Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 82
– Ну и что здесь интересного? – лениво поинтересовался Домициан, развалившись в кресле рядом с братом в императорской ложе. – Надеюсь, мы не потеряем зря время, глядя на выступление охотниц? Выпустить на арену женщин-венаторов – это так… свежо…
– Вот и я так думаю, – откликнулся Каризиан. – Хотя многие из наших общих знакомых считают, что подобная идея достойна осуждения. Со времен Нерона женщины не выходили на арену, и главы семейств уверены, что зрелище сражающихся матрон может подвигнуть их супруг на неповиновение.
– А что думают по этому поводу Север и Александр?
– Они полагают, что поскольку богини не раз брались за оружие, то простым смертным это вполне допустимо.
– Ну, что так думает наш греческий друг, меня совершенно не удивляет, но Север… Что с тобой стало, дружище? Помнится, в Иудее ты не был столь покладист.
– Все меняется в этом мире, Домициан. Я стал домоседом, начал много читать…
– И беседовать с Александром, не так ли? Никак не могу понять, мой дорогой философ, чего от тебя больше – пользы или вреда? Твои рассуждения о том, что женщина способна к чему-то кроме деторождения, это подрыв основ римской семьи. Может, мне тебя распять на всякий случай?
Уязвленный незаслуженным упреком Александр хотел возразить, но Каризиан толкнул его локтем, и тот мудро промолчал, а Домициан, не получив ответа, удовлетворенно усмехнулся:
– Вот видишь, Александр, даже сильный и смелый мужчина смиряется с превосходящей силой и не хочет рисковать, а ты думаешь, что слабые женщины могут сражаться как мужчины. Это ерунда!
– Но Домициан, а вдруг эти девушки окажутся хорошими бойцами? Я полагаю, ланиста «Звериной школы» еще не сошел с ума, чтобы выставлять трусливых дур. Он же совсем не глуп и понимает, чем ему это грозит.
– Да уж, мне бы не хотелось, чтобы открытие Амфитеатра было омрачено скандалом, – вмешался в разговор Тит, оглядывая огромную массу народа, готовую повиноваться ему по первому сигналу. – Кстати, я помню свое обещание. Если на арене Луция продемонстрирует мужество, достойное звания венатора, то я дам ей свободу.
– Ха, мой друг оказался самым хитрым! – весело возмутился Север. – Он получит любимую женщину, а как же остальные? Александр, мы впали в немилость!
– Так ты сам сказал «любимую», – хитро покосился на начальника своей гвардии император. – Кроме Каризиана, я ни от кого не слышал подобных признаний.
Север осекся, но потом, собравшись с духом, пробормотал:
– Мне кажется, что если у нас с одной из венатрисс было бы больше времени на общение…
– Ну хорошо, друзья мои, по случаю праздника я буду милостив. Если кто-то из девушек уцелеет и будет в пригодной для дальнейшего использования форме, то я им всем дам свободу. Вы довольны?
– Император, ты так же щедр, как и велик!
– Ну то-то же… А теперь давайте посмотрим на этих несчастных. Вон их, кажется, ведут.
И так издерганным девушкам пришлось еще задержаться у выхода, дожидаясь окончания выступления жонглерки, развлекавшей зрителей своим искусством, пока рабы присыпали кровавые пятна на арене чистым песком. К сожалению, предшествовавшая им таврокатапсия закончилась неудачно: акробат не рассчитал прыжок и был растерзан обезумевшим быком. Теперь изломанное мертвое тело уносила в противоположные ворота похоронная команда под предводительством человека в маске Меркурия. Некоторых девушек от такого зрелища начало выворачивать наизнанку.
– Великий Юпитер, – простонал подошедший ланиста, хватаясь за голову. – Принцепс скормит меня первому попавшемуся льву. Боги отняли у меня разум, когда я влез в это дело. Фламм, если они меня опозорят, заколи меня сам, пока Цезарь не велит убить меня более жестоким способом.
– Может, я вас сразу проткну? Чего ждать-то? – осклабился старший тренер, обладавший примитивным чувством юмора.
– Цыц, шутник, а то я сам тебя прирежу! – вконец расстроился Федрина, пытаясь со своего места разглядеть, что творится в императорской ложе.
В это время жонглерка закончила представление и, собрав брошенные на арену деньги, которые ей щедро швыряли зрители, пробежала мимо, а глашатай объявил бой венатрисс «Звериной школы» с британскими волкодавами.
Римский оркестр, состоящий из труб, рожков, гобоев и водяного органа, завыл что-то невразумительное, и ланиста, оторвавшись от своих причитаний, вдруг рванулся к девушкам, стоящим в начале строя:
– Луция, Ахилла, Свами, Германика, Видана… – оказалось, что он даже помнит их имена! – выступите достойно – своими руками на волю отпущу! Только не опозорьте старика!
Но охотницы даже не повернули голов, сосредоточившись на предстоящем поединке. Перед ними встали слуги, несущие их венабулы и длинные кинжалы, и ланиста удрученно махнул рукой:
– Идите, дуры!
Распорядитель игр возглавил шествие, и девушки, делая полукруг, направились к императорской ложе.
Венатрисс приветствовал дикий рев разгоряченных людей и труб, который не шел ни в какое сравнение с тем, что творилось при открытии. Сначала зрители слились в их глазах в огромное пестрое пятно, но вскоре, идя за спиной Германики, Луция смогла рассмотреть ложи знати и галерку для черни, обживая таким образом пространство арены.
Вот и роскошная ложа с принцепсом в пурпурной тоге, восседавшим в кресле из слоновой кости, вокруг которого устроилась компания его приближенных. В глазах рябило от роскошных одежд, золота и дамских украшений.
Идущие на смерть выстроились в шеренгу, приветствуя императора. Тит махнул рукой оруженосцам, показывая, что хочет рассмотреть оружие венатрисс, и слуга бросился к нему, держа в руках копье и кинжал.
Тит взвесил на руке венабул, прикидывая расстояние, на котором он смог бы держать псов.
– Боюсь, Каризиан, что твоей красавице сегодня не повезет.
– А это мы еще посмотрим! – пробормотал бедный влюбленный, неотрывно следя за одетой в бирюзовую тунику девушкой.
Как и у остальных венатрисс, края одежды Луции были обшиты бахромой, на спине – эмблема школы, от плеч до подола – вышитый узор из геометрических фигур. На правую руку девушки был надет стеганый наручь – маника, на босых ногах – стеганые же прокладки, поверх которых красовались богато декорированные чеканкой металлические поножи до колен. Федрина с Гнеем Рутилием долго спорили, предоставить девушкам подобное послабление, нарушавшее регламент, но потом решили, что хоть эти накладки и портят фигуру, но будет еще хуже, если венатриссам сразу отгрызут ноги.
Цезарь отдал венабул склонившемуся в поклоне слуге, и тот вернулся на арену.
Прозвучал приказ распорядителя раздать оружие, и полтора десятка девичьих рук потянулись за копьями и кинжалами. Ахилла привычно стиснула теплое древко венабула.
– Ну что, подруги, покажем этим уродам, что нас не так-то легко слопать?
Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 82
