Надо бежать из России.
Надо бежать прочь с материка Евразия.
На секунду она задержала палец на Японии, а затем подумала: «Что я, идиотка, чтобы возвращаться туда?» Потом она провела кончиком пальца по Сахалину, Охотскому морю, переместилась на полуостров Камчатка. Восток. Ещё восточнее, за пределы Евразии. Однако Америка не годится, англоязычные страны — это пошло, приняла решение Стрелка. Кончик пальца замер к востоку от полуострова Камчатка.
Острова между морем Беринга и Тихим океаном.
Старуха поняла.
Они сели на поезд. Затем пересекли море. Банковский счёт, которым пользовался старик, ещё не был закрыт, поэтому они не испытывали недостатка в финансах. С Сахалина до Камчатки они перебрались на восьмиместном чартерном самолёте.
Три недели спустя они оказались на острове, который, хоть и был российской территорией, располагался в Тихом океане. От маленькой приморской деревни, расположенной на юго-востоке Камчатки, на рыболовецкой шхуне они добрались до него всего за каких-то двадцать-тридцать минут. И там высадились на берег. Остров был безлюден, но там осталось несколько старых деревянных построек. Развалившееся здание завода. Кажется, после русско-японской войны это был японский рыбоперерабатывающий завод, на котором производили консервы из крабов и кеты. Так называемый опорный рыболовецкий пункт в северных водах. В течение трёх месяцев вы вели там подготовку.
Вы. Стрелка, это ты в первую очередь. Ты наблюдала, как действует старуха. Ты доверяла ей и наблюдала за нею. Вы получили фальшивые документы и пока могли находиться на этом безлюдном острове. Старуха закупала в деревне на материке провиант и готовилась к отплытию. Ты и Белка несколько раз плавали в деревню и знали, что там много четырёх- и пятимесячных щенков, которых разводили и обучали как ездовых собак. Старуха выбрала и купила семерых щенков.
Подготовка к выходу в море шла своим чередом.
К выходу нелегального судна.
Я спрашиваю у тебя: «Куда вы направляетесь?» Ты отвечаешь: «В не истоптанный плебеями собачий рай». «Ты кто?» — спрашиваю я. И тогда ты отвечаешь: «Это я, идиот!»
Кроме тебя есть ещё один.
Он стоит на восточном берегу острова и смотрит вдаль, в туман, на другой берег Тихого океана. С ним по-японски говорит собака: «Белка, голос!»
А затем вы переплывёте море. Убьёте двадцатый век. Построите на туманном острове рай для собак. И, наверное, объявите войну двадцать первому веку.
