Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 78
– Саша! Что ты говоришь?! Ты словно в бреду!
– Да-да. Я говорю глупости. Время остановить нельзя. И в прошлое вернуться нельзя. Что ж делать?
– Надо молиться, – наставительно сказала Жюли.
– Молиться? Что ж… Этим я и займусь.
Она ушла в свою комнату. Молиться? Да за кого? Чтобы один убил другого? Но для кого из них она хочет вымолить жизнь? Оба они не уснут в эту ночь. Должно быть, граф пишет завещание, а Серж… Серж наверняка пишет письма. Женщинам. И своей невесте в Петербург. Вот, значит, куда он ездил! Сделал предложение богатой, но наверняка некрасивой особе, которая от него без ума. И предложение его было принято, потому что Государыня к красавцу благоволит. Тогда зачем же Серж вернулся в имение? И зачем послал графу вызов? Ведь все устроилось.
Молиться? День прошел в волнениях и такая же предстояла ночь. Лежечев так и не приехал. Она хотела бы счастья Жюли, но ее желания ничего не значат. А два самых близких для нее человека все равно будут стреляться. Она не может ничего изменить, но она должна все знать. Как все будет?
Шурочка решила утром ехать к месту дуэли. О, она отлично знала это место! Там проходили их страстные свидания с Сержем, а теперь на этом же месте он назначил дуэль. Она не может просто сидеть и ждать. Она должна это видеть.
Утро наконец наступило. Шурочка прокралась на конюшню, оседлала Воронка и тайно поехала туда, где обычно встречалась с Сержем. Было пасмурно и прохладно. Со вчерашнего дня погода изменилась, надвинулись тучи. Ветер был сильным и холодным, хозяином гуляя по степи. Шурочка замерзла, но приходилось терпеть. Она приехала рано и спряталась в лесу. Наконец она услышала ржание лошадей.
Противники подъехали одновременно. На часах было шесть без одной минуты. Ровно в шесть оба спрыгнули со своих лошадей на опушке соснового бора, где была назначена дуэль. Шурочка никогда не принимала и не могла принимать участие в поединках, поэтому не знала, что явиться минута в минуту на место дуэли есть высшее оскорбление для противника. И Серж, и граф подчеркивали этим непримиримость позиции и неизбежность смертельного исхода. Их секунданты поняли это еще накануне.
Условия дуэли были самыми жесткими, и они были подписаны секундантами и с той, и с другой стороны. Соболинский выбрал для этого ротмистра, с которым был знаком еще по Петербургу. Другим его секундантом стал местный помещик, отставной военный, живущий по соседству с Федосьей Ивановной. В бытность свою офицером тот слыл бретером, потому как принимал участие во многих поединках. На одном был тяжело ранен и вынужден после этого оставить карьеру военного. На его левой щеке красовался безобразный шрам, голова все время дергалась, и к тому же он заикался. Но никто не находил это смешным.
Граф удовлетворился одним секундантом, порекомендованным ему господами, принесшими картель. Казалось, это его не волновало. Граф знал, что Соболинский, опытный дуэлянт, позаботится обо всем надлежащим образом. Граф был человеком настолько значительным, что даже возможность быть лишенным за участие в дуэли офицерского звания и отправиться в ссылку на Кавказ не остановила дворянина, к которому он обратился. Тот почтительно согласился быть секундантом его сиятельства. Офицеры понимали, что граф все уладит. Дуэль же эта обещала войти в историю, как одна из самых кровавых и самых значительных. Стрелялись люди всем известные, близкие ко двору, один богач, другой – молодой повеса, любимец всех женщин, в том числе Императрицы. Само участие в ней добавляло весу и секундантам, все понимали, что об этом долго еще будут говорить в свете. И чтобы было, о чем говорить, они сейчас обставляли все надлежащим образом.
Секундант графа Ланина был в чине капитана, хотя и молод еще, говорили, что он отличился в войне на Кавказе. Вместе с офицерами приехал также полковой лекарь, на случай, если понадобится установить смерть одного из дуэлянтов. О ранении никто не думал. Над лужайкой, которую облюбовали секунданты, витал дух смерти. Все участники дуэли были, таким образом, людьми чрезвычайно опытными в подобного рода делах.
Согласно установленному порядку, они первым делом все же попытались примирить противников. И Соболинский, и граф Ланин не только отказались, но и выказали живейшее нетерпение приступить поскорее к делу.
– Bien sûr que non! – категорически ответил Серж на предложение о примирении.
– Non, – кротко высказался граф. – A la barrière!
Итак, оба сказали «нет», и весьма решительно. Секунданты принялись старательно отмерять положенные шаги. И Соболинский, и граф Ланин высказали накануне желание о наименее возможном расстоянии между барьерами. Соболинский настаивал даже на восьми шагах. Секунданты сошлись на десяти между последними барьерами и двадцати шагах между противниками перед началом их движения вперед к этим барьерам. Таким образом, каждый мог сделать по пять шагов. Чтобы как-то смягчить условия поединка, предложено было после того, как один из противников сделает выстрел, всем оставаться на месте и не подходить более к барьерам, дабы не расстреливать промахнувшегося или раненого в упор. Но и граф Ланин, и Соболинский это условие отвергли, как совершенно неприемлемое. Должно быть, каждый из них хотел проявить выдержку, дождаться выстрела противника и хладнокровно положить того на барьер.
– Это же убийство, господа, убийство! – не выдержал молоденький ротмистр.
– Н-н-н-немедленно з-з-з-амолчите! – одернул его помещик с изуродованной щекой. Голова его смешно задергалась, рот перекосился. Но никто даже не улыбнулся.
Наконец расстояние между барьерами было отмерено, а в землю воткнуты сабли, бывшие при офицерах. Соболинский и граф старались друг на друга не смотреть. Секунданты пригласили участников поединка выбрать пистолеты. Это были дуэльные пистолеты фирмы Лепажа, предложенные Соболинским, из его личной коллекции. Граф не возражал. Накануне секунданты тщательным образом их проверили, подогнали пули, выбрали порох. Весь дуэльный ритуал требовал основательной подготовки.
Шурочке даже казалось, что секунданты не просто заряжают пистолеты и сыплют порох, а что они священнодействуют. Готовилось узаконенное убийство. Причем узаконенное не государством, а самими людьми, которые, быть может, и сами презирали дуэли, но отказаться от них не могли. Это было не в их власти. Они были заложниками дворянской чести. Шурочка видела, как Соболинский и граф выбирали пистолеты. Потом ей показалось, будто Серж что-то сказал. Она не ошиблась. Уже взяв в руки пистолет, в нарушение всех дуэльных законов, Соболинский по-французски негромко обратился к графу:
– Надеюсь, вы понимаете истинную причину нашей дуэли?
– Прекрасно понимаю, – ответил тот. – Нам двоим давно уже тесно на этой земле.
Секунданты заволновались. Капитан, бывший наименее осведомленным во всей этой истории человеком, тут же поспешно сказал:
– Господа, господа! Бога ради, позвольте мне уладить дело миром!
И граф Ланин, и Серж, не обратив внимания на его горячий призыв, молча пошли каждый к своему барьеру. Шурочка, застыв от ужаса, смотрела, как оба подняли пистолеты.
Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 78
