куплю. Смысл в том, чтобы дежурить у края пропасти и следить, чтобы никто не упал. А тебе в школу не пора уже? Собирайся, со стола я сам уберу.
Хотелось бы мне, чтобы так оно и было… Действительность, она не такая возвышенная, конечно. И все-таки хорошо бы, чтобы в следующий Прорыв, если до него дойдет, кого-то удалось… подхватить над пропастью. Тогда мы, может, поймем наконец, с чем имеем дело.
Ладно, пока Прорыва нет, надо тащиться в ЖЭК — тоже жуть-кошмар так-то. Благо именно сегодня у них один из двух в неделю приемных дней. Повезло — хотя везунчиком я себя не чувствую.
Часа через три на подгибающихся ногах выхожу в грязный закоулок — словно пленник, вырвавшийся наконец на волю из вонючего подвала. Припаркованный в глубокой луже — других мест тут нет — фордик укоризненно смотрит на меня глазами-фарами. Никогда не курил и всесторонне это пристрастие осуждаю — но сейчас в самый раз было бы закурить, честное слово. Раз двадцать перешел из кабинета в кабинет, перед каждым отстаивая очередь за рассыпающимися бабульками, чтобы долго препираться с глуховатыми пыльными тетками, тычущими в клавиатуру двумя пальцами. Всего каких-то пару часов мытарств — я с грехом пополам сдал им все показания всех счетчиков и получил перерасчет; сумма в квитанциях ожидаемо была завышена в разы. Выплатил шестью платежами пени, причем отдельно за каждый месяц, строго сумму на сегодня и копейка в копейку — «а то бухгалтерия не поймет». Оставил заявку на подключение чуда техники — электронного кабинета. Админ Витя вам позвонит в течение двух недель — если выйдет из запоя, конечно.
Так вот она устроена, жизнь в России: даже если ты почти что спасаешь почти что мир, все равно изволь время от времени торчать в коммунальных очередях. Интересно, а наш неведомый враг, Кукловод этот… может, конечно, дело закроют коллеги из ведомства, которое ищет иностранный след, и тогда эти мои досужие мысли вообще мимо кассы… А вот если он (она, оно) живет в России, то тоже ведь наверняка в свое время пообивал казенные пороги. Никого здесь чаша сия не минует. Наверно, сейчас Кукловод забрался по иерархической цепочке так высоко, что всей этой низменной бытовой суетой вместо него занимаются специально обученные люди. Но ведь когда-то и он (она, оно) ходил по ЖЭКам, униженно склонялся к конторкам и вписывал данные за месяц…
Ладно, в топку эти дешевые сентиментальные спекуляции. Надо отзвониться маме и поехать наконец на работу… Катя, конечно, молодчина, однако сама закрывает еще далеко не все — многие вещи мы с ней вместе решаем. Любая унылая рабочая текучка после ЖЭКа покажется практически парком развлечений.
Беру в руки телефон, и тут он активируется сам. Красный сигнал. Сирена. Прорыв. Сообщение «оставайтесь на месте, за вами выехали».
Черный джип появляется посреди заплеванного двора за считанные минуты — словно материализуется из воздуха. По пути в аэропорт звонит Юрий Сергеевич.
Ну конечно — когда мне нужна помощь, так я плохо себя вел, а как Прорыв — так сразу без Саши Егорова никуда… Давлю эту гаденькую мысль в зародыше. Не Штабу с его мутными психопатами в руководстве я помогаю, а людям, которые могут попасть под удар. Принимаю звонок:
— Слушаю.
— Саша, ситуация серьезно отличается от тех, что были раньше, — с места в карьер сообщает Юрий Сергеевич. — Тебе будут скидывать сводки, в самолете изучишь. Но главное скажу сразу. Это может еще оказаться провокацией, попыткой обмануть нашу бдительность… Но в этот раз есть вероятность, что жертвы Кукловода нам не враги. Потому что…
Юрий Сергеевич делает паузу на несколько секунд. Сердце бьется где-то в районе горла. Волевым усилием сдерживаю рвущийся вопрос «ну что, что?» И тогда фээсбэшник произносит со странной для него неуверенностью, почти растеряно:
— Потому что они сами позвонили в спасательную службу. Саша, они попросили о помощи.
Глава 14
Те, кто просил о помощи
Май 2030 года
Быть может, пару раз в жизни я грешным делом фантазировал — вот бы мне полетать в персональном самолете! Чтобы рассиживать в салоне в гордом одиночестве или в обществе красотки-стюардессы, которая все внимание уделяет мне одному. Что ж, как говорится, бойтесь своих желаний… Сейчас я предпочел бы тесное кресло в лоукостере — только бы цель поездки была другой. Впрочем, вместо стюардессы с ногами от ушей здесь — пара крепких мужиков в форме без погон, и пожрать они предлагают не лобстера в черной икре, а галеты с консервами из сухпайка.
Лететь на север предстоит около трех часов, и сводка на моем телефоне постоянно обновляется. Женщина с Даром к обработке информации не зря ест свой хлеб: все сообщения ясные и четкие. Все не влияющие на суть подробности выносятся в сноски уровнем ниже.
Первым делом несколько раз слушаю запись телефонного звонка, поступившего в службу экстренной помощи четыре часа назад. Звонивший, мужчина с низким голосом, тщательно проговаривал каждое слово. Речь его была монотонной, почти лишенной интонаций, как у программы по озвучке текста.
— Я хочу сообщить о похищении людей. Нас двое, я и женщина. Нас обоих обманом выманили из дома и похитили в июле двадцать девятого года. Нам срочно нужна помощь.
— Где вы находитесь? — спрашивает оператор.
Мужчина игнорирует вопрос, более того, говорит с оператором одновременно:
— Женщина сильно истощена, у нее двустороннее воспаление легких. Срочно требуются курсы антибиотиков и нутриентов. Подготовьте реанимобиль… и еще труповозку. Для… другого человека. Я его убил. Это была случайность. Возможно, самооборона.
— Назовите вашу фамилию! — пытается вклиниться оператор, но мужчина не реагирует.
При первом прослушивании у меня возникло ощущение, что по телефону передали сделанную заранее запись.
— Я не знаю, где мы находимся. Вы должны отследить, откуда я звоню. Примерно в десяти километрах отсюда есть заброшенная военная база с бункером. Там нас удерживали против нашей воли. Я возвращаюсь туда.
В речи мужчины возникла пауза. Оператор снова спросил его фамилию — и опять это не дало никакого
