Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 86
Новое назначение вскоре получает другой подчиненный Андропова – В.В. Федорчук. Прежде, с конца шестидесятых он возглавлял одно из управлений контрразведки. Через какое-то время ему доверили другой ответственный участок работы – руководство КГБ Украины, второй по значимости союзной республики. После перехода Андропова в секретариат ЦК КПСС именно Федорчук сменил его на посту председателя КГБ, но затем уступил этот пост Чебрикову, а сам возглавил Министерство внутренних дел – милицию. Помощник партийного лидера Украины В.В. Щербицкого Виталий Врублевский в своих записках мемуарного плана дает ему следующую оценку: «Федорчук – фигура далеко не однозначная. Человек решительных действий, далеко просчитывающий ходы. Он сформировался как личность и профессионал в пресловутом СМЕРШе. Как украинца и опытного чекиста его выдвинули на Украину, где поднимала голову идея национального возрождения. В. Федорчук провел комплекс мероприятий по нейтрализации националистических группировок… Но было бы ошибкой действия Федорчука понимать упрощенно. Он отнюдь не был сторонником только жестких мер. В КГБ республики, куда отбор был тщательным, работало много умных и честных профессионалов. Они видели пороки тоталитарной системы, пытались их нейтрализовать, надеялись и ждали реформ»113.
Один из рабочих секретарей Андропова, О. Захаров, рассказывал, как происходило это назначение. В декабре 1982 года ему в руки попали документы, в которых шла речь о переводе Федорчука на новую должность. «Через некоторое время, – пишет Захаров, – Федорчук был приглашен к Андропову, и я, находясь в тот момент в кабинете по вызову Генсека, стал невольным свидетелем произошедшего разговора.
– Мы тебе присвоим звание генерала армии, – сказал Андропов. – Ты ни в чем не будешь ущемлен. Получишь нашу поддержку во всем.
Федорчук воспринял назначение без всякого энтузиазма и, выйдя из кабинета, произнес только: “Да…”»
Семанов в своей книги об Андропове высказывает предположение, что переводом Федорчука на работу в МВД Андропов как бы выразил ему полное недоверие. «Федорчука ставят шефом МВД, – рассуждает историк. – Надо знать нравы и традиции советских карательных органов, чтобы понять всю унизительность этого назначения. Уже с 1918-го ЧК и “лягавка” (милиция) тайно и злобно враждовали меж собой, но огромный перевес все 70 лет был за Лубянкой. И вот главного шефа КГБ – в “лягавку”… Впрочем, и там он просидел недолго»114. Многие из суждений Семанова бесспорны. Чекисты действительно смотрели на «ментов» свысока. Мне самому не раз приходилось слышать от бывших и действующих сотрудников КГБ по отношению к милиции фразы типа «все самые умные – работают на Лубянке, а вы только хлеб государственный даром едите». В жизни все, конечно, обстояло прямо наоборот. Задумаемся, что сложнее – разведчику раздувать щеки и писать начальству красивые «аналитические записки» или участковому милиционеру ходить по неблагополучным семьям, вразумлять алкоголиков, разгонять шпану и хулиганов? Я уже не говорю о работе «убойных отделов», расследующих уголовные преступления!
Наконец, все могут видеть результаты деятельности милиционеров и чекистов– в СССР была самая низкая в мире преступность, даже ночами влюбленные могли свободно гулять и по проспектам Москвы, и по улицам самой глухой сибирской деревушки, многие в те годы даже в крупных городах не считали нужным запирать двери домов и квартир, а если и запирались двери – то на крючок, щеколду или цепочку. Это то, что касается милиции. Результат работы чекистов тоже налицо – Советское государство, которое они должны были беречь как зеницу ока, сегодня уже не существует (к слову сказать, прекрасный анализ «полезности», а точнее, бесполезности спецслужб дан Ю. Мухиным в его книге о «теракте века» 11 сентября 2001 года, которая была упомянута выше). Однако столь плачевные результаты своей службы нисколько не сказывались на восторженном восприятии чекистами самих себя. Так что переход Федорчука из «чрезвычайки» в «лягавку» действительно можно было бы расценивать как особо утонченное оскорбление. Но факты свидетельствуют все-таки о другом: скорее всего, Федорчук был откомандирован в Министерство внутренних дел, чтобы подорвать остатки его самостоятельности и окончательно нейтрализовать извечного конкурента, – такую миссию Андропов мог доверить только очень надежному, проверенному человеку, и уж никак не профессионалу, затаившему на тебя обиду.
Заняв свой новый кабинет, Федорчук перво-наперво отправил всех неугодных ему милицейских начальников в отставку, не сообразуясь при этом ни с их прежними заслугами, ни с грозящими их семьям житейскими трудностями, ни с интересами дела. На их вакансии и в целом в систему Министерства внутренних дел хлынул поток «умных и честных людей» с Лубянки. Широкомасштабные чистки сопровождались невиданным хамством и самодурством, что вынужден признать даже апологет Андропова Рой Медведев: «При первом же появлении в министерстве, – свидетельствует историк, – его [Федорчука] жертвой стал генерал-майор, бросившийся открывать перед новым министром тугую дверь. “Как фамилия?” – осведомился Федорчук. Услышав ответ, заметил: “Молодец, хороший швейцар из тебя получится”. И тут же бросил: “Уволить!”»115 По подсчетам доктора юридических наук генерала А.И. Гурова, в целом в это лихое для милиционеров время из органов внутренних дел ударными темпами было уволено около 100 тысяч человек, над милицией устанавливался жесткий контроль специального Третьего управления КГБ.
Еще более показательна судьба еще одного чекиста с «новым мышлением» Олега Калугина – очередного «красного» генерала КГБ с черной репутацией. На протяжении всей своей карьеры Калугин пользовался личным покровительством Андропова. Даже тогда, когда поступила достоверная информация о том, что он завербован ЦРУ во время его стажировки в Колумбийском университете еще в 1950-е годы, Андропов не дал его в обиду, и предатель был назначен первым заместителем начальника ленинградского Управления КГБ, подарившего стране с тех пор множество других выдающихся чекистов…
В андроповскую команду входил Вадим Медведев (которого позже называли «глаза и уши Горбачева»). От хозяина ему достался пост заведующего Отделом науки и высших учебных заведений. Какое далекое отношение к науке имел на самом деле Медведев, видно из того, что прежде он являлся ректором Академии общественных наук, которую иначе, чем сытной кормушкой для всякого рода «знатоков» научного коммунизма да придворных баснописцев, назвать весьма затруднительно. Во всяком случае, как только началась «перестройка», почти вся эта сытая армия «специалистов» словно набирала в рот воды и затаилась для того, чтобы позже воспеть хвалу наступившему капитализму. Медведев лично возглавит своих ретивых собратьев, сделавшись при Горбачеве главой идеологического аппарата КПСС, основной целью которого в период «перестройки» становится идейное разоружение партии и ее разрушение изнутри в самый критический для коммунистов момент.
На одну из первых по важности должностей управляющего делами ЦК КПСС Андроповым был посажен Н.Е. Кручина, тот самый Кручина, с которым в период ГКЧП народная молва связывает исчезновение «денег КПСС», что якобы и послужило причиной его «самоубийства». В 1983 году заместителем ключевого Общего отдела ЦК делается А.И. Лукьянов, роль которого в событиях августа 1991 года до сих до конца не прояснена. На должность инспектора ЦК взяли Вадима Бакатина, который впоследствии возглавит советские органы госбезопасности и сдаст американцам последних остававшихся верными своему отечеству разведчиков и заодно их зарубежных партнеров. Председателем Комиссии партийного контроля в 1983 году становится безликий партфункционер М.С. Соломенцев. Стремительную карьеру благодаря Андропову сделал внутрипартийный диссидент, «сосланный» в свое время посолом на Кубу В.И. Воротников, который после своего отзыва в Москву курьерскими темпами вырастает до председателя Совета министров РСФСР и члена Политбюро.
Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 86
