Мерфи резко отвернулся и, пошатываясь, побрел из аппаратной. Его лицо побелело, и он повалился на переборку. На мгновение показалось, что его сейчас стошнит, затем начали подкашиваться ноги. Фрэнк бросился к нему.
— Успокойтесь, — подхватив старика за плечи, пробормотал он и усадил его на пол. — Не волнуйтесь. Все будет в порядке…
— Не понимаю как? — Молчавший до этого момента Мец кивнул в сторону экрана. — Если его сын является одной из ключевых фигур, стоящих за изобретением путешествий во времени…
— Но это не так! — повернулась к нему Леа. — Разве ты не понимаешь? Если Джон и Эмма Пеннс погибли на «Гинденбурге», это означает, что Фрэнк и я никогда не поднимались на борт. Это могло случиться только при условии, что мы никогда не покидали 2314 год! Это значит, что путешествия во времени не были изобретены вообще!
— Тогда почему мы все еще здесь?
— Не знаю. Не могу тебе ответить. — Леа беспомощно развела руками. — Не думаю, что кто-нибудь вообще способен это сделать. Возможно, из-за закона сохранения материи и энергии, из-за того, что материю невозможно ни создать, ни уничтожить. Но даже тогда существует еще один парадокс: мы не исчезли, потому что… ну, просто потому, что мы сейчас здесь. Однако что-то, наверное, случилось… что-то случится… и это что-то помешает Стивену Мерфи стать ученым, который перевернет представление о жизни, что приведет к изобретению временных путешествий.
— Возможно, в этом что-то есть. — Фрэнк задумчиво потер подбородок и поглядел на изображение на стене. — Знаете, — протянул он, — может быть, в этом есть разумная нить.
Обернувшись, он поглядел на Мерфи. Сжавшись в комок и обхватив колени руками, ученый снова походил на обезумевшего человека, которого они нашли в 2314 году.
— Зак, в вашей мировой линии, линии «Б», в 1998 году вы начали работать над проектом, который привел к разработке путешествий во времени. Это случилось потому, что вы встретились с нами, обнаружив, таким образом, что временные путешествия возможны.
— Да, я понимаю, о чем вы. — У Мерфи был совершенно измученный вид. — По крайней мере мне так кажется…
— Послушайте меня. В этой мировой линии, линии «А», в 1998 году, в том же самом году, ваш двойник также приступил к работе над путешествиями во времени, хотя и другим способом… Он написал статью в журнал, где допустил, что НЛО, вероятно, являются машинами времени. Это, в свою очередь, вдохновило вашего сына, то есть его сына…
— Мне нравится думать, что это мой сын. — Мерфи невольно улыбнулся. — Стиви милый паренек, но в его представлении интеллектуальная беседа — это сравнение общего количество подач.
— Что?.. А, ясно. Бейсбол. — Фрэнк взмахнул рукой. — Не важно. Я пытаюсь сказать, что точкой пересечения двух мировых линий является вовсе не «Гинденбург», а в большей мере вы сам.
Мерфи недоуменно поглядел на Лу.
— Я? Но разве мы не решили, что «Гинденбург»?..
— Нет, — перебила Леа. — Разумеется, мы так полагали, но, может быть, различный исход катастрофы «Гинденбурга» является лишь последствием парадокса. Истинная причина, возможно, кроется в чем-то другом. И вы, и Дэвид Мерфи сделали нечто, что привело к…
— Минуточку. Погодите, — вмешался в разговор Мец. — Послушайте, я не уверен, что понял все, о чем вы здесь говорили, но разве мы не упускаем чего-то из виду? Если Мерфи… я хочу сказать — другой Мерфи написал статью о том, что машины времени ошибочно принимают за НЛО, тогда как у него возникла такая идея? — Он посмотрел на Мерфи. — Если он не так умен, как вы, тогда что-то, должно быть, навело его на эту мысль… Верно?
Впервые за последние несколько минут никто не проронил ни слова. Леа замолчала и отвернулась к пульту, а Мерфи уставился на фотографию сына из альтернативной мировой линии. Фрэнк вздохнул.
— Думаю, мы все понимаем, к чему все вдет, — тихо произнес он. — Независимо от причин мы нанесем еще один визит в 1998 год, то есть в этот 1998-й. — Фрэнк взглянул на Меца. — Мы можем это сделать? Я имею в виду, на этот раз без аварийных ситуаций?
— Безусловно, — пожал плечами пилот. — Почему бы нет? Координаты все еще в компьютере, поэтому никаких проблем возникнуть не должно.
— И что ты предлагаешь нам делать, когда мы туда попадем? — спросил Мерфи.
— У нас состоится небольшой разговор с вами, — ответил Фрэнк.
14 января 1998 года
Понедельник, 12:49
Мерфи только что купил хот-дог у уличного продавца и собирался было перейти через Индепенденс, чтобы перекусить на одной из скамеек в парке Молл, когда вдруг услышал, как кто-то сбежал по ступенькам перед входной дверью Музея авиации и космоса.
Он повернулся как раз вовремя, чтобы увидеть, как доктор Дэвид 3. Мерфи остановился на тротуаре всего в десяти футах от него. Сзади у стеклянной двери музея глазели на него две перепуганные монахини. В нескольких футах дальше полицейский, оживленно беседовавший с продавцом хот-догов, поглядел на него с любопытством.
Когда Дэвид повернулся в его сторону, Мерфи шагнул за капот одного из школьных автобусов, припаркованных у обочины, и нагнул голову, чтобы остаться незамеченным. Ни один из учителей, куривших напротив автобуса, ни полицейский, ни бродяжка, роющийся в мусорном баке, не обратили на него никакого внимания.
Мерфи переждал несколько минут, затем осторожно вышел из укрытия. Он увидел, как его молодой двойник шагает по тротуару в противоположном направлении. Пробежав мимо школьных автобусов, он ринулся по Индепенденс. Стараясь не выходить на прямой свет, Мерфи двигался вдоль улицы вслед за ним и с безопасного расстояния наблюдал, как Дэвид трусцой побежал к Моллу, направляясь к станции метро.
В какое-то мгновение у него возникло желание броситься за ним. Странное чувство, когда видишь себя самого таким, каким, должно быть, видели тебя остальные двадцать шесть лет назад. Словно издалека созерцаешь растянутое во времени зеркальное отображение. Насколько он мог судить, между ними не было ощутимой физической разницы. На самом деле Мерфи тотчас же узнал самого себя. Ему бы хотелось продолжить выслеживание самого себя, однако в то же время нечто жуткое присутствовало во всей ситуации, от чего мурашки пробежали у него по спине.
Мерфи понял, что потерял аппетит, и зашагал обратно к Музею авиации и космоса, где отдал хот-дог бродяге. Тот подозрительно смерил его взглядом и, пробубнив слова благодарности, принял дар. Зак подумал, что, наверное, он выглядит ненамного опрятнее: старая армейская парка, бейсбольная кепка с эмблемой «Метс», глаза человека, не спавшего несколько ночей. Возможно, это даже хорошо; так он может не выделяться на общем фоне.
Но его заботило не это. Сунув руки в карманы, Мерфи поднялся по лестнице и задержался прямо у парадного входа в музей. Ему не пришлось долго ждать; не прошло и минуты, как из здания вышел Фрэнк.
Путешественник осторожно открыл стеклянную дверь и посмотрел по сторонам. И снова Мерфи не мог не восхититься его измененной внешностью. Когда Фрэнк появился из репродуктивной камеры, Мерфи просто не мог поверить, что это тот же самый человек, который забрался в цилиндр всего полчаса назад. По правде говоря, он не идеально соответствовал физической внешности писателя Грегори Бенфорда. Они были вынуждены положиться на биографическую информацию, содержащуюся в библиотечной системе хронолета. К счастью, в ней содержалась цифровая запись настоящего голоса Бенфорда и его фотография в полный рост. Этого было достаточно, чтобы провести любого, кто никогда раньше не встречался с писателем. Несмотря на это, взглянув на лицо Фрэнка, точнее — Бенфорда, Мерфи понял: что-то не получилось.
