Книга Научи меня дышать - Кейт Вэйл

Я в изумлении таращусь на своего близнеца, но Вика достает телефон и заказывает в приложении машину.

* * *

Таксист останавливает машину около железных кованных ворот, и я протягиваю ему деньги. Вика со скоростью торнадо выскакивает на улицу и моментально оборачивается ко мне, не сводя пристального взгляда с водителя. Можно подумать, что сейчас он зажмет педаль газа и увезет меня подальше отсюда.

Закатываю глаза и становлюсь рядом с сестрой. Она достает из сумочки зеркальце и поправляет прическу, а затем макияж.

— Такое ощущение, будто ты приехала на кастинг, а не домой, — с сарказмом замечаю я, за что получаю толчок локтем в бок.

— Тебе бы тоже не помешало привести себя в порядок, — ее недовольный взгляд ползет от моих черных ботинок, до кожаной куртки.

— Если бы я знал, что сегодня мне предстоит вернуться в семейное гнездышко, то обязательно прихватил бы смокинг.

Вика фыркает, вешает тоненький ремешок сумки на плечо и уверенной походкой направляется к калитке.

Я же задерживаюсь на пару мгновений, чтобы последний раз вздохнуть полной грудью, так как все во мне противится переступить эту грань и зайти в чужой для меня дом.

Это как сорвать пластырь. Быстро и резко, без лишних движений и мыслей.

Вика оборачивается в мою сторону, когда замечает, что я все еще стою за забором. Нацепив на лицо легкомысленную ухмылку, подхожу к сестре и приобняв ее за плечи, тяну в сторону дома.

Под ногами хрустит гравийная дорога и Вика сильнее впивается в мою руку пальцами и бормочет под нос ругательства, когда в очередной раз подворачивает ногу на десяти сантиметровом каблуке.

Мы идем сквозь зеленый лабиринт из четко подстриженных кустарников разной формы. В воздухе витает аромат леса и свежести. Когда-то мы жили в маленькой однокомнатной квартире и едва там помещались. Сейчас же родительский особняк расположен в одном из элитных поселков недалеко от города. Вокруг только лес, горы, маленькая речушка и несколько гектаров пустующей земли.

Я был здесь последний раз несколько лет назад, но каждая деталь отчетливо запомнилась. Возможно, на подсознательном уровне, я хватался за любую возможность, взять частичку чего-то родного с собой.

Большой белый двухэтажный дом расположен на возвышении и окружен уложенной по периметру плиткой. Замечаю, что на террасе на первом этаже, уже установили стол и несколько стульев, а стеклянная оранжерея, присоединенная к правой стороне дома открыта. Наверняка, мама с утра пораньше уже успела срезать цветы, чтобы на столе стоял свежий букет. Гараж, расположенный в отдалении открыт и к моему огромному удивлению, я замечаю, что машина отца на месте. В прошлый мой приезд, он не потрудился остаться дома и, сославшись на работу, уехал еще до того, как я успел выйти из такси.

Мы поднимаемся по лестнице, и Вика распахивает входную дверь, перед этим бросив на меня предостерегающий взгляд.

— Мы дома! — кричит она.

Ее голос эхом разносится по гостиной.

Вика снимает пиджак, перекидывает его через руку и направляется в столовую. Каждый ее шаг такой непринужденный, по сравнению с моим. Я будто иду по неизвестной территории, сам не зная куда можно наступить, чтобы не угодить в ловушку.

— Мам, ты здесь?

Мы заходим в столовую и мое сердце пропускает удар.

Она стоит одна, посреди комнаты и с растерянным взглядом всматривается в мое лицо, будто не верит, что я действительно настоящий, а не плод ее воображения. Такая родная, теплая и чертовски необходимая мне.

Ее черные, как смоль волосы, собраны в аккуратный пучок на затылке, зеленые глаза наполняются тоской. За то время, что мы не виделись, мама совсем не изменилась: такая же хрупкая и женственная. Она одета в элегантное бежевое платье, доходящее ей до колен, на ногах туфли на невысоком каблуке. Из украшений только сережки и обручальное кольцо.

Мама впивается пальцами в фарфоровую вазу, наполненную пионами и другими цветами.

— Пожалуй, я это заберу, — Вика подходит к маме, забирает из ее рук букет и целует в щеку. — Отнесу на террасу.

Цокот ее каблуков разрезает тишину.

— Привет, — я улыбаюсь той самой мальчишечьей улыбкой, за которой в детстве скрывал все свои шалости.

— Богдан, — шепчет она.

Она не успевает сделать и шага, как я сокращаю расстояние между нами и так крепко сжимаю ее в своих объятиях, что кажется она может надломиться. Мама проводит ладонями по моей спине и прижимается щекой к груди.

— Я уже не надеялась, что ты приедешь.

Я чувствую укол стыда за то, что еще десять минут назад стоял у входа в дом и заставлял себя сделать шаг ей навстречу.

Целую маму в висок и отстраняюсь.

— Семейный обед, как такое пропустишь.

Мы оба знаем, что я вру и все же, мама улыбается и треплет меня пальцами за щеку, словно мне десять лет.

— Не хочу нарушать вашу идиллию, но мне необходимо поесть. Если я останусь голодной, то этот день не покажется вам таким уж прекрасным, — доносится до нас недовольный крик Вики с улицы.

Мама смеется, берет меня под руку, и мы идем на террасу.

— Как у тебя дела? — спрашивает она, когда мы выходим на улицу.

— Ты же меня знаешь, лучше не бывает.

Большой дубовый стол накрыт на четверых человек: свежие фрукты, выпечка, чайник с кофе и чаем. Вика уже намазывает себе тост любимым малиновым вареньем и закусывает губу, глядя на тарелку с клубникой. Отодвигаю стул для мамы и сам сажусь рядом. Сестра закатывает глаза, но слава богу воздерживается от комментариев, так как ее рот уже занят едой.

Изогнув бровь, мама смотрит на меня с подозрением, а затем переводит взгляд на Вику.

— Что? — бормочет она с набитым ртом. — Я молчала как рыба.

Наливаю себе кофе в кружку.

— Сомневаюсь. Ты не знаешь, что значит хранить секреты.

Она отмахивается от меня и тянется к тарелке с фруктами. Вика никогда не умела держать язык за зубами и все выкладывала родителям. Особенно отцу. Так повелось, что это она его любимица и если что случалось, то всегда бежала к нему. Только почему-то не он спас ее, когда сестра влипла в неприятности.

— Вы никогда не повзрослеете, — с улыбкой произносит мама, глядя на наше препирательство.

— Где отец?

Его стул во главе стола все еще пустует.

— Он в кабинете, но обещал скоро выйти.

— Я в этом даже не сомневаюсь.

Озорной блеск в глазах мамы гаснет, и я чувствую себя последним мерзавцем. Она берет