приветствия. Мы повелеваем вам позволить Джордану де Бианнею, рыцарю, который содержится в нашей тюрьме, выходить из тюрьмы дважды в день или чаще, чтобы практиковаться во владении мечом, а вместо него держать в тюрьме Оливера де Во, пока упомянутый выше Джордан не вернется. Когда же он вернется, этот Оливер может идти, куда пожелает. И позаботься, если ты ценишь то, чем владеешь, и себя лично, чтобы Джордан находился в безопасности. Засвидетельствовано мной в Бруке в двадцать второй день июля [1207]».
Компургация — метод, обычно применявшийся в церковных судах, но иногда его применяли и при рассмотрении гражданских дел. Обвиняемый клялся в своей невиновности, и к его свидетельству привлекалось столько «помощников в клятве», сколько он мог найти. Если достаточное количество достойных людей были готовы поклясться в его невиновности, обвиняемого оправдывали.
Эти испытания были примитивными методами установления вины или невиновности обвиняемого. IV Латеранский собор в 1215 году запретил священнослужителям, которые освящали воду или объявляли, что ожог заживает чисто, принимать в них участие. К началу правления Иоанна обвиняемым в преступлении уже начинали разрешать представить свой случай на рассмотрение жюри, которое, выслушав свидетельства, вынесет вердикт, тем самым ликвидировав необходимость в испытаниях.
Однако эта статья хартии относилась к примитивным испытаниям. Их нельзя было налагать безответственно, основываясь только лишь на неподтвержденной жалобе одного из чиновников Иоанна. Король обещал, что в будущем установленная процедура будет соблюдаться и обвинение будет поддерживаться клятвами заслуживающих доверия свидетелей.
В статье 39, одной из самых известных статей хартии, Иоанн пообещал: «Ни один свободный человек не будет арестован, или заключен в тюрьму, или лишен владения, или объявлен стоящим вне закона, или изгнан, или каким-либо иным способом обездолен, и мы не пойдем на него и не пошлем на него иначе как по законному приговору равных его и по закону страны».
Эта статья обычно считается гарантией рассмотрения дела жюри для всех англичан, но внимательное ее прочтение показывает, что все не так просто. Во-первых, она применяется только к свободным людям, которые составляли около четверти населения, остальные были вилланами. Во-вторых, рассмотрение жюри криминальных случаев, как мы понимаем это сейчас, было новой, редкой и довольно дорогой процедурой. В казначейских реестрах за 1210 и 1211 годы зафиксировано восемь платежей каждый год — от половины марки до ста шиллингов — «за собрание жюри». В 1212 году зафиксирован только один такой платеж.
То, что называлось жюри во времена Иоанна, было, по сути, своеобразными следственными комиссиями, которые устанавливали такие факты, как владение землей, обвинительные жюри, о функциях которых уже говорилось. Жюри, рассматривающие дела и выносящие вердикт, только начинали использоваться для криминальных случаев. Следовало сначала купить соответствующий приказ на эту привилегию, и никого нельзя было заставить подчиниться «вердикту двенадцати». Поскольку, очевидно, не делалось разделения между обвинительными жюри и жюри, рассматривающими дела, и свидетели могли участвовать в работе жюри, этот механизм во многих случаях был неудовлетворительным.
Законные права, гарантированные каждому свободному человеку этой статьей, заключались в том, что обвинение против него должно слушаться людьми, равными ему по положению, которые решат, должен ли он подвергнуться испытанию, в какой форме и насколько успешным будет результат. «Закон страны», возможно, означает, что испытание должно быть традиционным и общепризнанным, или этот термин может иметь более широкое значение, указывая на общепринятый свод законных принципов, применяемый в то время.
В любом случае цель этой статьи — заставить Иоанна жить по установленным законным процедурам, а не брать закон в свои руки и произвольно обращаться с теми, кого он считал своими врагами. К примеру, он бросил в тюрьму и заморил голодом Мод де Браоз и ее сына в 1210 году и попытался сделать нечто подобное летом 1213 года, когда пошел войной на своих баронов. Тогда его разубедил Стефан Лэнгтон.
Статья 40 не менее известна и тоже неверно понята. В ней сказано: «Никому не будем продавать права и справедливости, никому не будем отказывать в них или замедлять их».
Это вовсе не означало, что справедливость можно было получить в судах Иоанна просто так. Обращение в суд всегда было дорогостоящим делом. Не подлежит сомнению тот факт, что Иоанн продавал приказы, в том смысле, что за приказы, дающие некоторые особые и быстрые процедуры, которые добавляли работы членам королевских судов, взималась плата. Но устанавливать плату за подобные приказы — это не то же самое, что торговать правосудием. Однако во многих случаях Иоанн требовал такие огромные штрафы, что всему миру это представлялось именно торговлей правосудием.
Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 77
