планеты вокруг солнца?» — уточнили у Влада, и он, согласно кивнул. — «Четыре оборота выдержим точно, почти без потерь, но максимум восемь».
— «Этого хватит», — облегчённо выдохнул чародей. — «Я покину эти места, но вернусь через четыре года. Очень постараюсь».
— «Ты обещал», — уверенно сказали ему. — «Мы не покажемся людям, но и пусть они не заходят к нам».
Сообщив ему это мертвяки повернулись и пошли обратно шаркающей походкой. Влад тоже развернулся и побрёл обратно к холму, перебирая ногами ничем не лучше этих созданий.
Голова его была пуста, а сам он беспредельно вымотан. Он даже снял с головы обруч и, едва добредя до своих, без сил рухнул на руки Роберта и Александра.
— Скажите аборигенам, что эти создания не потревожат их какое-то время. И да. Пусть они не ходят в том направлении несколько лет. Пока я снова не приеду.
Сказав это, Владислав потерял сознание.
— Он в своём уме? — нервно уточнила Тоня. — Куда он собирается приезжать?
Антонина посмотрела на Элигию в поисках поддержки от единомышленницы и коллеги, но та смотрела вслед удаляющимся «мертвякам» и покусывала губу.
— А он не так уж прост, — хмыкнула наконец она. — Делайте, как вам сказал чародей. Предупредите аборигенов. Да. Теперь я верю, что из вас выйдет толк.
Закутавшись в шубу, она начала спускаться с холма. Лера со Светой побежали к местным жителям, которым было интересно, что же произошло и главное — к чему это приведёт. Александр и Роберт несли Владислава, а Тоня путалась у них под ногами, что-то советуя.
— Ты что-то расслышала из его ментального общения с этими существами? — тихо спросила Ольга у Элигии.
— Только смутное, в основном его мысли, — поджала губы Целеская. — Но мне и этого хватило. Этот пацан смог понять, что раса существ не враждебна людям, а причина столкновений всего лишь недоразумение и отсутствие нормальной коммуникации.
Она щёлкнула пальцами, и как-то неопределённо поводила рукой.
— Это можно как-то использовать? — поинтересовалась колдунья.
— Забудь об этом, — решительно отрезала Целеская. — Я дам отчёт, нашим страшим, пусть они решают. А что касается существ, то для ордена они интереса не представляют. Разумный планктон, не более.
Успокаивать аборигенов пришлось недолго, хотя это и вызвало определённые проблемы. Но, в конце концов, они своими глазами видели, что произошло. Их чародей силой мысли заставил уйти «мертвяков» и обещал, что они вернутся нескоро, что может быть лучше?
Владислав пришёл в себя ближе к вечеру.
— Ну наконец-то! — обрадовалась Лера, которая не отходила от постели болезного.
— Вы сказали местным? — первым делом спросил Влад.
— Да, — подтвердила алхимик. — Они правда сначала возмущались, что им запретили ходить к Тёплому морю, но потом кто-то вспомнил: их туда и так не пускают белые орки, волчьи наездники. Что за чушь, да? Тёплое море в этих широтах.
— И тем не менее оно есть, — отрезал Влад, приподнимаясь на постели.
Перед ним моментально материализовался Канайя.
— Ты меня удивил, ученик, — сказал он, не слушая возмущённых криков: ты где был, мы тебя уже столько ждём!
— Сам в шоке, — пробормотал Влад, и снова бессильно откинулся на подушке.
— Да. Приходить тебе в себя дня три, а то и неделю, — задумчиво проговорил Канайя. — Ну не переживай. Теорию подтянешь за это время. Но всё-таки… всё-таки… Ты разом перепрыгнул через две ступени. Впрочем, повторять такое часто не советую, как учитель.
— А то что я нашёл неизвестную расу разумных существ, коих до сих пор полагали каким-то страхолюдами и ходячими покойниками, вас не удивило? — не выдержал Влад.
— Естественно, — пожал плечами Канайя. — Про них-то мы знали уже давно. Впрочем, об этих созданиях поговорим позже, когда ты придёшь в себя. Данные обещания следует выполнять, и мы тебе в этом поможем. Но немного.
Канайя обернулся по сторонам, оглядывая и своих учеников и двух адепток магического ордена.
— Пани проследует с нами? — уточнил он, глядя на Целескую. — Было бы желательно, так как мы хотели кое-что уточнить.
Целеская только склонила голову в поклоне. Да, сильно она изменила мнение об учениках шелта, буквально за сутки.
— А вот и вашу награду несут, — объявил Канайя, отступая слегка в тень, чтобы его не заметил староста, который принёс в дом благодарность в материальной форме — блестящую шкуру белого волка.
Глава 31. Покушение
Луи Кавелье отправлялся на правый берег Риволланда, к своему боевому товарищу Эжену Тома, в скверном расположении духа. Хотя со стороны и могло показаться, что у него нет причин злиться, ведь недавно коронованная императрица Алурия Первая, произвела его в маршалы Нейстрии, сделала, его, сына торговца мясом, дворянином, а уж про награды и говорить не приходится. Но не лежала душа у Кавелье ко всему этому. Ему казалось, что Алурия возвращает старинные порядки, которые были сметены нейстрийской революцией. Чтобы императрица не говорила, а он был уверен, близок тот час, когда по крестьянским полям заскачут новые дворяне, вытаптывая урожай, снова начнут судить феодалы по своему усмотрению, вместо закона, и предложат есть пирожные, коли нет хлеба. Разговоры с её приближёнными только убеждали его в этом всё больше и больше. Они действительно, как будто выскочили из прошлых столетий, времён Полувековой войны, когда их предки были сосланы на Терранову, и не видят, что мир меняется.
К сожалению, годы революции изрядно выкосили ряды её творцов. Сначала вражда Мармонтеля с Шарлеманем, закончившаяся поражением последнего и массовыми казнями его сторонников, потом Монфор свернул при помощи Алурии шею Мармонтелю и изрядно проредил число его сторонников. И сейчас, при подавлении мятежа Конвента, просто добили тех, кто оставался жив. Кроме него. И Эжена Тома.
Кавелье пристально посмотрел на немолодого колдуна, который переправлял его вместе со свитой к генералу Тома. Сколько ему было лет, когда разразилась революция? Тридцать, не меньше. И где он скрывался до прихода к власти Алурии? В Терранове, Западном Гевершахте или Кантабрии? Говорили, что некоторые оригиналы уезжали в Склавинскую империю, но таких было мало. А может быть, прятался, а потом отправился в Сентонж, когда барон д’Альстаф преподнёс его на кончиках шпаги и магического посоха своей повелительнице. Чёрт его теперь знает. Одно понятно, андижонисты смертельно ошиблись, добавив к списку врагов народа, помимо дворян, попов ещё и магов. Если бы… Кавелье тоскливо вздохнул. Но что уж теперь говорить, если они все умудрились повторить судьбу агинитов, воевавших за присоединение Нейстрии к Северному Патриархату: победив — проиграли.
Лагерь генерала Тома встретил Кавелье шумом и суетой. Было видно, что Эжен, получив приказ, не задумываясь, решил атаковать позиции врага как можно быстрее.
