47-я армия (командующий – генерал-лейтенант Н.И. Гусев) после прорыва вражеской обороны севернее Ковеля и форсирования Западного Буга развивала наступление в северо-западном направлении на Парчев, Лукув, Седльце, перерезая коммуникации и пути отхода врага к Варшаве. На этом направлении должны были действовать 11-й танковый и 2-й гвардейский кавалерийский корпуса, охватывающие с запада брестскую группировку войск противника.
Люблинско-Брестская наступательная операция 18 июля – 2 августа 1944 г.
Левофланговая 69-я армия (командующий – генерал-лейтенант В.Я. Колпакчи) прорывала оборону противника южнее Ковеля, с ходу форсировала Западный Буг и захватывала на его левом берегу плацдармы, с которых развивала наступление в направлении Хелм, Люблин с дальнейшим выходом на реку Висла. Для обеспечения левого крыла этой армии, как и всей ударной группировки войск левого крыла 1-го Белорусского фронта, предназначался 7-й гвардейский кавалерийский корпус под командованием генерал-лейтенанта М.П. Константинова.
Вдоль железной и шоссейной дороги Ковель – Хелм оборону противника прорывали войска 8-й гвардейской армии[128]под командованием генерал-лейтенанта В.И. Чуйкова, перед которыми стояла задача овладеть Любомлем, форсировать Западный Буг и захватить плацдармы на его берегу. Для наращивания удара в первый день операции планировалось ввести в прорыв и переданный в армейское подчинение, который должен был стремительно прорваться к Западному Бугу и захватить имеющиеся там переправы.
В дальнейшем войскам генерала Чуйкова, с введенной в прорыв 2-й танковой армией, предстояло развивать наступление на Люблин и Демблин, выйдя на рубеж реки Висла.
Предстоящая операция имела все шансы на успех. В 18-км полосе прорыва трех армий (47-й, 8-й гвардейской и 69-й) было сосредоточено значительное количество сил и средств, намного превосходящих противостоящего противника. На ковельское направление, после прорыва обороны противника в районах Рогачева и Бобруйска, были передислоцированы дивизии и бригады 4-го артиллерийского корпуса прорыва, несколько истребительно-противотанковых и минометных полков реактивной артиллерии резерва ВГК, что позволило довести оперативную плотность от 180 до 240 орудий и минометов на каждый километр фронта. Только в полосе наступления войск генерала Чуйкова было задействовано 9 стрелковых дивизий, 2345 орудий и минометов калибра 76 мм и выше (без зенитной артиллерии), 197 орудий ПТО, 345 танков и САУ.
В интересах наземных войск были задействованы корректировочно-разведывательный авиационный полк и два воздухоплавательных дивизиона аэростатов наблюдения, что позволило вскрыть характер обороны противника.
Штабами воздушных армий был разработан и план авиационного наступления, предусматривавший массированное применение авиации в полосе прорыва на первом этапе операции и надежное прикрытие наземных войск с воздуха. На период прорыва вражеской обороны в оперативное подчинение командующих 47-й и 69-й армиями было передано по одной штурмовой авиационной дивизии, а в распоряжение генерала Чуйкова – целый штурмовой авиационный корпус.
В ходе дальнейшего наступления ряд авиасоединений и частей передавался в оперативное подчинение командующих общевойсковыми армиями и командиров подвижных соединений.
С 14 июля ударные группировки войск армий начали по ночам скрытно выдвигаться на участки прорыва. С этого времени на огневые позиции стали выходить артиллерийские дивизионы и батареи, в ближних тылах сосредотачивались танки непосредственной поддержки пехоты и батареи САУ.
К моменту начала операции перед войсками левого крыла фронта маршала Рокоссовского на участке Ратно – Верба оборону держали 9 пехотных дивизий и три бригады штурмовых орудий 4-й танковой армии группы армий «Северная Украина».
Прекрасно понимая, что русские войска и на этом участке скоро перейдут в наступление, командование группы армий, 8-го армейского и 56-го танкового корпусов предприняло меры по усилению оборонительных возможностей своих дивизий и частей. В этой полосе было сосредоточено 1550 орудий и минометов, в том числе 342 орудия противотанковой обороны, 211 танков и штурмовых орудий. Свои главные силы противник расположил в тактической зоне обороны, глубина которой не превышала 15 км. Две пехотные дивизии фельдмаршал Модель держал в своем распоряжении в районе Бреста.
Да, немцы уже научились безошибочно определять готовящееся крупное наступление наших войск. Их разведорганы внимательно наблюдали за малейшей передислокацией танковых соединений, крупных сил артиллерии и авиации. И, как отмечали сами немцы, «внезапное появление истребительного авиакорпуса в районе боев практически всегда означало, что здесь в ближайшее время начнется наступление советских армий»[129].
Конечно, от внимания немецкой разведки никак не ускользнуло появление на левом крыле 1-го Белорусского фронта целой танковой армии, истребительного и штурмового авиакорпусов, других танковых, авиационных и инженерно-саперных частей. Не имея возможности усилить находившиеся на ковельском направлении войска резервами, противник стремился созданием сильных оборонительных сооружений предотвратить предстоящий прорыв наших частей, оборудовав здесь три полосы обороны. Первая, глубиной 6 км, состояла из траншей полного профиля, соединенных ходами сообщения, дзотов и укрытий для личного состава, подготовленных огневых позиций для пулеметов и минометов. Перед оборонительными позициями были установлены проволочные заграждения в два-три кола, прикрытые минными полями. Подразделения противника заняли и господствующие над местностью высотки, превратив их в опорные пункты.
Вторая полоса обороны была возведена по правому берегу заболоченной реки Плыска, где были отрыты одна-две траншеи, созданы узлы сопротивления; третья проходила по берегу реки Западный Буг.
В тяжелых условиях труднопроходимой, лесисто-болотистой местности с большим количеством рек и речушек, с ограниченным количеством дорог предстояло действовать и войскам 70-й армии. Противник на высотках северного берега реки Припять соорудил две линии траншей полного профиля с оборудованными дзотами, установив в них пулеметы. Впереди немецких позиций находилась заболоченная пойма реки, проволочные заграждения и минные поля.
Все эти обстоятельства резко сокращали маневренные возможности соединений и армий левого крыла 1-го Белорусского фронта, готовящихся начать Люблинско-Брестскую наступательную операцию.
