Первым делом он разыскал свое оружие и затем отправился на розыски своей сотни. Истомленный потерею крови и голодом — японцы не подумали накормить его, ограничившись ничтожным количеством риса, — казак тем не менее на следующий день добрался до китайского селения в надежде получить помощь. Мужчины отказались, но женщины помогли, — перевязали раны и накормили; потом один старик взялся показать ему дорогу.
В награду старик получил 50 рублей от подполковника Квитко и 20 рублей от лица неизвестного. Старика оставили пока здесь, опасаясь мести со стороны китайцев за то, что он помог русскому.
МОСТ ВЗОРВАЛИ
Под командой офицера Путинцева был совершен лихой набег на японские позиции с целью взорвать железнодорожный мост.
Команда сняла часовых и уже проникла в черту японского лагеря.
Отряд снова двинулся вперед. Еще несколько сажень, — и громадное железное чудовище было все на виду. Часовой, низенького роста, в кепи с желтым околышем, стоял, прижавшись плечами к столбу, и смотрел на серо-желтые гребни волн. По всему видно было, что он считал себя в безопасности и не придавал серьезного значения своему посту. Да и на самом деле, кто сюда проберется, разве птица, а русские летать еще не научились, впереди несколько цепей часовых, дозоры, внутри разъезды и караулы, сзади и с боков окопы, цепи, траншеи, ложементы; сам злой дух, и тот не сразу проберется.
А злой дух в образе пластуна уже подкрадывался. Не успел он открыть рот, чтобы крикнуть, как тяжелая, железная рука сжала ему горло тисками. Взмахнув несколько раз руками, он беззвучно опустился на землю. Пластун встал, подошли и остальные. Путинцев похвалил вполголоса уральца и осветил потайным фонарем место работы.
Закипело лихорадочное, спешное дело. Работали тихо, осторожно, избегая малейшего шума. Ковыряли ножами в твердом, в мягком работали лопатами, встречавшиеся камни вынимали осторожно руками и клали в сторону. Путинцев копал без отдыха, слипшиеся от пота волосы торчали из-под фуражки во все стороны. Курить хотелось до истомы. Работа быстро близилась к концу, — уже докопались до большого четырехугольного камня, который надо было вынуть.
А лагерь врагов безмолвствовал; костры, догорая, сыпали искры, взвиваясь к небу лиловыми струйками. Мелькали вдали конные разъезды, изредка раздавались окрики часовых, и снова все замирало. Измученные нравственно и физически, казаки выбивались из последних сил, — страшно тяжелый четырехугольный камень подорвал при подъеме последние силы. А неумолимое время бежало и бежало. До луны осталось не более часа, а при ней все погибло.
Путинцев не подгонял работающих, это было излишне, всякий из них понимал, что его ожидает в случае поимки, и работал настолько, насколько хватало сил.
Рыть перестали, и теперь в получившееся пустое место закладывали длинные белые свертки, которые раньше были рассованы у каждого казака по карманам, размотали электрический проводник и заделали дыру.
С другого берега послышался окрик часового и сиротливо замер вдали. Путинцев, а за ним вся команда вздрогнули: всем стало ясно, что часовой с того берега окликает товарища на этом конце. «Все пропало!» Не успела эта мысль промелькнуть в голове, как с ихнего берега пронесся хрипло-гортанный ответный окрик. Пораженные как громом, все остолбенели, а в стороне, улыбаясь во весь рот, стоял пластун: все поняли, чей это был крик, и успокоились. Успокоился и часовой на той стороне. Теперь вся задача заключалась в том, чтобы, пройдя возможно дальше вперед ближе к своему лагерю, сделать взрыв и спасаться уже, как кто сумеет. До первой цепи чуть не бежали, потом пошли все тише и тише, стараясь держаться по старому пути. На небе показалось дымчато-белое пятно — признак скорого появления луны. С радостно бьющимся сердцем возвращались молодцы, гордясь в душе трудностью совершенного ими подвига, с каждым шагом приближаясь к родным палаткам, чуть видневшимся в черной мгле. Стали подходить к снятому во второй цепи часовому. Только пройти это место, и электрическая искра с быстротой молнии понесется назад — к железному чудовищу, и страшный взрыв разбросает его мощные члены, как щепки!
Вдруг все, как по команде, остановились. Вдоль второй сторожевой цепи, к месту снятого часового, быстро приближалась смена из 10–12 японцев. Путинцев весь обратился в зрение; правая рука нервно сжала проводник. Подойдя к месту, где должен был находиться часовой, и не найдя его, японцы стали окликать. Вдруг один из них нагнулся. Послышался резкий крик испуга; на крик сбежались остальные, и вдруг ночную тишину пронизали рокочущие выстрелы.
— Спасайся, ребята! — шепнул казакам Путинцев и нажал проводник.
Страшный, ужасающий взрыв покрыл собою все вокруг, дрогнула земля и словно осела. Пораженные ужасом, как безумные, заметались по сторонам японцы.
Путинцев и вся команда мчались вперед; мешавшие бегу лопаты и кирки были брошены, в руках блестели револьверы и кинжалы. Попадавшие навстречу обезумевшие от страха враги падали под ударами казаков.
Наконец японцы поняли истину и стали посылать залпы в спину бежавшим. Послышалась погоня, мимо Путинцева пронеслись две яростно рычавшие собаки, и одна из них впилась зубами в ногу переднего казака. Путинцев услышал крик и глухой удар по чему-то мягкому, после которого раздался протяжный, жалобный вой. Вдруг стороной пронеслись несколько человек на лошадях. Послышались гортанные крики.
Измученные, запыхавшиеся, они уже не бежали, а шли ускоренным шагом; ноги их заплетались, подкашивались и то и дело спотыкались в темноте о камни. А свои были все ближе и ближе. В цепи не стреляли, боясь попасть в своих. Стук лошадиных копыт прекратился совсем; видимо, преследователи прислушивались. Раненая собака визжала около солдат, открывая своим воем место их нахождения. Луна медленно выходила из-за туч, бросая по сторонам матовые лучи света; один из них осветил беглецов, и те бросились к видневшимся не более как в ста шагах окопам. Наперерез им понеслись японские гусары, стреляя на скаку из револьверов. Свирепые крики «банзай» смешались с топотом копыт.
Путинцев и казаки перекрестились. Вдруг из окопов с громовым «ура» ураганом понеслась навстречу японцам казацкая полусотня.
Путинцева подхватили под руки выскочившие из окопов стрелки, он был ранен в ногу навылет и в плечо. Из пяти солдат двое были убиты, остальные довольно легко ранены.
Путинцев вернул потерянное. Казаки были награждены Георгиями и лично от начальника отряда получили денежные награды.
Русский Листок
КАЗАК ЕЛЕНА МИХАЙЛОВНА СМОЛКО
«Михаил Николаевич Смолко, казак 3-й сотни 2-го Нерчинского полка».
Михаил Николаевич Смолко, более известный среди офицеров и солдат под прозвищем «Миши-переводчика», — не кто иная, как молодая, двадцати с небольшим лет женщина, и настоящее ее имя Елена Михайловна Смолко. Четыре неприятельские раны огнестрельным и холодным оружием лучшее доказательство ее боевых заслуг, о которых время от времени сообщалось в повременной печати, в корреспонденциях с театра военных действий (см. «Русский Инвалид», кор. П. Краснова). Знающая прекрасно китайский язык, Смолко приносит также большую пользу нашим войскам при сношениях их с местным китайским населением. В предлагаемой заметке мы, со слов самой Е.М. Смолко, познакомим читателей с краткими биографическими сведениями этой незаурядной личности.
