гномьего скелета мне далеко. Гномьего… — Эй, а где Минин?!
Все начали озираться, в поисках забытого товарища.
— Клянусь, если этот ебучий гном помер, я его оживлять не стану! А просто засушу и поставлю в туалете как статую.
— И на кой хер я тебе в туалете сдался?! — голос был приглушённым, и исходил от дерева, которое так пристально рассматривал Эйхо. — А ну подошли все разом и вытащили меня из-под этой коряги! Кажись, обосрался я даже немного от такой тяжести.
Когда дерево было поднято, а наш низкорослый товарищ снова обрёл свободу перемещения, Кано с Митрой выстроили нас всех в ряд и подлатали на скорую руку полученные повреждения. Надо признать, у дренейки магия восстановления выходила вполне сносной. По крайней мере, боль у меня под лопаткой утихла.
Кано встряхнул руками, обводя отряд твёрдым взглядом.
— Пятёрка магов Арктоса, враг вторгся в наш город, и разносит его на куски. Наша прямая обязанность устранить угрозу и спасти жителей. Принять боевое построение. Направляемся к центральной площади.
Да, всё логично. Судя по шуму вдалеке, именно туда и ринулись, сея ужас и разрушение, эти твари.
В первый раз мы начали операцию в составе пяти членов. Гном шёл впереди всех, следом чуть поодаль мы с Эраей, а замыкали строй Кано с Митрой. Эйхо же растворился в дыму пожаров, сказав на прощание, что будет прикрывать нас со стороны.
Отдаляясь от того, что когда-то было нашим домом, наш отряд пересёк улицу и быстрым шагом двинулся к центру, обходя обломки строений, остовы машин и лежащих на земле убитых граждан.
Это была настоящая бойня. Не встретив никакого сопротивления, твари резвились по полной. Люди были разорваны на части, кто-то надет на фонарь, как на кол, кто-то растоптан.
Проходя мимо полу обвалившегося сарая, я невольно повернулся на детский плачь. Он был негромким, но в нём было море боли и ужаса.
Мерзкая сила внутри меня зашевелилась, заурчала, подставляя голодную пасть под эти потоки отчаяния. Невероятным усилием воли я смог заглушить это чувство. Захлопнуть ненасытное до чужих страданий жерло.
Но, переведя взгляд на Эраю, сердце моё тревожно ударилось о рёбра. Вампирша еле заметно улыбалась и жмурила глаза, повернув своё бледное личико в сторону сарая.
— Эрая… — осторожно позвал я её, когда наш отряд остановился.
Она вздрогнула, словно очнувшись. Её брови испуганно взметнулись вверх, а рот чуть приоткрылся.
— Что это? Что это со мной сейчас было?
Она положила ладонь себе на грудь и слегка надавила. Да, именно то место, где я ощущаю шевеление тёмной силы в своём теле — чуть пониже шеи, в самой глубине груди. Не может быть. Но как?
Внезапная догадка заставила меня ударить себя ладонью по лбу с такой силой, что в голове раздался звон.
— Моя кровь! Вот же дурак… Ты же выпила моей крови!
Кано подошёл и внимательно осмотрел Эраю с ног до головы.
— Хм, на первый взгляд, никаких явных изменений не видно. Сравнить, конечно, мне не с чем, организм Артёма хоть и похож на местные виды, но всё же разительно отличается.
— Постарайся пока подавлять в себе это, а потом разберёмся, — я немного нервно взял её за плечи и поцеловал в лоб. — Может вообще пройдёт со временем.
Времени, к слову, было катастрофически мало, но мы не смогли пройти мимо, и повернули на звуки детского плача.
Заглянув в пролом в стене злосчастного сарая, я потерял дар речи, а Минин матюгнулся так, что описать это не представляется возможным.
В самом углу, опустив голову, полусидела-полулежала девочка лет шести. Её ножки выше коленок заканчивались рваными красными лохмотьями. Они были неумело перевязаны каким-то тряпьём, которое уже блестело от сочащейся крови. По обе стороны девочку обнимали родители. Точнее то, что от них осталось — верхние половины тел мужчины и женщины лежали головами на плечах маленькой девочки.
Вряд ли в таком состоянии они смогли перетянуть дочке рану. Да и сама она так не сумела бы. Скорее всего, кто-то из местных прибежал после нападения, помог чем смог, и побежал дальше, спасаясь или спасая других.
Митра осторожно подошла к девочке и присела на колени.
— Привет, — голос дренейки был мягок и осторожен. — Я Митра, а как тебя зовут?
Девочка подняла на неё красные от слёз глаза.
— Серина…
— Всё будет хорошо, Серина, давай я посмотрю твои ножки?
— Ножек у меня больше нет… — она заворочалась, и голова её матери соскочила с плеча, заставив тело завалиться вперёд.
— Приходил дядя, завязал их туго-туго, сказал, чтобы я пока не шевелилась, что мне потом помогут. Но он убежал, а я осталась тут… С мамой и папой…
Митра наклонилась и осторожно вытянула девочку из объятий мёртвых родителей.
— Мы тебе поможем. Сейчас разбинтуем ножки и посмотрим на них.
Проведя рукой над культями, она остановила кровотечение и принялась очень аккуратно развязывать узелки на ткани. То, что открылось нашему взору под ними, было ужасно. Лохмотья кожи и мяса свисали со словно откушенных огромными зубами ножек. Этого ребёнка просто оставили здесь в таком состоянии ради забавы, в окружении её же мёртвых родителей. Эти твари не полностью превращались в зверей. Зверь убивает, съедает, но никогда не творит такого. На такое зверство способен только человеческий разум.
Митра растерянно посмотрела на Кано, и тот тоже склонился над ребёнком. Правую руку он положил девочке на голову, и она мгновенно отключилась. Левой же, делая какие-то пасы отсёк болтающиеся лохмотья и начал затягивать раны.
— Это отберёт у меня ощутимую часть силы на какое-то время, дальше будем продвигаться осторожнее.
Действительно, раны затягивались буквально на глазах. Это не могло не требовать больших затрат энергии. То, что только что было жутким зрелищем, превращалось в зажившие окончания ног. Жаль, что таким образом никак нельзя отрастить новые конечности.
Кано встал, придирчиво осматривая результат своих действий, и удовлетворённо кивнул.
— Нужно запомнить это место, чтобы потом послать сюда кого-нибудь с помощью.
— Нет, — запротестовала Митра. — один уже так оставил её с перевязанными ножками. — Мы должны взять её с собой.
Он сдвинул брови, указав на девочку рукой.
— Она мало того, что ещё ребёнок, так ещё и не может передвигаться самостоятельно. С такой обузой мы далеко не уйдём.
— Я понесу её! — дренейка была неумолима. — Не можем мы её бросить! Найдём кого-нибудь живого и передадим из рук в руки.
— О! — воскликнула у меня из-за спины Эрая, и начала хлопать себя по карманам одежды. — Да где же… Вот!
В её руке оказались два браслета.
— Мои магические протезы. — улыбнулась
