– Конечно, – мрачно ответила я. – Куин может подойти для такой благородной цели. А ты, мистер Нравственность, ты едва не отдал этому ублюдку приказ продырявить Кевину его детскую головку. Нужно, в конце концов, определиться, кто ты – спаситель мира или главарь черной секты.
Льюис продолжал крутить бутылку в руках.
– Он действительно нравится тебе?
Я не ответила. И не должна была. Льюис прекрасно знал все сам.
– Убери ее обратно, Льюис. Не заставляй меня причинять тебе боль.
– Я думаю…
– А я думаю, что тебе нужно положить ее на место прямо…
Я не закончила фразу, потому что ни с того ни с сего вдруг оказалась… не там, где была. Меня вытащило из машины какой-то ужасающей магической силой и подбросило вверх, к небесам. Там, внизу, синяя точка «вайпера» завиляла и остановилась. Серебристый «вайпер», следующий за ней, притормозил двумя секундами позже.
А потом, непроизвольно кружась в воздушном пространстве, я полетела вниз.
Бах.
Я приземлилась, подняв облако пыли, бездыханная, потная и ослепшая. Убрав волосы с глаз, я обнаружила, что лежу в тени, на мягком покрывале из песка. По обе стороны от меня высокие стены ущелья уносились высоко в небо. Они выглядели просто ошеломительными… Палитра красок менялась, от цвета спелого пшена до темных оттенков красного кирпича. Небо над головой горело ярко-синим, ослепительным цветом, песок искрился под солнечными лучами.
Вокруг было заметно некое подобие животного мира; по кактусу, стоящему неподалеку, бегали ящерки. Человек, видимо, также побывал здесь. Рядом с могучей стеной ущелья валялась серебристая банка из-под пива.
Но поблизости не было ни души. Я облизала сухие губы и позвала.
– Джонатан? – Я раздумывала о том, кто еще мог выдернуть меня из машины и швырнуть сюда. Я поднялась и отряхнула джинсы. Я понятия не имела, зачем я это сделала, так как вся была перепачкана, все тело ныло, от меня несло душком. Чумазая и зудящая, я была зла на весь мир.
А еще меня страшила возможная смерть.
– Эй, Куин! – крикнула я.
Его голос прозвучал так, словно сам Бог разговаривал со мной, усиленный эхом.
– Тебе не следовало гнаться за мной, Джоанн. Я тебя не преследовал.
К черту.
– Ты пытался застрелить меня!
– Потому что ты бы не оставила меня в покое. – Его замогильный голос имел некий оттенок самодовольства. Поблизости никого не наблюдалось, и я не могла сказать, стоит ли он где-то на вершине или на каком-то скрытом от моих глаз выступе. – Рано или поздно, ты бы обо всем догадалась. Ты словно бульдог, я уважаю твою напористость. Просто я решил избавиться от ненужного риска. Но теперь ты точно не отстанешь от меня, не правда ли? Я хочу просто исчезнуть и жить своей жизнью.
– Есть новости, Куин. Маат уже обо всем знает. И Хранители тоже узнают. Так что, с Джонатаном или без него, ты никуда не спрячешься. Они выследят тебя и…
– И убьют. Я знаю. Весьма трагичный конец.
Внезапно взрыв прогремел по ущелью; мелкие камешки больно ударили мне в плечо, и я постаралась зарыться в песок. Как будто это могло спасти меня. Он палил по мне сверху, а я не могла нигде укрыться. Но если он действительно решил затеять стрельбу, то так же легко мог продырявить мою бедную головушку.
– Чего ты хочешь? – заорала я, сплюнув песчинки, застрявшие в зубах. – Хватай свой чертов нож и спускайся сюда, ублюдок! Я устрою тебе матч-реванш!
– Ты знаешь, я хотел просто исчезнуть, но ты начинаешь выводить меня из себя. Думаю, немного развлечений мне не помешает, перед тем как я отправлюсь в путь.
Еще один выстрел заставил меня глубже зарыться в песок. Он мог сделать из меня решето; в этом не было никаких сомнений. У меня было не так уж много вариантов, чтобы помешать ему.
– Ты помнишь, мой последний вопрос тогда, в пещере? – Его голос больше напоминал голос мертвеца, в нем не осталось ничего человеческого. Я не ответила. – Джоанн?
– Я помню, – не знаю, услышал ли он меня.
– Твои страхи остались неизменными? Ты боишься того же?
Скалы вокруг внезапно завибрировали, песок вокруг начал дрожать, и я ощутила прохладный свежий бриз. Я поднялась на ноги и посмотрела вверх. Там наверху, довольно высоко над землей, я заметила черную точку – чья-то голова.
Теперь я знала, как он собирался отправить меня к праотцам.
К черту! Я не собиралась умирать таким образом. Только не так.
Я скинула туфли, подбежала к основанию скалы и схватилась рукой за выступ.
«Я задам тебе последний вопрос, – сказал он тогда в пещере, когда мой крик сошел до шепота и он прекратил резать меня, оставив истекать кровью. Я ощущала прикосновение его жестких пальцев к моему окровавленному лицу и хотела уползти куда-нибудь подальше от него. Но я была слишком слаба для этого. Слишком напугана. – Чего ты боишься больше всего? Как ты не хотела бы умереть?»
Во мне не осталось сил для лжи, поэтому я прошептала: «Я боюсь утонуть». Сказав это, я попыталась сделать вид, что солгала, но он знал, что это истинная правда.
Орри хорошо знал, что такое страх, когда слышал голос жертвы.
Он потащил меня к озерцу и макнул меня головой вниз и держал меня так, пока я не перестала двигаться.
У меня осталась самая малость сил, умение только для того, чтобы обновлять кислород в легких, пока он, ткнув меня лицом в мелкое дно, удерживал мою голову под водой, намотав волосы на кулак.
Он был весьма осторожен. Выждал около двух минут, прежде чем отпустить меня, оставив плавать лицом вниз.
Когда я решила, что он ушел, я выползла из бассейна и свернулась калачиком, дрожа, будто осиновый лист. Безмолвно рыдая в темноте. Потом, собравшись с силами, я поползла наружу, сантиметр за сантиметром, пробираясь к солнечному свету. Через четыре часа я выползла к шоссе, где меня подобрал проезжавший мимо мотоциклист.
Еще одна жертва.
«Чего ты боишься больше всего?»
Я рассказала ему, и теперь он снова хотел воспользоваться моим страхом.
«Пошел ты, сволочь. Я не собираюсь подыхать таким образом».
Я подтянула свое тело вверх с помощью правой руки и, найдя упор для левой, сжала пальцы. Ногти на руке поломались, но мне было не до того. Пальцы ноги царапали камни, наконец-то нащупав опору в виде небольшого выступа.
Еще один метр вверх. Я нашла следующий выступ и подтянулась выше, ощущая нервную дрожь во всех членах. Нужно слегка похудеть. Это во мне говорила та сумасшедшая, безумная и иногда остроумная часть мозга, никогда не перестававшая видеть светлую сторону казалось безнадежного мероприятия. Даже такого, как смерть от воды.