— Пусть твои девочки родятся здоровенькими и такими же очаровательными, как их мама! Я, надеюсь, хоть одну ты назовёшь в честь тёти Сандры?
Мои глаза вновь наполнились слезами.
— Конечно, Сандра. Я буду очень-очень скучать по тебе.
— Я тоже, малыш. Буду скучать и помнить. А главное знать, что ты счастлива.
— Давай, пока я здесь — хоть тортик тебе испеку, — я всхлипнула.
— Мой любимый. Наполеон с малиной, да? Давай, заодно меня научишь. Когда теперь еще увидимся…
Домой…обратно…в прошлое
Вчерашними маршрутами,
Туда, где мало сказано
И некуда спешить.
В тот мир, где я не брошена -
Над окнами уютными
Моим полетом джазовым
К тебе тянулась нить.
Домой…к началу самому
Маршрутами вчерашними,
Где небо синей вечностью
Укутывало рай.
Туда, где были важными,
С рассветом — не угасшими -
Законы бесконечности
И верности скрижаль.
(Antonina)
Я проснулась с сильно бьющимся сердцем и резко села в своей постели. Сон был таким ярким, таким отчетливым. Мне кажется, я всё еще ощущала и аромат кофе и тёплый, родной запах Сандры.
Что-то произошло там, во сне, очень важное. А я никак не могла сообразить, что именно. Наконец, я вспомнила и от волнения у меня перехватило дыхание.
Я осторожно вылезла из постели, тихонько, чтобы не разбудить Чарльза и подошла к окну. Там, розовым светом занималась заря. Положив руки на живот, я пыталась посчитать сколько недель прошло…Или месяцев уже?
С того момента, как я вернулась из Каеруэнта, я дала себе слово, что забуду все свои тревоги по поводу никак не наступающей беременности. Я продолжала работать, только теперь старалась не отлучаться из дома, а проводить больше времени с Чарльзом.
В основном выезжала Мередит, которую это полностью устраивало.
Два с половиной месяца, наконец смогла сообразить я. Я настолько отпустила все мысли и страхи, что даже не заметила такой задержки, которая могла говорить только об одном. Как же я могла не заметить?
Я обхватила себя руками и прошептала едва слышно:
— Спасибо, Сандрочка…
Позади меня скрипнула кровать. Наверное, я всё же разбудила Чарльза.
— Что случилось, Лотти? Почему ты не спишь?
Несколько секунд я раздумывала, сказать ли ему сразу или как-нибудь убедиться в том, в чем почти уже была уверена.
Я пошла обратно к кровати и влезла под теплое одеяла, прижавшись к тёплому мужу — стоя у окна я порядком продрогла.
— Всё хорошо, давай доспим. Мне снился такой чудесный сон…
Чарльз уютно уткнулся мне в шею и спросил, засыпая:
— Расскажешь мне?
— Обязательно, спи.
Сама еще долго думала, вспоминала этот сон. А может, и не сон это был? Может, мы на самом деле встретились с Сандрой каким-то чудом? Ведь я попала сюда и обрела свою новую жизнь сказочным образом, хоть и начало сказки было страшноватым.
“Господи, пожалуйста, пусть это будет правдой” — попросила я и почти сразу уснула.
За завтраком я почти неотрывно смотрела на Чарльза, размышляя, когда сообщить ему, что наше с ним заветное желание, возможно, очень скоро исполнится.
Я раз за разом пересчитывала недели, буквально на пальцах и каждый раз убеждалась — два с половиной месяца.
— Лотти, ты такая задумчивая, всё утро молчишь. Я начинаю переживать, даже не смотря на то, что глаза твои сияют.
Чарльз уже закончил свой завтрак и с интересом смотрел на меня, а я по-моему даже не прикоснулась к еде. Хотя, если всё правильно, и я не ошибаюсь — мне нужно есть за двоих. Ну, а если верить моему волшебному сну — за троих.
— Милый, пойдём в сад, погуляем немного. Мне хочется подышать воздухом.
ЭПИЛОГ.
Я срезала розу и покрутила её в руках. Поднесла к носу и вдохнула аромат. Стараясь подбирать цветы одинакового оттенка, я не торопилась.
Чарльз стоял рядом со мной, ожидая моего ответа.
— Ну что ты скажешь? — не выдержал он.
— Хорошо, — сдалась я, — только обещай мне, что ты будешь предельно осторожен! Никаких лихачеств!
— Лотти, — укоризненно произнёс он, — я же не спорил с тобой, когда ты решила построить эту гномью пекарню.
— Гномью пекарню? — приподняла я брови, ты опять?
Муж рассмеялся.
— Я пойду скажу им, ладно?
— Я уже закончила с цветами, пойдём вместе.
Мы вышли из аллеи, где я отбирала цветы для украшения праздника и направились на площадку, где находился небольшой, словно кукольный домик, которое Чарльз называл гномьим домом.
В домике чувствовалось движение и были слышны звуки. Потом что-то загрохотало и мы кинулись туда, проверить, всё ли в порядке.
Навстречу нам выкатились две крохотные фигурки и кинулись с громким рёвом к нам.
Одна потянула руки ко мне, другая к Чарльзу.
— Мамочка!
— Папочка!
— Гвен разбила миску с тестом, которое я сделала!
— А зачем ты бросила песок в крем? Мамочка, скажи Сандре, что шкодничать нехорошо!
В моих объятиях завертелась Гвендолин, выдвигая встречные претензии, а Сандрочка на руках у Чарльза залилась слезами, одновременно громко протестуя. Писк стоял такой, что уши закладывало.
Вот так всегда. Чуть что — бегут и жалуются друг на друга, а попробуй их разведи по разным комнатам хотя бы на полчаса — тут же рыдают, умоляя разрешить им снова играть вместе.
На днях дочерям исполнялось по пять лет и это были те еще подарочки. Характеры удивительно соответствовали тем, в честь кого были названы. Шумные, добрые и весёлые. Хотя сейчас и заливались слезами от души. Через пару минут снова будут хохотать вместе.
Чарльз притворно нахмурился.
— Так, кого наказать первым за то, что ябедничаете и жалуетесь друг на друга?
Крохи уморительно надули губы, исподлобья поглядывая друг на друга и одновременно замотали головами в белых кудряшках.
— Папа хотел сообщать вам новость, а вот теперь не будет, раз вы так себя ведёте, — я едва сдерживала смех, глядя на них. Такие потешные. Да и Чарльз тот еще наказывательщик. Дочерей он обожал до беспамятства.
Из домика вышла девочка, которая присматривала за ними и в данный момент помогала им печь какой-то пирог, который они вместе изобрели и собирались угощать гостей на своём дне рождения.
