Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 80
Братья были слишком ловки, чтобы наводнять рынок; они постепенно продавали мелкие объекты, папирусы и т. п., значительно увеличив семейные доходы. Тем не менее тот факт, что им приходилось сбывать находки на рынке, при всей их осторожности, выдал их в конце концов. Вновь были применены детективные таланты одного археолога, а методы были методами обычного полицейского расследования.
Мир археологии – маленький мир, и коллекционеры и ученые поддерживают связь друг с другом. Через несколько лет после того, как братья нашли золотую жилу, отдельные предметы начали показываться в частных коллекциях и музеях всего мира. Предметы были очень ценными, однако ни об одном открытии новой гробницы официально не сообщалось. Дело привлекло внимание Гастона Масперо, французского египтолога, директора Каирского музея древностей. Методы Масперо приводили в ярость Питри, но это был блестящий, полный энтузиазма ученый, а его порядочность не вызывала сомнений. Масперо стал внимательно следить за рынком древностей, и постепенно начала всплывать система. Вероятный источник новых находок был сужен до Фив; хотя они поступали из захоронений разных людей, тот факт, что все вещи поступали на рынок более или менее одновременно, указывал, что они были найдены вместе. Искать тогда нужно было не единичную царскую гробницу, а тайник. Масперо просил полицию поискать в Фивах человека, который тратит слишком много денег.
Семья Абд-эр-Рассул вскоре попала под подозрение, но ничто не могло побудить их выдать секрет, хотя методы, применявшиеся местными властями, были не всегда корректными. Затем между братьями возник конфликт, и воры раскололись. Мухаммед думал, что его братья получают львиную долю добычи, и не чувствовал к ним того полного доверия, которое столь близкие родственники должны чувствовать друг к другу. Из чистой самозащиты, боясь, что они выдадут его, Мухаммед выдал их первым.
Масперо не было в Египте, когда Мухаммед сознался в грабеже, но его ассистент, брат германского египтолога Гейнриха Бругша, сразу же прибыл в Фивы. Его привели к пустынному ущелью, в котором находился заваленный глыбой вход в подземелье. Спустившись в глубокий колодец, археологи достигли длинной галереи, высеченной в скалах. Наконец они нашли небольшую комнату, уставленную сверху донизу саркофагами. Эмиль Бругш остолбенел перед своей находкой – гробами могущественнейших фараонов Египта, наваленных один на другой, как в штабеле дров. Он отправил мумии в Каир по воде, и, когда неторопливые суда плыли вниз по течению, деревенские жители собрались на берегу, плача и стеная, как тысячелетия назад. Это было трогательное зрелище, но позволительно спросить себя: оплакивали они потерю своих древних царей или уничтожение солидного источника местной занятости?
Тайник в Дейр-эль-Бахри был по числу находок самым драматическим открытием, когда-либо сделанным в Египте; конечно, его превзошли по исторической ценности другие находки и затмила гробница Тутанхамона. Но здесь мы имеем подлинные физические останки людей, которые правили одной из самых могущественных империй мира тысячи лет назад, людей, имена и репутации которых были стары, как легенда. Ученых несколько смущало, что эпохальное открытие было сделано шайкой жуликов, но счастливые озарения приходят в голову даже необразованным. Они были готовы забыть и простить. В припадке щедрости Каирский музей древностей нанял предателя Мухаммеда на работу. То было хорошей демонстрацией практической ценности высокоморальных жестов. В 1891 г., через 10 лет после находки в Дейр-эль-Бахри, Мухаммед пришел к Грибо, преемнику Масперо, и покончил с долгой и болезненной внутренней борьбой своей новой лояльности к Музею древностей против старых инстинктов и семейных уз. Необразованные, но вдохновенные парни семейства Абд-эр-Рассул нашли другой тайник и неплохо попользовались им, пока Мухаммед боролся со своими принципами (борьба продолжалась очень долгое время). То было третье из больших массовых перезахоронений, тайник первосвященников Амона-Ра. Второй, в гробнице Аменхотепа II, был найден в 1898 г. Лоре, профессиональным египтологом, который несколько поправил пошатнувшуюся репутацию своих коллег в сфере интуиции. С мумией Аменхотепа II были найдены, среди прочих, мумии Тутмоса IV, Аменхотепа III и Сети II.
Останки фараонов, найденные Лоре, были привезены в Каир и помещены, как и останки других царей, в Каирский музей, где они и лежат сегодня. Мумия Тутанхамона, в печальном состоянии из-за тех самых снадобий и притираний, которые должны были увеличить надежду на ее сохранность, еще покоится в своем золоченом охраняемом гробу в Долине царей. Скелет его брата (?) Сменхкары также в Каире.
После того как тела могущественных владык были найдены в наше время, они могли бы ожидать окончания своих скитаний, пусть даже в достойных условиях музейного сопровождения. Но это не так. Царственным мумиям пришлось совершить еще одно путешествие – короткое, но, к несчастью, с отчетливым привкусом черной комедии.
В начале 1930-х гг., когда к власти в Египте пришла Национальная партия, премьер-министр Нахас воздвиг дорогостоящий мавзолей для хранения тела Заглула, основателя партии. Позже правительство националистов пало, его сменила враждебная коалиция, которая хотела уменьшить пропагандистское влияние Заглула и его мавзолея. Чтобы рассеять общественный интерес, новый премьер-министр приказал поместить царские мумии в гробницу рядом с националистическим идолом. Затем националисты вернулись снова и решили, что слишком много восхищения изливается на мумии и недостаточно – на их героя. Они направили в музей короткое сообщение, предложив руководству забрать мумии своих древних фараонов. Сотрудники музея, в некотором замешательстве, наняли пару карет «Скорой помощи» и посреди ночи проникли в мавзолей. Последний – пока что – погребальный кортеж царственных покойников Древнего Египта проследовал по улицам спящего города во двор музея, и тела были почтительно перенесены в пустующую комнату. Некоторое время после этого, чтобы их увидеть, необходимо было получить разрешение соответствующего египетского министерства, и только ученым и почетным посетителям предоставлялась эта привилегия. Когда я в 1960 г. была в Египте, единственным критерием доступа для туристов был входной билет ценой около одного американского доллара; это было недешево в сравнении с входным билетом в сам музей, который стоил около десятой части этой суммы, но зато не ограничивал число зрителей учеными и членами царствующих домов. Сегодня мумии находятся все вместе в одной комнате, под охраной человека, проверяющего входные билеты. Они лежат в отдельных стеклянных ящиках под покровами из пурпурного бархата. Бархат выцвел и запылился.
Быть может, цена билета отпугивала огромное большинство непочтительных зевак. За 10 центов в Каирском музее можно столько всего увидеть, что только некрофилы и археологи склонны платить дополнительную сумму за привилегию взглянуть на жалкие останки древних покойников. Конечно, эти ветхие тела заслуживают по меньшей мере вежливого молчания, и я полностью согласна с любым эдиктом, исключающим доступ остряков и комедиантов. Мы имели парочку мумий в Восточном институте, когда я была студенткой, – две маленькие старые дамы (они были действительно стары), известные среди студентов как Мерт и Мэйбл. Я находила их настолько же интересными, как все остальные, но клички заставляли меня ежиться. Я не уверена, что рекомендовала бы визит к царским мумиям Каира в качестве веселого развлечения. Секненра лежит там с дырами от боевого топора в черепе и ртом, искаженным в крике смертной тоски; Рамзес II, великий воитель и бабник, еще сохранил на своем сморщенном черепе остатки неприятных, ржавых седых волос; даже Сети I, который был, должно быть, очень статным и красивым мужчиной, сильно высох. Оттуда выходишь с ощущением сильной жажды и одновременно со смутным отвращением к еде или питью, которое сохраняется некоторое время. Солнце кажется слишком ярким, а шум городских улиц странно режет слух.
Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 80
