Ее окружило благословенное тепло, но когда она попыталась шагнуть к лестнице, то едва не упала снова. Ноги Лори так сильно замерзли, что она их почти не чувствовала, и все же ей каким-то образом удалось добраться до нижней ступеньки и вцепиться в перила. О том, что она могла отморозить ноги по-настоящему, Лори почти не думала – сейчас ей хотелось только одного: как можно скорее очутиться в спальне, подальше от Дрейка. Он, однако, догадался о ее намерениях. В два быстрых шага Дрейк догнал Лори и, схватив за руку, поволок к камину.
– Сиди здесь и не двигайся! – с угрозой сказал он, усаживая ее на диван, а сам опустился на колени перед каминной решеткой и, вооружившись кочергой, принялся ворошить в очаге тлеющие угли, а потом положил на них несколько свежих поленьев. Огонь скоро разгорелся, и Дрейк снова повернулся к Лори.
Если бы Лори уже не промерзла до костей и не дрожала от холода, этот взгляд вполне мог заморозить кровь в ее жилах. Зеленые глаза Дрейка излучали холодную ярость, зубы были свирепо сжаты. Вот он поднял руки, и она заранее сморщилась, ожидая удара, но вместо этого Дрейк только крепко схватил ее за плечи.
– Если выкинешь еще одну такую… Еще одна такая выходка, и я тебя просто прибью! Понятно?! – Он с такой силой встряхнул ее, что голова Лори закачалась из стороны в сторону. – Что ты этим хотела доказать? Что?! – требовательно спросил Дрейк, видя, что она ничего не отвечает.
Горевший в камине огонь постепенно согрел Лори, онемение и апатия отступили, и им на смену пришел гнев. По какому праву он ее допрашивает? Ведь он ей даже не муж, он ей вообще никто, а значит, она не обязана ничего ему объяснять!
Резким движением Лори вырвалась из его рук и, отодвинувшись от Дрейка, бросила на него негодующий взгляд. На мгновение оба замерли, словно борцы, оценивающие друг друга перед началом решительной схватки.
– Если ты думаешь, что я хотела украсть твою машину, – холодно процедила Лори, – то это не так. Я собиралась оставить «Мерседес» на стоянке аэропорта, чтобы ты мог забрать его, когда тебе удобно. Так я и написала в записке, которая лежит в спальне на столике. Если ты ее еще не читал…
– Да плевать мне на машину! – прогремел Дрейк. – Дело не в ней, а в… Или ты и Дженнифер оставила записку?.. Если да, то как ты объяснила девочке, какого дьявола тебе вдруг приспичило исчезнуть посреди ночи неизвестно куда?
Эти слова подействовали на Лори как пощечина. Она вздрогнула и пробормотала что-то невразумительное.
– Что-что?.. – Дрейк издевательским жестом поднес ладонь к уху. – Не слышу!
Этого оказалось достаточно, чтобы гнев Лори запылал с новой силой.
– Я бы предпочла, чтобы ты сам объяснил Дженнифер, почему я решила уехать, – отрезала она.
– Вот как? И что я должен был ей сказать? – Дрейк выпрямился, сложив руки на груди. В его позе было столько самоуверенности, столько самодовольства, что Лори захотелось его пнуть. Тряхнув головой, отчего ее ярко-рыжие волосы, отразив огонь камина, засверкали точно золотые, она проговорила, не скрывая своей ярости и презрения:
– Ты должен был сказать ей, – если бы догадался конечно, – что мне претит быть временной любовницей… да что там любовницей – грелкой в постели одного актера, который вообразил, будто все женщины просто обязаны боготворить его. Ты должен был сказать Дженнифер, что я ее люблю и переживаю за нее, но мне тем не менее совершенно не нравится, когда меня оскорбляют и унижают, предлагая вместо нормальных человеческих отношений жалкую интрижку, бессмысленную связь с мужчиной, которому на меня наплевать. Ты должен был сказать… – Тут Лори криво усмехнулась. – …Сказать, что я уехала, потому что нанималась учить ребенка языку жестов, а не предоставлять ее отцу сексуальные услуги. – Ее грудь бурно вздымалась в такт частому дыханию, а тело вибрировало, как туго натянутая струна. – Я не хочу и не могу здесь оставаться, – добавила она. – И не останусь, даже если мне придется добираться до Альбукерке пешком. Мне абсолютно наплевать, если я больше никогда вас не увижу, Дрейк Слоан!..
И Лори резким движением отвернулась от него.
– Нет… – хрипло проговорил Дрейк. – Нет, Лори, все не так!..
В его голосе прозвучало столько глубоких, противоречивых эмоций, что Лори, которая уже собиралась вскочить с дивана и броситься к двери, снова повернулась к нему. Зеленые глаза Дрейка, которые еще недавно сверкали гневом, странно потускнели, и в них застыли отчаяние и… мольба.
– Я… я тебя никуда не отпущу, Лори, – добавил он. – Нет! Скажи, что ты никуда не уйдешь!
Но Лори только удивленно и недоверчиво смотрела на него, и Дрейк вдруг упал на колени. Руками он обхватил ее за талию, а лицом уткнулся в живот.
– Да, я поклялся, что никогда не полюблю другую женщину, – глухо сказал он, – но я полюбил!.. Помоги мне, боже, я полюбил!.. И поэтому я не могу тебя отпустить! – повторил Дрейк.
Лори сама не заметила, как подняла руку и стряхнула с его пепельно-русых волос последние капельки растаявшего снега. Потом она мягким движением высвободилась из его объятий и, прежде чем Дрейк потянулся к ней снова, сама опустилась на колени, так что их лица оказались почти на одном уровне.
– Что ты сказал, Дрейк? – спросила она, пытливо вглядываясь в его лицо. Лори искала в глазах Дрейка признаки того, что он лжет, шутит или, может быть, играет очередную роль. Почему бы нет?.. То, что происходило сейчас, – эта драматическая, исполненная внутреннего напряжения сцена, в которой будущее любовников висит на волоске, – могло бы стать достойным финалом любой пьесы. Но – нет. Боль, отчаяние, мука в его взгляде были настоящими. Он не играл, но тогда получается…
Дрейк отвел с ее лица все еще чуть влажные пряди волос.
– Я… – Голос его на мгновение прервался. – Ты, наверное, подумала, что я вернулся сюда с намерением продолжить наши отношения с того места, на котором они прервались, когда я уезжал? – спросил он, и Лори кивнула. – И когда я предложил тебе посидеть у камина и выпить вина, ты решила, что я собираюсь в очередной раз соблазнить тебя?
– Да. – Она кивнула еще раз.
– Что ж, ты права: я действительно имел в виду что-то в этом роде, – без всякого смущения признался Дрейк. – Но это не все. Я хотел… хотел попросить тебя превратить наш фиктивный брак в настоящий. Точнее, не в настоящий, а в законный, потому что настоящим браком я считал и считаю ту церемонию, которую совершил твой отец.
– Дрейк… – прошептала Лори. – Почему ты ничего не сказал мне об этом раньше?
– Почему? – насмешливо переспросил он. – Да разве ты поверила бы мне? Ты всегда была так напряжена, всегда была готова к обороне, ты искала за любыми моими поступками скрытые мотивы, а подлинным чувствам не доверяла. Ты их даже не замечала, а если и замечала, то приписывала их… моей уверенности, будто все женщины «обязаны меня боготворить». – Слегка наклонившись вперед, Дрейк прижался губами к ее лбу. – Я знаю тебя лучше, чем ты сама, Лори Пэрриш Ривингтон, – добавил он. – Еще в нашу с тобой вторую встречу я сказал, что у тебя очень выразительное лицо, по которому легко прочесть все твои чувства и мысли… – Он с любовью провел кончиками пальцев вдоль ее скул и подбородка. – Твой Пол, похоже, был редкостным ублюдком и к тому же слепым, как крот. Да, ты почти ничего о нем не рассказывала, но и того, что я услышал, было вполне достаточно, чтобы догадаться об остальном – о том, какой была твоя жизнь с ним. Самолюбивый, капризный, непостоянный, как погода весной, – с ним ты постоянно ступала как по тонкому льду, боясь как-то задеть его чрезмерно чувствительное самолюбие. Ну, я угадал?..
