ложь ничего не изменит, потомок, вы не заставите меня поверить вам! Больше тысячи лет я знал, что произошло с моими детьми, я поклялся отомстить, я ждал, я верил, я надеялся на эту встречу! И вот сейчас ты стоишь передо мною, баронет Ренард Ламберт… – он перевел взгляд на напряженного оборотня, – Мой старый друг, мой бывший друг… Мой злейший враг. И все, чего я хочу – это убить тебя, это отомстить тебе за годы боли, хочу истыкать тебя своими стилетами, как твою большую кошку!
Ричард вскинулся. Сомнений в том, кто напал на Дэйва, он не испытывал и так – в конечном итоге, хранитель памяти уже подтвердил это, однако такого вызывающего признания стерпеть не мог.
– Попробуй… – глухо прорычал он и, начисто игнорируя попытки племянника остановить его, медленно двинулся вперед, не сводя с бывшего друга пристального взгляда пожелтевших глаз.
Вик криво ухмыльнулся и, на миг заведя руку за спину, молниеносно выбросил ее вперед.
Ричард, успевший заметить это движение, изумительно ловко увернулся и, не желая, чтобы брошенный в него клинок случайно попал в Эрика или даже в Альберта, каким-то чудом исхитрился перехватить его. Обжегся о серебряное лезвие и, зарычав от ярости, подбросил на ладони, перехватывая за рукоять.
Виктор прищурился.
– Будешь пытаться справиться со мной моим же оружием? Мой потомок уже ранил меня недавно, ты хочешь пробить мне еще и второе плечо, Ламберт? Думаешь, это успокоит мою ненависть к тебе?
– Мою ненависть не успокоит уже ничто! – рявкнул Ричард и, сжимая клинок в кулаке, рванулся вперед, – К дьяволу старую дружбу, Виктор! Я уничтожу тебя, я перережу тебе горло, чертов ты ворас, я заставлю тебя испытать ту же боль, что ты причинил Дэйву!
Он был уже совсем рядом – старший граф стоял недалеко от него, а останавливать его ни Эрик, ни Альберт не собирались, и стилет в его занесенной руке готов был опуститься, пронзая Виктора де Нормонда, когда тот неожиданно вскинул правую руку. Раздался звон скрестившихся клинков.
– Осторожнее, Рене, осторожнее… – Виктор прищурился, насмешливо взирая на бывшего друга, – Твои эмоции мешают тебе действовать здраво, ты проиграешь…
– Я? – оборотень насмешливо изогнул бровь, – Да ты, я вижу, не знаешь, на что способен баронет Ренард Ламберт, мальчишка!.. – он отбросил клинок Вика и широко, совершенно безжалостно улыбнулся.
Старая дружба была забыта. Ричард не питал сожалений, не испытывал сочувствия – он жаждал мести за страдания своего друга, и враг, не могущий полноценно шевелить левой рукой, стоял перед ним.
Оборотень дал себе волю.
Звон то и дело встречающихся клинков накрыл собою лес, залил все пространство вокруг, заставляя Альберта и Эрика, несколько растерявшихся, удивленно переглянуться.
Лэрд оказался прав – эмоции, о вреде которых ему твердили все вокруг, в этой ситуации сыграли ему на руку – Виктора он теснил по всем фронтам, атаковал его и стилетом, и голыми руками, несколько раз попал по больному плечу, от чего ворас шипел и отступал, ранил руку, оставил длинную ссадину, подобную той, что осталась на щеке Людовика, на его щеке…
Эрик, которому еще никогда прежде не доводилось видеть своего дядю таким, приоткрыл рот. С минуты на минуту бой мог завершиться, и исход его был неясен – ворас мог обратиться, мог удрать от них, но сделать что-либо не представлялось возможным: Ричард загораживал собою врага и подобраться к нему было практически невозможно.
Альберт, тоже сознающий это, сжал руки в кулаки, кусая губы.
– Он сейчас обратится… – сорвался с его губ злой вздох, и маг неожиданно решительно мотнул головой.
Виктор вскрикнул и, отступая, кое-как отражая удары левой рукой, схватился за шею, выдергивая из нее небольшую ампулу с иглой на конце – родную сестру той, что когда-то впилась в шею Эрика, брошенная умелой рукой… Людовика?
– Что за… – молодой граф приоткрыл рот, недоверчиво переводя взгляд с названного дяди на пораженного врага, и начиная догадываться, что сюрпризы одним лишь поведением Ричарда еще не заканчиваются.
Сам оборотень, сообразив, что произошло, отскочил в сторону и, хмурясь, удивленно и недоверчиво оглянулся на Альберта.
Тот улыбался. Он знал, что́ только что случилось.
Из леса, действуя будто сама по себе, вылетела веревка, лассо, брошенное чьей-то уверенной, умелой рукой и, обхватив Виктора де Нормонда поперек туловища, сильно стянула, прижимая его руки к телу.
– Тихо-тихо, не дергайся, предок, – знакомый звонкий голос, в котором уже не было ни намека на усталость, в котором так и искрился смех, рассыпался по лесу сотней отголосков.
Виктор рванулся, не желая слушаться и, оглянувшись, яростно взглянул на нового, совершенно не ожидаемого им врага.
– Что ты мне вколол?!
– Что надо, то и вколол, – Луи, неожиданно появившийся из леса, держащий другой конец веревки, широко улыбнулся, – Ну что же ты не пытаешься удрать? Обратиться, отрастить восемь лап?
– Луи- Луи… – Альберт, усмехнувшись, слегка покачал головой. Издевок над беззащитными он, как человек более взрослый, все-таки не одобрял.
Виктор же, скривившись в презрительной гримасе, надменно приподнял подбородок, замирая. Прошла секунда, вторая… Мужчина дернулся и, в ярости уставившись на собственные руки, опять воззрился на младшего из своих потомков.
– Что ты сделал?!! – в голосе его появились шипящие нотки, – Мальчишка!!
– Верно, не девчонка, – молодой маг жизнерадостно хохотнул, – Рад, что ты заметил, предок. Ведем его в замок? Только учтите – он упирается, как ослик, тянуть будет затруднительно. Дядя, может, ты его треснешь, а потом себе на спину взвалишь? – веселый взгляд зеленых глаз уткнулся в Ричарда, и тот внезапно ощутил, как душащая его доселе ненависть под их светом исчезает. Племянника оборотень и в самом деле любил и, глядя на него, злиться просто не находил в себе сил.
– Луи, как… – Эрик, совершенно остолбеневший, недоверчиво покачал головой, – Я думал, ты в замке! Ты… ты же казался таким усталым?
– Прости, что не рассказали о плане, Эрик, – Людовик, слегка понурившись, виновато вздохнул, – Боялись, как бы враги к нам жучка не подослали. Паучка, в смысле. Зато теперь все вышло как нельзя более хорошо, и мы можем отправляться домой с добычей! Хочешь снова побывать в замке, а, дедушка?
– К дьяволу замок!! – Виктор, рыча от бешенства, предпринял жалкую попытку разорвать веревку, но лишь слабо застонал от боли в плече, – Чертов мальчишка, жалкий маг!!
– Не такой уж и жалкий, – Ричард, совершенно довольный и очень гордый племянником, демонстративно швырнул стилет, сжимаемый им в руке, на землю, – Мой племянник – один из самых сильных магов, которых я знаю, Вик, а веревку, созданную им, порвать тебе
