Долгие двадцать девять лет я не ждал этого момента, но полагал, что он вполне может настать, а потому подготовился к нему.
Уверен, ты знаешь, что я сейчас скажу. Не могу настаивать — тем более что из нас двоих ты всегда был упрямее всех остальных, вместе взятых, — но скажу важное: время пришло.
Двое стоящих перед вратами Башни — символ надвигающейся лавины перемен, и ты скоро сам убедишься в ее очень неприятной, всесметающей грандиозности. Впусти их в Башню, позволь аудиенцию у свято хранимого тобою Дитя. Дай им поговорить, ибо время, черт возьми, настало, и пленник должен быть выпущен на свободу, чтобы войти в число тех, кто будет бороться.
Я не заставляю тебя идти на поводу у своих авантюристских идей — просто дай ему решать самому за себя, — ведь время, как я уже говорил, пришло!
...В общем-то это все, что я хотел бы тебе сказать, старое одеяло, искусанное вшами вдоль и поперек. По- I мни, что время пришло, исчесанная голова, помни, толстое брюхо, не забывай. Всего тебе хорошего, пушной жирняк, ибо я не верю, что за прошедшие годы ты хоть немного, хоть на коготь похудел...»
Перо замерцало снова, затем пригасло, быстро теряя заложенный в него свет, потом Сол’Орандо кашлянул и добавил:
«Сильно скучал по тебе, негодяй. Вокруг все настолько тупы, что первое время очень скучал. Черт бы тебя побрал, переросток! Прощай!»
Голос смолк, свет угас, и перышко бессильно опустилось в траву, превратившись в обыкновенное, безжизненное и безвольное. Ветер — здесь гораздо слабее, но все же достаточно резкий — тут же унес его в темноту.
Вельх и Фрабар переглянулись, не понимая по меньшей мере половины из того, что прозвучало, и гадая, что это — сложное заклинание, для отвлечения внимания защитника Башни, обличенное в данную форму, или действительно письмо одного старого друга другому, направленное в надежде на то, что старик-адресат по старой памяти выполнит просьбу, высказанную пером.
Но ждать им пришлось недолго, точнее, почти совсем не пришлось. Не прошло и нескольких мгновений с момента падения обессиленного пера, как створки дрогнули и с громким будоражащим скрежетом распахнулись наружу. Темное пространство предстало человеческим глазам, и в полутьме Вельх различил серые ступени начинающейся винтовой лестницы, уходящей и вниз, и вверх.
— Наверх, — просто сказал он, и оба помчались, словно подгоняемые сворой оголодавших адских псов, не оборачиваясь, хотя и слыша, как с тем же яростным, тревожащим душу скрежетом входные врата за ними закрываются.
Лестница извивалась у них под ногами, заворачивая все время направо, и наконец они, слегка задыхаясь, не успевая отдышаться, остановились у черной — двустворчатой и железной двери, скрежет от которой, если она откроется, будет, казалось, абсолютно невыносим...
— Во имя Богов Света! — твердо вымолвил Гленран, крепко сжимая деревянную рукоять.
— Именем Богов Союза, — тихо сказал Фрабар у него за спиной.
И вдвоем шагнули вперед.
Дверь распахнулась без скрежета, словно ее толкнули оба, и Вельх, и Фрабар; в комнате, открывшейся взорам мужчин, было темно, и только проникающий через высокое сводчатое окно лунный и звездный свет очерчивал скудную мебель и огромного, в пол человеческих роста, мохнатого зеленоглазого Кота, сидящего прямо на широком круглом столе и взирающего на пришедших умным, человеческим взглядом нечеловеческих глаз; от взгляда этого, недобро горящего в густой темноте, становилось жутко.
— МЯУ, — утробным голосом сказал Кот, облизнувшись, махнув хвостом. — Ее Высочество готова принять вас, — и мягким, бесшумным прыжком перелетел со стола на кровать у стены, открывая взглядам воинов кресло у окна, в котором сидела молодая, очень красивая девушка.
Фрабар, увидев ее, дрогнул, — возможно, ему никогда еще не доводилось встречать такой красоты... А Вельх лишь судорожно сглотнул.
Потому что перед ним сидела, звездно-жемчужным взглядом рассматривая вошедших двоих, Ее Высочество Наследная Принцесса Катарина дель Грасси.
Боль и горечь пережитого сменилась надежной.
Они встретили отрядного друида несколько часов спустя, когда сил ни у кого уже не было ни на что. Равнина тянулась вперед, хотя вокруг стало больше холмов и рощ. В одной из таких они и устроились на рассвете, в месте тихом, спокойном и светлом, куда привел их стройный, подтянутый и худой старик, бывший старшим отрядным друидом этого участка границ.
Он не знал пока еще ни о чем. Никакого зова от капитана он не получал и нес привычное патрулирование... вместе со своими ручными волками. Весть о гибели всех учеников, равно как и об уничтожении отряда, он воспринял с недоверием и изумлением, затем перешедшим в шок.
Он не был представителем ордена, воспитавшего Ллейна, он оказался друидом на службе у государства, а значит, друидом младшим, малого могущества. Поэтому он не смог ответить эльфу на вопрос о том, что случилось с Братством за последние три месяца.
Тем не менее это был опытный и очень полезный человек. Как и все друиды, он прекрасно умел лечить. Герт и Гор были поставлены им на ноги примерно за два часа, и сейчас отсыпались, хотя только многодневный полноценный отдых или более сильное волшебство могли вернуть им силы полностью.
Элейни, Вайра, Ллейн и Тинталь, которому было позволено участвовать в разговоре, сидели у костра, вымытые, согретые, сытые. Начинающие оживать. Всем, кроме Ллейна, в критических ситуациях способного, как он сказал, бодрствовать несколько недель, очень хотелось спать, но разговор был слишком важен, чтобы пропускать или откладывать его.
Следовало рассказать друг другу обо всех догадках, связанных с происходящим. Попытаться соединить все куски в единое целое и понять наконец, что же все- таки происходит.
— Капитан, — Вайра начала первой, — входил в одну из тайных организаций лиги Северных Княжеств, деятельность которых направлена против Империи. В последние три месяца произошло несколько очень важных политических событий, в числе первых из которых — отречение Диктатора от власти. И разделение войск ОСВ.
Княжества, баронства и Империя сейчас ведут борьбу за власть над войсками, получившими относительную свободу, но в самой Империи также идет серьезная перестановка сил. Я потом расскажу вам, что к нынешнему моменту там сложилось и кто будет возглавлять Империю в грядущей войне, если ты прав, Ллейн, и если она все-таки начнется. Капитан знал о секретном приказе, который Лига создала и суть которого сводится к реорганизации армейской системы Великих Княжеств, к созданию объединения, способного противостоять мощи Империи не только экономически, но и политически. Север нуждается в свободе, считают они.
Однако у них есть враги, да и сами Княжества продолжают вести борьбу друг с другом. Капитан откуда-то знал о предательстве в рядах своего отряда и предполагал, что именно сегодня будет произведено покушение на его жизнь. Он очень хорошо подготовился, считая нас причастными ко всем грядущим событиям, и, если что, готов был пленить всех нас. Но я сумела отвести | его подозрения, и он решил, что... оставшись со мной на ночь, сможет вытянуть из меня больше, чем я ему сказала. Я решила, что, сделав то же самое, лучше смогу проникнуть в его мысли и легче отыскать там все, что мне было нужно. Это действительно так, и я узнала многое, что предупредило меня: нападение готовится не на него, а на нас.
